Слетая с катушек - morphia
Преследователь больше ничего не говорил. Чу Ваньнин не был уверен, почему — да и сам он находился не в том состоянии чтобы задаваться такими вопросами. Его продолжали растягивать влажные теплые пальцы. Где-то на задворках проскользнула мысль о том, почему же его сталкер просто не войдет уже. В конце концов, в нем и так уже некоторое время пробыла игрушка — наверняка его тело было готово принять и его.
Пальцы покинули его тело, и он тихонько хныкнул от ощущения пустоты, в голове замкнуло от извращенного желания. Тут же что-то округлое, влажное и горячее вдавилось в него — намного больше по размеру, чем пальцы — и у Чу Ваньнина была лишь доля секунды на осознание, что он действительно не был готов к происходящему, перед тем как его рот заткнули чтобы подавить крик.
Его собственные руки вцепились в простыни так, словно от этого зависела его жизнь. Однако после первого проникновения, кажется, все движение прекратилось. Рваное дыхание обдало шею Чу Ваньнина.
«Ваньнин, — хрипло простонал незнакомец у его уха, — Расслабься, баобэй. Ты слишком напряжен».
Чу Ваньнин всхлипнул. Ткань у его глаз намокла от слез, и он действительно пытался расслабить хоть какую-то часть тела. Его руки дрожали оттого как сильно он сжимал одеяло. Он продолжал хватать ртом воздух — слишком быстро, слишком испуганно.
«Я не могу, не могу», — в конце концов, задохнулся он, чувствуя себя потерянным и расстроенным.
«Дыши медленнее», — настаивал незнакомец. В этот момент окончательной истерики Чу Ваньнин задался вопросом, а не разочарует ли он сейчас этого мужчину в постели. Мужчину, который без приглашения проникал в его дом, и который буквально пришел сюда, чтобы трахнуть его, не заботясь о том, заинтересован ли он вообще в этом. Почему мысль о том, не разочарует ли он сталкера, вообще пришла в его голову?
Теплые руки осторожно погладили талию Чу Ваньнина, прикосновение было нежным. Незнакомец чередовал медленные вдохи и выдохи, дыша рядом с ухом мужчины, ожидая, что тот последует его примеру.
На это потребовалось время, но Чу Ваньнин больше не балансировал на краю истерики. Впрочем, его все еще трясло, и ощущение невыносимого растяжения никуда не ушло. Стоило ему немного расслабиться, как незнакомец толкнулся в него глубже.
Боль притупилась и сменилась странным ощущением полноты. Член казался таким большим внутри, что в голове Чу Ваньнина на мгновение промелькнула мысль: неужели у его преследователя самый большой член в стране?
Решительным толчком с тихим стоном мужчина всадил Чу Ваньнину до конца. Член пульсировал и как будто подрагивал внутри. Чу Ваньнин приложил все силы чтобы не издать ни звука. Мужчина позади него облизал его ухо и прикусил мочку.
«Ваньнин, тебе нравится, как этот достопочтенный тебя заполнил?»
«Ах…» — Чу Ваньнин снова задохнулся когда движение возобновилось.
Незнакомец сдержал обещание, данное в письме. Он схватил его за плечи и вжал в кровать, двигаясь в нем уже намного быстрее. У Чу Ваньнина полностью сперло дыхание. Он чувствовал этот чертов член везде. Казалось, он находился прямо над пупком, и доставал едва ли не до самого горла. Казалось, еще немного, и он подавится им. Ощущения внутри были совершенно несравнимыми с игрушкой. Он никогда не представлял, что его первый раз окажется таким.
Темп, заданный его преследователем, был невыносимо быстрым. Он каждый раз толкался все глубже, едва не срывая беспомощные крики — однако Чу Ваньнин все еще держался, сохраняя молчание.
Пусть его собственное тело и предало его, он все еще хотел оставить себе хоть немного достоинства. И, да, реакцию его тела на происходящее невозможно было отрицать. Он снова был тверд, и едва заметно подавался навстречу при каждом резком движении.
«Ваньнин, — дразняще прошептал его преследователь, тяжело дыша, поддерживая неумолимый темп. Голос его звучал опасно, — Ну же, покричи для меня».
Чу Ваньнин отвернулся, снова зарываясь лицом в матрас чтобы заглушить любые звуки. Давление было невыносимым, этот член терся о чувствительное место внутри него с каждым движением, и мужчина чувствовал, как накапливается приливная волна, готовая разлиться в любую секунду. Потребовалось всего несколько толчков прежде чем оргазм настиг его и вывернул наизнанку. Он застонал в матрас, надеясь, что его преследователь не услышит.
«Это было горячо. Баобэй, тебе так нравится мой член?» — поинтересовался незнакомец, и тон его был самодовольным, — Я совсем скоро тебя наполню. Готов поспорить, тебе это тоже понравится».
Чу Ваньнин из последних сил, каким-то образом оставшихся после второй разрядки за ночь, задумался о том, что разве незнакомец и так уже не наполнил его до предела? Он не мог взять в толк, о чем тот говорит. Он все еще испытывал эйфорию после настигшего удовольствия, и разум был словно затянут паутиной, так что ему потребовалось время чтобы уловить смысл.
«П-подожд…» — попытался воспротивиться он, но незнакомец перебил его.
«Готов?»
В следующее мгновение движения мужчины стали более прерывистыми, каждый толчок теперь был грубее, глубже и быстрее. Он глухо застонал и замер на Чу Ваньнине, все еще находясь глубоко в нем, подрагивая. Внутри разлилось тепло. Чу Ваньнин готов был поклясться, что мог чувствовать этот вкус. Его глаза горели огнем под скрывающей их тканью, и чувство унижения снова поднялось в груди при мысли о том, каким в самом деле приятным было ощущение.
«Ммм… чувствуешь?» — прошептал ему незнакомец спустя пару мгновений, когда напряжение наконец его оставило, и он навалился всем весом на Чу Ваньнина, вжимая его в матрас.
«Это моя первая метка на тебе».
Губы прижались к щеке мужчины.
Настала очередь Чу Ваньнина замереть.
Первая?
От такой реакции преследователь тихо рассмеялся у самого его уха.
«Ты надеялся, это не повторится?» — спросил он наконец, медленно высвобождаясь из тела Чу Ваньнина.
Прежде чем Чу Ваньнин успел подумать о том, чтобы пошевелиться или попытаться снять повязку с глаз, он ощутил как что-то твердое, холодное и плотное оказалось внутри него. Прохлада успокаивала его растянутый вход, все еще пылающий от слишком яростного соития — но все же некий дискомфорт оставался.
«Оставишь частичку меня в себе ненадолго, а?» — произнес незнакомец, и Чу Ваньнин знал, что это не просьба или вопрос.
Это была очередная инструкция.
Он хотел что-то сказать — что угодно, но его разум все еще был
