Мирослав – князь Дреговичский - Эдуард Мартинович Скобелев

попирая право, обычай и достоинство. Соединив войско, пошли на конех и в лодьех 108. Достигнув Болгарьской земли, без надоби насилили тамошние роды, ни в чем не желая терпети нужды; болгарьскому же князю говорили: «Болгарей не воюем, но идем в Греки». И се, обидясь, известил князь грецей, что идет Русь шэ. И встретили дружину Игра на суше и на море. И на суше русьское войско вначале победило, на море же рассеяли греки русьские лодьи страшным огнем, мечу-чи его с корабелей. И разбегались русьские вои(ны), ибо впервые видели такое диво; победили греки, и осталось мекьш половины русьского войска. Порицали сечи Игра: нерешителен, опутал безволием испытанных воэвод, не уклонился битвы, когда могли уклонитесь, и уклонялся, когда могли одержати победу. Сказала Русь Игру, восполнив свою дружину: «Готовь, князю, новый поход в Греки, умрем без победы; сами же поищем пока в Дербени и Хвалисах, ибо не смог (ты) одети и какормити нас, как прилично нашему званию». И пошли со своими старшинами мимо Корсуня. Ждали их в устье Дона, они же объявились близ Купани; але чепать казарей и осаждать Тмутаракань не стали; поднявшись по Купани, спустились по Хуме в Хвали-сы; караулили (их) дербеньцы, они же расстаяли в море; и вошли в Куру, и взяли копьем Берды110, ширваньский град, идеже скопилось много сорочинско-го злата и сребра, шелков и паволок, узорочья и оружия. И брали добро в изобилии, бердынцев же не трогали. Когда же приспело ширваньское войско, ударили внезапу бердынцы в спину русем, и осердившись за вероломство, побили (руси) тех и других, а полоненных принесли в жертву Перуну. И пошли на Ганжу; прознав однако, что подступает новое войско, поворотили коней. И были беспечны, ведя за собою тысячи рабов; ширваньцы же отравили колодези, и почался пор среди рабов и перекинулся на сечей, и гибли в муке и без славы, бросая мечи. И молили Могожь о спасенье, была же неумолима; кто не погиб, был продан в рабство; и разошлись руси в цепех по разным сторонем. Возвернулись иные домой старцами и не узнали их близкие.

Те из руси, иже добрели до Купани, спрятав добычу высоко в горах, попали в засаду; наскочили на них касоги, изменив ряду, и страшна была участь ослабших. Искали касоги потом русьское злато и не нашли, кого пытали, не выдал; и по сей день, сказают, услышишь в Дербени о несметных русьских сокровищах; найти же клада никто не может.

Велми скорбели в Запорогах о неудаче; николи прежде не терпела Русь (такого) сраму. Реша волхвы: «Наказаны Небом. Явив храбрость предков, не явили мудрости». И думали старшины о словех, и сказали Игру: «Вот уже дважды разбиты, с тобой и без тебя, чего не случалось прежде. Промашка твоя и наша: володея Русьской землей, ходити с малой дружиной». Согласися (с ними) Игр и собрал большое войско из русичей и варязей, полян и кривичей, ильменьиев и инших, кто пожелал; пристали к Игру также тиверьцы и печенези, получив мзду наперед. Не пошли только дрегозичи и деревляны; дреговичи опасались потеряти дружину и остаться нази под хлыстом Свиналда, державшего полки в Смилеки; деревляны же, в обиде, что сидят по думским лавкам после руси, уповали возвы-сити ся после похода и не желали (Игру) успеха.

И выступило войско, и задрожала земля, и ветр побежал впереди, и слухом прониклось пространство. Увидели корсуньцы, караулившие в устье Непра, и известили Царь-град, что идут русьские, и корабелеми покрылось все море, блещут парусы морскою пеной. Предупредили цесаря и болгаре, сосчитав русьских воетз и печенезей. Просил цесарь задержати русьское войско при перевозе через Дунаву, ибо не был готов. Послал лутшего полководца с тысячей воев, и дали тысячу болгаре; але Русь перевезлась, не задержась ни на день, и бе заслуга полков Добрына, сына Милко, Лю-бечского князя, и Рогволда, варяжина-русича из колена Синеуса; перешед реку в лодьях, (они) секлись с грецеми и болгареми, не ведая страха, и заняли берег, идеже пристали другие русьские лодьи. И погибли все греки и болгаре, и от русьских полков осталось немного. Получив весть о гибели заслопа, послал цосарь к Игру: «Зачем истребляем ся? Сотворим мир и уставим дружбу, простив обиды. Дам откуп, сколько Олгу, и больше». И получив откуп, вернися Игр со славою в Кыев, и одарил (всех) богатыми подарками, и принес жертвы богам, своим покровителям. Рогволду и Добрыну пожаловал златые гривны, сам повесив на грудь; и нарядил Рогволда со временем в Пеки посадником, Добрына, в отроках прислуживавша Игру, поставил воеводою в Новгород, понеже не схотели иль-меньцы Еаряга, говоря, что скорее позовут нового князя, чем оставят прежнего воеводу; тако перебрался Свиналд в Кыев. И созвал Игр великий совет. Собрались его сородичи н (все) подручные князи, и посадники, и белая волхва, и гриди от старшей дружины; хотел блюдением древлих уставов снискати любовь в на-родех, ведь не обрел и сочувствия. И думали о выгодах мира с грецеми и корсуньцами, и пеняли запорожем, еже берут корсуньские корабели и грабят рыбарей, а гостей не пускают по Непру, отнимая (товары) у Порогов. И нарядили посольство к цесарю; и быша меж ними знатные мужи, писавшие в Царь-граде прежний ряд, погубленный временами и бесчестием ш. Ходило посольство от Игра в Царь-град и посольство от цесаря в Кыев, и клялись в вечном мире, каждое по своему обычаю. Греки обещали, и есть о том пергамен, не утесняти русьских гостей, позволяя (им) покупати и продавати, что захотят; и урядились о ценах, дабы не чинити обиды, и дорожил раб в те поры две простых паволоки; несли же на торги паволоки, за какие брали по десяти отроков и отроковиц; (эти) тканины надле-жали княжему двору, простолюдинем имати возбранялось. И был ряд с грецеми не плох и не хорош, остались (в нем) следы былой вражды и таилось зернье новой обиды и неразумения, хотя присягнули допомогати; грецем Игр – супроть печенезей, болгар и казарей, русьским греки – супроть печенезей и казарей "2.

Отослав с почестями гречеких послов, позва Игр деревляньского князя Мала и рече к нъ: «В Деревлянех (ты) князь князей, предо мною болярин, радеющий за мою честь и болящий за крепость Русьской земли. Ты один не явися здравити мя. Почему?» Отрече: «Не здравлю за каждый чих. Нет (твоей) победы над гре-цеми, – друзии поневоле. Надолго ли и за чей счет?» Рассердися Игр: «Всех меньше даешь полюдья, велю отныне давати вдвойне; не пришлешь, сам приду за данью».