Акимбеков С. Казахстан в Российской империи - Султан Акимбеков
Ответ на это письмо поступил от переселенческого управления главного управления землеустройства и земледелия и был очень показателен. «Устройство киргиз на оседлом положении не может быть выполнено одновременно во всех волостях, так как требует значительных затрат денежных средств, времени и межевых сил, поэтому такое устройство может выполняться лишь постепенно, в порядке поступления о том заявлений от киргизского населения и в соответствии с интересами населения края русскими людьми»[696]. В принципе это формальная отписка, в ней важно указание о приоритете для поселения русских крестьян.
Казалось бы, вполне логично было бы в сложившейся ситуации наделить казахов землёй, например, из того же расчёта, что и русских поселенцев. Или, как минимум, до появления поселенцев урегулировать тем или иным способом статус земли для местного населения, пусть даже это коснулось бы только части их владений. В частности, такое решение предлагало российское военное министерство. «Вполне соглашаясь с необходимостью увеличить русское население в Семиречье и вообще в Туркестане, военное ведомство считало, что нельзя ради этого создавать «острый окраинный «киргизский» вопрос» и необходимо, временно закрыв край для переселения, сначала минимально урегулировать земельные права местного населения»[697]. Дело здесь было в том, что передача местному населению земли, даже при условии перехода к оседлому проживанию осложнило бы дальнейший процесс изъятия земель для нужд русских переселенцев. В то время как обустройство последних имело для российской администрации несомненный приоритет. «На совещании высших чинов МВД в 1907 году откровенно заявило, что если сначала землеустраивать казахов, то лучшие земли достанутся им, а это «обидно для русского крестьянина и не может быть оправдано». При этом речь шла только о землеустройстве казахов, переходящих к земледелию»[698].
Более подробно мы рассматривали земельный вопрос в Казахстане в предыдущей главе. В контексте же событий 1916 года имеет значение, что территории проживания казахов и киргизов оказались в значительной степени стеснены землями, занятыми русскими поселенцами. Причём, процесс переселения крестьян из России продолжал развиваться, в связи с чем сохранялась тенденция продолжения потери земель казахским и киргизским населением. В то же время ситуация усугублялась с отказом российских властей в принципе решать вопрос с земельным обустройством местного населения.
Естественно, что всё это в общем создавало крайне негативное отношение среди местного населения Казахстана и Средней Азии к политике Российской империи в регионе. Естественно, что тезис «нет налогов и обязанностей без представительства» не был известен в широких массах населения. Но очевидно, что в целом оно воспринимало Россию как чуждую их интересам внешнюю власть, действия которой создают им проблемы. Постоянные изъятия земли и перспектива в любой момент потерять оставшуюся ставили их в отчаянное положение. Но при этом российская власть обладала военно-политической мощью, с которой очевидно необходимо было считаться.
Весной 1916 года Российская империя была без сомнения весьма могущественным государством. Никто не мог представить, что через год империя рухнет. Собственно, власти империи также так думали, поэтому не учли всех возможных рисков своего решения о призыве «инородцев». Естественно, что вообще они не предполагали какой-либо возможности выступления. Соответственно, не учитывали степени накопившегося напряжения и связанного с этим недовольства у местного населения имперской политикой. Тут вполне логично встаёт вопрос о том, что было причиной, а что поводом в указанных событиях. Решение о призыве, несомненно, было поводом, а причины были связаны с накопившимися противоречиями, главным образом вокруг земельной политики империи.
Характерно, что сами власти полагали, что в регионе у них нет особых проблем и не ожидали встретить сопротивления. В частности, когда в первый год войны российская армия столкнулась с дефицитом вооружений, не только тяжёлой артиллерии и снарядов, но и стрелкового оружия, было принято решение собрать оружие у населения. В том числе винтовки были изъяты у русских поселенцев и отправлены в армию. С декабря 1914 по 1 январь 1916 года было сдано 7.5 тыс. винтовок[699]. При этом ранее русские поселения рассматривались как опорные пункты российской власти. «Местная администрация имела в виду водворением в степи русского населения обеспечить пути сообщения, развить в крае сельскохозяйственную промышленность, повлиять на нравы кочевников, приучить их к оседлости, а также довести русское население до такой численности, чтобы возможно было из его среды укомплектовывать расположенные в крае части войск»[700].
Татьяна Котюкова высказала соответствующее мнение: «мы полагаем, что взгляд на русские посёлки как на боевые единицы имел место в переселенческой политике. Безусловно, кроме внутреннего фактора — недоверия к коренному населению — существовал и внешний фактор — приграничное положение Туркестана, и сложнее сказать, какой был важнее»[701]. Собственно, в этом не было ничего необычного для европейских поселенческих колоний, размещённых в среде местного населения. Особенно там, где у последнего изымали землю в интересах европейских поселенцев. Так поступали немцы в Юго-Западной Африке, французы в Алжире, англичане в Центральной и Южной Африке. Фермы и посёлки выступали как маленькие крепости в заведомо недружественном окружении. Но это и не удивительно с учётом масштабов изъятия земель у местного населения.
В связи с этим вполне логично, что крестьянские посёлки и казачьи станицы также воспринимались как своего рода опорные пункты Российской империи в регионе, который находился в процессе активного освоения российскими властями и населением. Вряд ли можно согласиться с мнением Татьяны Котюковой о равной значимости внешнего фактора по сравнению с внутренним вследствие того, что Туркестан находился в приграничном регионе империи. Маловероятно, что России была настолько необходима поддержка ополчений из местного русского населения в её отношениях с весьма слабыми азиатскими соседями. Китай всю вторую половину XIX и начало XX веков осуществлял попытки догоняющего развития. В это время Китай терял территории, которые отходили европейским странам под концессии, включая в этот ряд и Россию. Бухарский эмират находился в зависимости от России. Иран и Афганистан пытались осуществить модернизацию, но были также весьма слабы в военном и экономическом отношениях. С Великобританией, единственным европейским противником в этой части Азии, Россия в 1907 году заключила договор. Так что если поселенцы из России и рассматривались в качестве опоры российского присутствия в регионе, то это было связано именно с внутренними задачами.
Но при этом характерно, что российские власти осуществляли призыв в армию среди русских поселенцев в тех же пропорциях, что
