Божественная одержимость - Кристина Руссо

Джованни откинулся на спинку стула. — Дай ей травку еще раз, я сожгу тебя заживо.

Глава 42

22 года

Закрыв за собой дверь спальни Натальи с тихим щелчком, я прошел по темному коридору, направляясь обратно на вечеринку по случаю дня рождения Кармен.

Не продержался я и пяти минут в одиночестве в баре, как меня побеспокоил чей-то голос.

— Что вы здесь делаете, мистер Су?

Я не обернулся, чтобы посмотреть, пока пил из своего бокала. — Мистер Сальваторе… Моя сестра и ваша дочь — лучшие подруги. Я здесь в качестве охранника Кали.

— Это все, что ты здесь делаешь?

Наконец, я отвела взгляд в сторону, встретившись с его суровым лицом. — Да, сэр.

Он хмыкнул в знак согласия, хотя я мог сказать, что он все еще не купился на это. — Ты умный молодой человек, Тревор. Я уверен, ты понимаешь, что мои дочери выйдут замуж за итальянцев, да? — Он строго смотрел на меня, ожидая моей реакции.

Я прикусил язык, сохраняя совершенно нейтральное выражение лица.

— Хорошо. — Сальваторе хлопнул меня по плечу, прежде чем уйти. — Наслаждайся вечеринкой.

Отставив бокал, я встал с барного стула и направился на террасу. Я не должен знать планировку пентхауса, учитывая, что сегодня я здесь впервые, но никто не мог ожидать, что я не изучу территорию дома моего врага, прежде чем ступить на нее.

Холодный воздух ударил мне в лицо, когда я закрыл за собой стеклянную дверь, выходя на улицу. Я на мгновение замер.

На каменной стене перед высоким стеклянным барристером сидела одинокая фигура.

— Тебе не нравится вечеринка?

Кармен вздрогнула, посмотрела на меня через плечо, прежде чем рассмеяться. Мы знали друг друга по тому, что вели одинаковый образ жизни и посещали одну и ту же частную школу в Верхнем Ист-Сайде.

— О чем ты думаешь?

— Не могу поверить, что мне девятнадцать.

Я толкнул ее локтем, кивая на водку в ее руке. — Через два года тебе разрешат пить. — Она усмехнулась, хотя что-то явно было у нее на уме. — Что случилось?

— Мне просто кажется, что жизнь пролетает так быстро, понимаешь?

Я кивнул. — Верно. Я слышал, ты переезжаешь учиться в Милан. Танцевать?

— Да, балет.

— Это мило.

— Да, — Она вздохнула, глядя на городской пейзаж. Ночь была прекрасная, и с высоты, на которой мы находились, действительно можно было разглядеть звезды.

— Тоскуешь по дому? Я понимаю.

— И это тоже. Но я просто чувствую, что каждый движется дальше в своей жизни… Начинается новая глава. Близнецы идут в старшую школу, Ким разбивает сердца направо и налево, Наталья и Джованни влюблены...

Во мне все замерло.

— Что там было насчет Натальи?

Кармен ахнула, прикрывая рот. — Черт. Я не должна никому рассказывать. — Она уронила голову на руки, явно опустошенная. — Обещай, что никому не расскажешь. Это секрет.

Секрет.

— Наталья влюблена в Джованни? — Она шикнула на меня, но я настаивал. — Откуда ты знаешь?

— Тьфу ты!.. Она моя сестра? Она мне сказала.

Наталья могла сказать это несколько месяцев назад, еще до того, как мы встретились. Я подозревал, что она была влюблена в Джованни — до меня.

— Может быть, ты ошибаешься, — проговорил я сквозь стиснутые зубы

Кармен подняла бровь. — Она буквально только что вошла в мою комнату и рассказала мне.

— Так почему это должно быть гребаным секретом? — Я изо всех сил старался сохранять спокойствие, но мой гнев начал выплескиваться наружу.

— Они не могут быть вместе. — Она ответила, сжимая переносицу и пренебрежительно махая другой рукой.

— Почему.

— Его родители пытаются заставить его жениться на какой-то девушке из Каморры в Лас-Вегасе, чтобы уладить деловую сделку.

Я провел языком по зубам. — Ты уверена?

Потирая рукой подбородок, я вернулся внутрь, от басов музыки у меня разболелась голова. Но вместо того, чтобы вернуться на вечеринку, я свернул в темный коридор, ведущий в спальню Натальи.

Я подошел к ее двери, оглянувшись через плечо, чтобы убедиться, что никто не наблюдает, прежде чем осторожно приоткрыть ее. Я проскользнул внутрь, закрыв за собой дверь. В комнате было устрашающе тихо так далеко от празднества, приглушенные удары отдавались слабым эхом.

Мой взгляд упал на ее ноутбук, стоящий на гладком стеклянном столе.

Я на мгновение заколебался.

Склонившись над ее столом, я открыл ноутбук. Разумеется, он был защищен паролем. Я достал маленькое устройство из нагрудного кармана своего костюма и вставил USB. Я был в сети через несколько секунд.

Мой желудок сжался, когда я просматривал папки, вкладки и сообщения.

Я точно знал, что ищу.

Я просто не ожидал, что найду это так легко.

Скрытая папка. Зашифрованный файл. Потребовалось несколько попыток, но достаточно скоро он взломался.

Вот оно.

Четкие доказательства, связывающие Наталью с кибератакой, которой Моретти нанесли удар по инфраструктуре моей семьи несколько месяцев назад. Атака, которая стоила компании моего отца миллионов, дестабилизировала дюжину партнерских отношений.

Нападение, к которому она отрицала, что имеет какое-либо отношение, когда я столкнулся с ней лицом к лицу.

Моя грудь сжалась, воздух разрежался вокруг меня, пока я прокручивала страницу. Я не хотел в это верить. Это была та же девушка, которая смотрела на меня своими большими, мягкими шоколадными глазами. Та же девушка, которая целовала меня так, словно я был единственным человеком, который что-то значил.

Предательство ударило сильнее, чем я ожидал; острая, холодная боль пронзила мою грудь. Я сжал кулаки, заставляя себя дышать сквозь гнев.

— Чувствуешь себя немного потерянным, Су? Тебе не нравится открытый бар, и ты решил вместо этого покопаться в ящиках с трусиками? — Глубокий голос, пронизанный насмешкой, прорвался сквозь тишину.

Я застыл на секунду, прежде чем напрячь лицо и медленно повернуться.

Ублюдок, сосущий член…

Джованни небрежно прислонился к дверному косяку с раздражающе самодовольной ухмылкой. — Забавное местечко. Не думал, что ты любишь читать дневники.

Моя челюсть сжалась, но я ничего не ответил.

Он оттолкнулся от двери, входя в комнату. — Если бы ты искал больше секретов, я уверен, Наталья солгала бы тебе в лицо бесплатно.

— Оставь ее в покое.

— Ты настойчив, я отдаю тебе должное. Но скажи мне, — Он взял с комода фотографию в рамке, делая вид, что ему не все равно, прежде чем поставить ее обратно. — Каково это — знать, что она