Синдикатер - РуНикс
Глядя на то, как их ребенок взрослеет слишком быстро, он надеялся, что с Амарой все будет в порядке — когда она протрезвеет и не будет под кайфом от посткоитального блаженства — и что у нее, возможно, появится еще один брат или сестра, чтобы Темпест мог получить ту любовь, которой не было ни у него, ни у Амары, поскольку его держали вдали от брата, а у Амары ее никогда не было.
Вдруг в его руке зазвонил телефон, и этот звук заставил Лулу на секунду оживиться, прежде чем она сменила позу у окна и снова свернулась калачиком.
«Марони», — сказал он, сняв трубку.
«Господин Марони», — поприветствовала его с другой стороны Нелли, менеджер реабилитационного центра. «Я пыталась дозвониться до доктора Амары, но никто не ответил».
Девочки были в кино, их телефоны были выключены. Его охранник сообщил ему новости.
«Она занята в другом месте», — сказал он женщине. «Что-то срочное?»
«Не срочно», — успокоила она его. «Просто пришла женщина. Поскольку ее нет в списке посетителей, я не предоставила ей доступ. Ее в основном интересовал Лекс».
Это было очень необычно. Данте знал все о мальчике, друге Ксандера, зная, какую слабость Амара к нему питала. «Она дала имя?»
«В том-то и дело, — прочистила горло Нелли. — Она называла себя миссис Марони».
Данте нахмурился. «Она выдавала себя за Амару?» Это было глупо.
«Нет», — пояснила Нелли. «Она сказала, что она твоя родственница. Я не знала, что делать, но поскольку доктор Марони дал мне четкие инструкции, я сказала ей прийти позже».
Данте уставился в окно, размышляя. Единственной живой, кто носил фамилию миссис Марони, была Амара. Вдова его покойного дяди, Кьяра, была Манчини. У остальных родственников были другие фамилии. И хотя Кьяра была достаточно подозрительной, чтобы вытворять подобное, она, по сути, ушла в тень после смерти его дяди, и Данте выгнал всех их лоялистов. Какого хрена она играла, если это вообще была она?
Ему нужно будет проверить кадры в центре, чтобы убедиться, что это была она или кто-то другой. Амаре нужна была передышка и Ему нечем было заняться, поэтому он решил проверить это сам.
«Спасибо, Нелли. Я буду через час и все проверю».
Он отключил звонок и взял свою маленькую принцессу, Ксандер встал и сопровождал его, когда он вышел, чтобы найти свою Зию, свою замечательную свекровь, без которой он понятия не имел, как он или Амара будут функционировать как родители. Она была единственной, с кем они могли оставить свою дочь без малейшего беспокойства, зная, что у Темпест и ее бабушки была связь, что пожилая женщина просто обожала ребенка.
Он нашел ее в беседке, где она разговаривала с Альфой о детях. Он был счастлив за своего брата. Отцовство было радостью и благословением, которое он хотел, чтобы его братья — кровные или нет — могли испытать по-своему, чтобы их жизнь была такой же насыщенной, как и его. И зная и Зефира, и Альфу, он уже знал, что они будут фантастическими родителями.
Зия увидела их приближение, ее лицо расплылось в улыбке, вокруг глаз появились морщинки, которые когда-то, когда Данте был моложе, были разглажены.
Она автоматически взяла Темпест из его рук, положила ее себе на бедро и повернулась, чтобы направиться обратно в дом.
«Я собираюсь отправиться в реабилитационный центр», — сказал Данте Альфе, зная, что тот еще его не видел. «Хочешь пойти?»
Альфа выпрямился. «Конечно».
«Могу ли я тоже пойти?» — спросил Ксандер со своей стороны. «Я встречусь с Лексом».
Поскольку Лекс был центром внимания странного самозванца, Данте не видел проблемы в том, чтобы позволить мальчику сопровождать их. «Конечно». Он взял младшего мальчика за плечо, и они все пошли, чтобы сесть в одну из его машин.
Через несколько минут Ксандер был пристегнут сзади, а Альфа занял пассажирское сиденье. Данте выехал, поехал по подъездной дорожке и вниз по холму, направляясь в город. Реабилитационный центр — или Нью-Хейвен, как Амара хотела его назвать — был наполовину в часе езды, на окраине города. За короткое время Амара каким-то образом сумела все это удержать. Он не знал, как она это делала, будучи молодой матерью и принимая на себя роль рядом с ним и ее собственной практикой, и заботясь об их новом начинании. Даже после стольких лет знакомства с ней, она не переставала удивлять его чистой силой, которой она обладала. он не мог представить себе лучшего партнера, чем она.
«Как ты держишься?» — спросил Данте Альфу, нарушая тишину. «С ребенком и всем остальным?»
Другой мужчина расслабился на своем сиденье, он был таким большим, что занимал все пространство в большой машине. «Хорошо», — сказал он, его голос был хриплым. «Я был готов к семье, а ей нужно было что-то, чтобы поддерживать ее. Я рад за ребенка».
Данте кивнул, довольный этим.
«Как ты передал ей свой подарок?» — раздался голос сзади, и Данте, взглянув в зеркало заднего вида, увидел, как Ксандер смотрит в окно.
«Какой подарок?» — спросил его Альфа, его лицо постоянно хмурилось на одну сторону. Гектор, больной ублюдок, сделал с ним много. Хорошо, что он был мертв. Альфа сказал ему, что Человек-Тень мог убить его, жестоко пытая его. На этот раз он был на одной волне с таинственным человеком. Любой, кто пытал и убивал кусок дерьма вроде Гектора, имел право на это. Он не знал, в чем была причина вражды Человека-Тени к нему. Он загадочно сказал Альфе, что Гектор сломал его игрушку, и это заставило Данте задуматься. Это была вещь или человек? Был ли кто-то, о ком он заботился, кому Гектор причинил боль? Учитывая склонность этого придурка причинять боль людям, Данте не удивился бы, узнав об этом.
«Та, которую ты дал Зефиру», —
