Уроки вежливости для косолапых - Виктория Победа
Вот почему.
Ничего из этого я, конечно, не озвучиваю вслух.
Незачем это на ребенка вываливать. Достаточно уже того, что вывалила на его дядьку.
Вывалила и как будто наконец сбросила с плеч тяжелую ношу, что висела на мне мне неподъемным грузом долгие годы.
— Марина Евгеньевна?
— Все хорошо, Саш, просто ностальгия.
— Я сделаю вид, что поверил, только не плачьте больше, пожалуйста.
Я смеюсь в ответ на это по-детски наивное замечание. Смотрю на этого тринадцатилетнего мальчика и отчасти вижу в нем отражение Миши. Есть у них что-то общее. То ли его воспитание сказывается, то ли дело в генах, не знаю.
Меня захлестывают эмоции, улыбаюсь и, кивнув, притягиваю Саньку к себе.
Он меня в ответ обнимает.
Сидим так несколько секунд.
— Так, давай собирать оставшиеся вещи, скоро грузчики приедут и Паша — успокоившись, размыкаю объятия и резко встаю с кровати.
Вопрос с переездом был почти решен, осталось только вещи перевезти.
Всю неделю мне было некогда, да и попросту лень. После рабочего дня хотелось нежиться в кровати, а не собирать вещи. Потому это дело было отложено до ближайших выходных.
Миша предлагал нанять людей, я категорически отказалась. Некоторые вещи я предпочитала собирать исключительно самостоятельно. Помочь вызвался Санька, а Буров рванул на базу, работа его никак не хотела отпускать.
Расширение базы требовало его практически постоянного присутствия, так что почти всю неделю он проторчал там.
Забота о Саньке легла на мои плечи, что мне, конечно, было в радость.
Всего за неделю мы очень сблизились. Казалось, этот мальчишка в моей жизни был всегда.
В общем, переехала я, можно сказать, сразу после возвращения в город.
На работу приезжала вместе с Санькой и всякий раз встречала кого-то у входа.
Так что новые слухи расползлись очень быстро. В лоб мне коллеги вопросов не задавали, но постоянно косились и судачили за спиной.
Коллектив гудел, по словам Тоньки, которая только подливала масла в огонь.
Я не препятствовала, Тоня развлекалась.
В целом все складывалось хорошо.
— Марина Евгеньевна.
— А?
— Я говорю, там Пашка подъехал, поднимается с мужиками уже. Коробки можно относить вниз?
— Да, — спохватываюсь, — да, конечно.
— Угу.
Осматриваюсь в опустевшей квартире, кошусь на свою кровать, недавно ставшую предметом нашего с Мишей маленького спора.
Улыбаюсь, вспомнив о его неприкрытых намеках и чувствую себя абсолютно счастливой. В груди разливается почти забытое ощущение, то самое, из моего прошлого.
Когда последнюю коробку выносят из квартиры, грустно окидываю ее взглядом.
А ведь я искренне считала, что состарюсь здесь в полном одиночестве.
Вздыхаю, отбрасываю глупые мысли, пообещав себе больше к ним не возвращаться, и выхожу из квартиры.
Не успеваю повернуть ключ в замке, как в кармане начинает вибрировать телефон.
Мысленно улыбаюсь, уверенная в том, что звонит Буров. Однако, стоит мне вынуть телефон и взглянуть на экран, как улыбка тотчас сползает с моего лица.
Надпись “Мама” отражается на экране и я невольно с силой сжимаю мобильник в ладони.
Стиснув зубы, убираю телефон в карман.
Она уже несколько дней звонит беспрестанно. Я даже порывалась взять трубку, но Миша запретил. Вовремя вмешался.
Я с ним согласилась.
На этот раз ее упорство достигает своего пика и я не выдерживаю.
— Да! — получается слишком резко, но я не испытываю за это ни капли вины.
— Ну наконец-то, ты почему трубку не берешь?
— Потому что я занята и потому что я не хочу разговаривать.
Наверное, впервые в жизни, даже несмотря на все случившееся, я позволяю себе этот раздражительный тон в отношении матери и не испытываю ничего, вообще ничего.
Ни чувства вины, ни желания быть понятой, ни потребности в поддержке. Ровным счетом ничего, кроме жгучего раздражения и желания поскорее повесить трубку.
Мама тоже теряется, замолкает.
В трубке повисает тишина.
— Ты что-то хотела? — спрашиваю устало.
— Поговорить, — ее интонация меняется, исчезают обвинительные нотки.
— Мне кажется, все уже давно сказано.
— Марин, — на удивление спокойно, — давай просто поговорим, в конце концов, не чужие ведь люди.
— Ты об этом должна была вспомнить, когда вставала на сторону Вадима, — цежу ядовито, выплескивая вслух обиду.
Из трубки раздается тяжелый вздох.
— Ну и что, ты теперь до конца жизни будешь нас всех наказывать? Я прошу просто поговорить.
Прикрываю глаза, считаю до трех.
— Мне пора, мам.
— Ну подожди ты, что у тебя не найдется времени полчаса посидеть в кафе?
Понимаю, что не нужно поддаваться на эти манипуляции. И то, что ее активность неспроста так возросла — я тоже понимаю. Наверняка ведь что-то нужно, иначе бы не позвонила.
В памяти мгновенно всплывает последний наш разговор. Она меня тогда чуть ли не свести с бывшим мужем собиралась.
Знаю, что совершаю ошибку, но также знаю, что она не отстанет.
— Хорошо, давай в пять в кафе у дома, — произношу и вешаю трубку.
Пора просто расставить все точки над “И”
Глава 53. Когда прошлое не желает отпускать
Машина плавно сворачивает с главной дороги и катится по частному сектору. Павел за рулём, сосредоточен на дороге, иногда поглядывает в зеркало заднего вида, проверяет Саньку.
Улыбаюсь, Паша мне сначала эдаким непоседой показался. Молодой совсем. Миша шутливо негодует, мол, зеленый и бестолковый. Но Сашку ему всецело доверяет.
И мне очень даже это доверие понятно. На самом деле вовсе Паша не бестолковый, хоть и молодой. И работу свою делает как надо, со всей ответственностью.
Сашка ничего не замечая и уткнувшись в телефон, рубится в какую-то игру.
Я сижу рядом, молча прокручивая в голове предстоящую встречу с матерью.
— Приехали, — оповещает Паша.
Делает это нарочито громко, видимо, поняв, что ни я ни Сашка не заметили, как доехали до дома Буровых… Теперь уже и моего дома.
Выходим из машины, я осматриваюсь.
Вслед за нами во двор сворачивает фургон с ребятами из грузоперевозки. Парни бодро выпрыгивают из машины.
Подхожу к раскрытым задним дверям газели, осматриваю коробки, вздыхаю невольно. Клянусь, когда собиралась и прикидывала, что необходимо перевезти сейчас, а что может подождать, казалось, что вещей не так уж и много. Однако, глядя теперь на стопки из больших картонных коробок, с ужасом понимаю, что не подрасчитала.
— Начните вот с этих, — рукой указываю на самые большие коробки.
Парни деловито кивают,
