Погребальные обряды и культ предков. От завета Одина и некромантии до упырей и похорон Ярилы - Владимир Яковлевич Петрухин

При этом важно понимать, что тяжесть покойника и невесомость гроба (вспомним летающий гроб из повести Гоголя «Вий») не указывали на греховность умершего (о парадоксах погребальной обрядности еще пойдет речь в главе 11).

Упомянутый исландец Глам, в отличие от даоса, не был праведником, а стал вампиром. Побежденный Греттиром мертвец произнес заклятье и напророчил, что после встречи с ним богатырская сила Греттира перестанет расти и он лишится удачи. Выходцу из могилы, как и эддической вёльве, было известно будущее – мертвец верно предсказал судьбу героя. Греттиру хватило сил отрубить мертвецу голову и приложить ее к обезглавленному телу между ляжек – так расправлялись с упырями. Потом Глама сожгли, прах собрали в мешок и похоронили подальше от жилья и дорог.

На Дальнем Востоке убитых людей, погребенных вблизи живых, считали причиной несчастий. Так, жену одного из правителей Китая мучили головные боли, а сын страдал болезнью сердца. Мудрый гадатель смог избавить их от хворей, определив, что под стеной дворцового зала головой внутрь лежит копейщик, у которого пробит череп, а также лучник с раздробленной грудью. Стоило собрать их останки и захоронить подальше от города, как люди выздоровели[71].

Подобные мифологические рассказы, именуемые в отечественной фольклористике быличками, свидетельствуют, что злые люди и после смерти могли сохранять свой жестокий нрав. Но будучи существами иного мира, они обретали силу оборотней, могли становиться великанами и чудовищами. Их следовало сжечь, чтобы уничтожить наделенное сверхъестественной силой тело, то есть отправить из могилы, расположенной возле дома, в далекий загробный мир, куда умершие добирались на ладье и на коне.

Тем не менее люди, совершавшие кремацию, как уже говорилось ранее, не намеревались окончательно уничтожить тело покойника. При разборе содержимого погребальных урн в Гнёздове автор этой книги заметил, что кремированные кости укладывались в анатомическом порядке: снизу – кости ног, сверху – черепа. Кремированный восстанавливался в новом керамическом теле, сохранявшемся под курганом. Славяне верили, что при звуке трубы архангела, призывающего на Страшный суд, душе нужно будет вернуться в прежнее тело. Именно поэтому в платочек собирали все косточки, чтобы нарастить на них плоть. Так поступали и при вторичном погребении на Балканах: эксгумировав из могилы останки, кости следовало омыть и сложить в анатомическом порядке в мешочек, начиная с костей ног.

В цитированной «Атхарваведе» к умершему обращаются с призывом:

Собери свое тело по суставам!

Молитвою я составлю части твоего тела!

Погребальный ритуал, совершенный по всем правилам, гарантировал мир и благополучие родовому коллективу и всей стране. Чем значительнее был человек, тем пышнее ему полагались похороны и тризна. Даже в Исландии, где не было конунгов, на поминки знатных людей собирались по несколько сотен человек. Чтобы уравновесить действие смерти и восстановить родовые связи, на тризне устраивали любовные оргии, наподобие той, что описал Ибн-Фадлан.

Благодарный покойник

Не все выходцы из могил были озлоблены. Правильное совершение погребальных обрядов гарантировало, что умершие не будут держать зла на людей, наслаждающихся жизнью, и даже станут помогать им.

В первобытном охотничьем коллективе у австралийцев охотник Ирин славился своим чутким сном. Когда враги подкрадывались к стойбищу, он будил всех криком: «Мил! Мил! Мил!» («Смотрите! Смотрите! Смотрите!»). И вот Ирин умер. Его окружение погрузилось в скорбь: кто же теперь предупредит их об опасности?

Умершего положили в гроб из коры, крашенный красной краской, знахарь-виринун прочертил ногтем на гробу крест, поскольку миссионеры уже успели познакомить австралийцев с христианскими символами. Затем начались священные танцы – церемония корробори вокруг гроба. На дно могилы уложили ветви и перенесли в нее все вещи умершего. Тем временем старший родственник стоял у могилы и охранял ее от злых духов. Пока могилу засыпали землей, скорбящие пели причитания, поминая Ирина. Наконец, мужчины сделали себе порезы каменным оружием, и кровь стала стекать в могилу – никогда прежде они не совершали такого подношения. Окуривая себя дымом от разведенного костра, люди избавлялись от злых духов, окруживших могилу. К этому времени женщины и дети уже покинули церемонию и стойбище, поскольку оно стало местом смерти, а значит, табу для живых. У засыпанной могилы остались лишь мужчины во главе с виринуном. Обратившись на восток, он призвал творца Байаме, чтобы тот впустил дух Ирина в небесный загробный мир. Могилу покрыли ветвями, но пространство вокруг оставили свободным. Наутро там могли появиться следы, и по животному, которое их оставило, определяли тотем группы, откуда происходил виновник смерти Ирина. Вдова Ирина вымазалась грязью, голову намазала белой глиной и всю ночь провела у очистительного костра. В полном молчании она соблюдала траур. Лишь на третий день, омывшись в реке, женщина испустила крик. И чей-то голос ответил ей со стойбища с могилой – так покойный муж подавал знак, что разрешает ей разговаривать. Вдове следовало очищаться в густом дыму, пока родственник мужа не возьмет ее в жены. Погребальные песни исполнялись в течение нескольких месяцев после смерти Ирина.

Ритуальный предмет, связка костей и пучков волос, которую австралийские аборигены (народ аранда) оставляли на могиле усопшего.

The National Museum of Finland (по лицензии CC BY4.0)

Однажды один из врагов рода умер и стал злым духом. Он вернулся с того света, чтобы напасть на живых, но те были разбужены криком: «Мил! Мил! Мил!» Так кричала маленькая серая сова. Злой дух попытался договориться с птицей, пообещав ей часть добычи, если убьет врага, и птица пообещала молчать. Но как только злой дух проник на стойбище, сова опять закричала. Злой дух возмутился, но птица ответила, что всегда будет охранять свое племя, как в те времена, когда она была человеком, ведь соплеменники почтили ее особыми обрядами.

Сказки о благодарном мертвеце характерны для всех народов Евразии. В одной из них брошенного без погребения человека хоронит прохожий, и благодарный мертвец помогает ему жениться на заколдованной царевне, подняв ее из гроба. Правда, потом спящая красавица оказывается ведьмой-упырем (как в упомянутом «Вие») и пожирает приходящих к ней женихов. В сказке № 364 из сборника Александра Николаевича Афанасьева Иван – купеческий сын, почитающий отца и отдающий последнее убогим, оказывается с чудесным старцем-помощником за морем по купеческим делам, условившись делить с ним приобретенное пополам. На чужбине у царя умирает дочь-ведьма, которая пожирает всех, кто приходит ее отпевать. Царь решает посылать ей на съедение чужеземных купцов, и старец за плату в шесть кораблей отводит Ивана в церковь к гробу. Он чертит круг, за