Королевство Кипр и итальянские морские республики в XIII–XV веках - Светлана Владимировна Близнюк
Однако не забудем, что Фамагуста 1373–1464 гг. была генуэзским городом, существовавшим, прежде всего, для генуэзцев. После кипро-генуэзской войны 1373–1374 г., едва нормализовалась политическая ситуация и был подписан мирный договор с королем Кипра, в Фамагусту, естественно, устремились генуэзские купцы. Все были полны надежд на богатство и процветание. Документы конца XIV в. свидетельствуют о расцвете генуэзской торговли в городе. Патроны кораблей охотно заключали договоры с генуэзским правительством о доставке в Фамагусту продовольствия, особенно пшеницы, оружия, воинов и официальных лиц, посылаемых на Кипр. Подобные соглашения были исключительно выгодны для судовладельцев, поскольку давали им не только возможность заработать на «официальной» доставке товаров и людей в новую колонию, но и сохраняли за ними значительную свободу действий. Как правило, они имели право оставаться в Фамагусте в течение нескольких месяцев, заниматься торговлей не только в городе, но и в Сирии и Египте. Единственное ограничение состояло в том, что в случае своего выезда из города или отъезда они были обязаны сообщать об этом капитану города и массариям[1162].
III.3.2. Аренда недвижимости в Фамагусте
Генуэзская Фамагуста была городом возможностей и для крупных купцов, и для мелких торговцев и ремесленников. Это был не только город-порт, в котором грузились на борт большие партии товаров, но и город многочисленных маленьких лавок мелкорозничной торговли. Местные жители охотно сдавали в аренду иностранным купцам дома и помещения под лавки и склады, что следует из текстов нотариальных актов[1163]. Арендодатель, согласно договору, брал на себя ответственность за состояние и качество сдаваемого объекта. Нарушение условий договора могло привести к серьезному ущербу для арендатора и многолетним судебным разбирательствам.
Простой дождь мог стать причиной не только личного несчастья и материальных потерь, но и спровоцировать политический конфликт между Кипром и Генуей. В 1440–1441 гг. гражданин Генуи Франческо Гримальди обратился к дожу и Совету старейшин с иском против короля Кипра и его подданных. Для решения проблемы одного лица была создана специальная комиссия, в которую вошли известные доктора права с обеих сторон. История Франческо Гримальди, между тем, была очень тривиальной. Франческо Гримальди вел в Никосии торговлю. В 1436 г. он заключил договор с неким киприотом, burgensis и civis Никосии по имени Яното, у которого он арендовал дом, склад и оборудование, необходимое для производства и рафинирования сахара. Согласно договору, Яното брал на себя обязательство привести дом и склад в порядок, провести необходимый ремонт и оснастить постройки водостоками, чтобы в случае дождя не пострадал сахар, который Франческо собирался хранить в названных помещениях. Арендатор со своей стороны обязался платить за пользование зданием по 16 белых безантов, или по два дуката, ежедневно. Когда все формальности были согласованы и договор вступил в силу, Франческо разместил в этом доме 600 ящиков сахара самого лучшего качества. Однако Яното, видимо, надеясь на сухой и жаркий кипрский климат, не сделал соответствующего ремонта крыши, чтобы защитить помещения от дождя. В результате произошло то, что должно было произойти. Сахар, исключительно дорогой и ценный товар, намок. Значительная часть товара просто пропала, и его обладатель, Франческо Гримальди, понес ущерб в 900 дукатов. Кроме того, Яното был ему должен еще 82 дуката, и 18 кантаров сахара третьей варки стоимостью 1270 дукатов, которые были предназначены специально для короля Кипра. Сам Яното, вероятно, был крупным торговцем сахаром или даже его производителем на Кипре. Почему Яното должен был передать Франческо Гримальди сахар самого лучшего качества, остается неясным. Однако следует заметить, что этот товар можно было продать иностранцам, только имея особое позволение на то короля Кипра, поскольку вся торговля сахаром высшего качества являлась королевской монополией. Возможно, передача генуэзцу Франческо Гримальди названного сахара есть ни что иное, как оплата сахаром королевских долгов. Ситуация в XV в. нередкая. Однако вскоре после заключения договора к несчастью для Франческо и, вероятно, к счастью для короля Яното умер, и требовать компенсацию за ущерб, казалось бы, было не с кого. Тем не менее, после смерти Яното Франческо обратился за правосудием непосредственно к королю и к кардиналу Кипра Гуго Лузиньяну, который в то время находился при королевском дворе и реально управлял всеми делами.
Франческо Гримальди заявил о своих правах, представил свидетелей и документы, их подтверждающие. Король со своей стороны не только не отказался принять дело к рассмотрению, но и назначил для этого пять человек из своей курии. Они должны были во всем разобраться и свершить правосудие от имени короля. В итоге, королевские судьи, которые получили от Гримальди все доказательства и необходимые бумаги, не долго думая, решили, что все имущество покойного Яното должно быть конфисковано в королевскую казну. Франческо Гримальди, таким образом, был лишен всякой надежды на возмещение понесенного им ущерба. Вполне естественно, что Гримальди тогда обратился за помощью к своему правительству. Кипрская сторона долго тянула время, однако ничего не делала, чтобы компенсировать ущерб несчастного генуэзца, пока дело не дошло до международного скандала. Король вынужден был отправить в Геную своего представителя, маршала Кипра Жака ди Кафрано, который очень мягко и дипломатично, в свойственной для Кипрской дипломатии XV в. манере попытался отвести обвинения от короля и убедить противоположную сторону в необходимости дополнительного и внимательного изучения проблемы. «Изучение» продолжалось несколько лет, пока, наконец, терпение генуэзцев не было исчерпано, и дож и Совет старейшин Генуи не согласились предоставить Франческо Гримальди репрессалии против короля Кипра, его подданных и их имущества. Это означало, что Гримальди получил право компенсировать свои потери самостоятельно путем санкционированного государством разбоя, размер которого ограничивался 25 кантарами сахара по весу Никосии. Сахар оценивался в 1675 дукатов, а именно по 67 дукатов за каждый кантар. Кроме того, ему предстояло добыть таким способом 140 лир для покрытия судебных расходов[1164].
Не отставала от частных лиц по части предоставления недвижимости в аренду и коммуна Фамагусты. Если киприоты традиционно жили в городе в своих домах, то вновь прибывших иностранцев нужно было где-то расселять. Прежде всего это касается воинского гарнизона. Как ни странно, отток местного населения из города был, в какой-то степени, на руку генуэзской администрации. Заброшенные дома вполне могли служить временным жилищем для генуэзских
