Гносеологические аспекты философских проблем языкознания - Владимир Зиновьевич Панфилов

В то же время многие фундаментальные черты языка обязаны своим существованием его функции быть средством осуществления и существования абстрактного, обобщенного мышления.

§ 2. Экспрессивная функция и язык как система

Хотя одной из основных функций языка и является его использование как средства осуществления абстрактного, обобщенного мышления, воздействие этой функции на язык, иначе говоря, воздействие мышления на язык не является прямолинейным и однонаправленным, а носит достаточно сложный и опосредованный характер. Как нами уже отмечалось,

«язык и мышление образуют такое диалектически противоречивое единство, в котором язык, при определяющей роли мышления, представляет собой относительно самостоятельное явление, в свою очередь оказывающее определенное обратное воздействие на мышление»[202].

Диалектическое противоречие между языком и мышлением проявляется в наличии известного несоответствия между языком и мышлением и, в частности, в наличии известного отставания языка от мышления, в некотором несоответствии между его экспрессивной функцией и возможностями ее осуществления на каждом данном этапе развития языка как системы. Эта относительная самостоятельность языка возникает именно вследствие того, что язык представляет собой систему с достаточно сложной организацией. И обратно, о языке как системе правомерно говорить только в том случае, если он является относительно самостоятельным явлением, которому свойственны некоторые внутренние законы своей организации и развития.

Языку, в частности, свойствен иерархический принцип его организации, который заключается в том, что единицы его низшего уровня выступают как составные компоненты единиц его более высокого уровня таким образом, что единица более высокого уровня является не простой, механической суммой единиц низшего уровня языка, а характеризуется по сравнению с последними некоторым новым качеством. Так, фонемы, из которых образуются морфемы, сами по себе не имеют значений, но морфемам уже свойственны определенные языковые значения.

Статус языковой системы предполагает далее, что «поведение» его элементов не определяется однозначно и прямолинейно фактами экстралингвистического порядка – мышлением и обществом – в этом играют свою роль также и факторы внутрисистемного характера.

Язык возникает как средство осуществления абстрактного, обобщенного мышления и как средство общения. На первоначальных этапах его развития это его функциональное назначение, несомненно, оказывало более непосредственное влияние на его структуру, чем в последующие периоды, когда он приобрел достаточно сложную организацию. Здесь кажется уместным провести аналогию с возникновением жизни на Земле. Первоначальные, элементарные ее формы, несомненно, в гораздо большей степени были подвержены воздействию внешней среды, чем последующие, более высоко организованные. Имея достаточно сложную организацию, язык также приобретает относительную самостоятельность и независимость от мышления и только в конечном счете он должен удовлетворять этому своему функциональному назначению. Очевидно, что более прямая и непосредственная связь между его функциональным назначением и его организацией должна иметь место на тех его уровнях, единицы которых непосредственно используются в актах осуществления мысли и общения, т.е. на его высших уровнях. В то же время его низшие уровни, единицы которых выступают лишь как компоненты единиц соответствующих высших уровней, не подвержены такому непосредственному воздействию его функционального назначения и их развитие имеет более автономный характер. Таковы, например, фонема, сама по себе не несущая никакого значения, и морфема, значение которой не соотносится с какой-либо формой мышления. В силу такого более автономного характера низших уровней языка могут возникать несоответствия между организацией языка и его функциональным назначением.

Так, например, к этому могут привести разного рода фонетические изменения, подчиняющиеся чисто внутренним факторам, или «размывание» границ между морфемами в составе слова, следствием чего является переход от агглютинативной структуры слова к флективной, а затем и возникновение аналитических форм слова и т.п. Возникающее при этом противоречие, несоответствие между функциональным назначением языка и его структурой снимается, разрешается всегда в пользу функционального назначения языка – в нем возникают такого рода изменения, которые обеспечивают выполнение его функционального назначения. Противоречия между языком как системой и его экспрессивной функцией возникают также и, видимо, чаще всего в связи с развитием его функций, развитием мышления, в результате чего наличные языковые средства не удовлетворяют в достаточной мере своему функциональному назначению. Такого рода явления наблюдаются, например, при развитии числовых обозначений и числительных как части речи в связи с развитием категории количества как категории мышления (см. ниже).

Противоречия, несоответствия, возникающие между языком как системой и мышлением, его экспрессивной функцией, являются одним из основных факторов развития языка. В этом плане представляет интерес аналогия с тем, как соотносится с внешней средой живой организм. Между организмом и внешней средой существует равновесие (гомеостаз), постоянно нарушаемое в результате изменения среды и самого организма. Но живой организм имеет регуляторный механизм, который всякий раз стремится восстановить это равновесие. Чем более сложную организацию имеет живой организм, тем более автономный характер он приобретает по отношению к среде, к ее воздействиям. Это можно проиллюстрировать следующим примером. У млекопитающих и птиц поддерживается постоянная температура тела независимо от температуры внешней среды в отличие от земноводных и пресмыкающихся, температура тела которых изменяется вместе с изменением температуры среды. Это становится возможным благодаря тому, что млекопитающие и птицы имеют регуляторный механизм, поддерживающий эту постоянную температуру.

В единстве языка и мышления также обнаруживается своего рода способность к регуляции, которая позволяет восстанавливать соответствие между функциональным назначением языка и его системной организацией, когда данное соответствие нарушается вследствие изменения той или иной стороны этого единства.

§ 3. Синтаксический и логико-грамматический уровни членения предложения как языковые универсалии, обусловленные структурой выражаемой им мысли

Мышление всего современного человечества по своим законам, а также формам и категориям (формы и категории, однако, могут иметь различную степень развития) является однотипным.

Л. Леви-Брюль в свое время выдвинул концепцию об особых законах мышления так называемых первобытных людей, мышление которых, по его мнению, не соблюдает формально-логических законов, т.е. законов тождества, противоречия, исключенного третьего и достаточного основания, а подчиняется закону партиципации (сопричастности). Решая вопрос о характере законов мышления первобытных[203] людей, следует иметь в виду, что, хотя формально-логические законы мышления обусловлены свойствами самого бытия, необходимо различать два критерия их нарушения: нарушение законов мышления в рамках системы понятий данного индивида, т.е. самого субъекта мышления (субъективный критерий) и их нарушение тем же индивидом, если исходить из системы понятий другого индивида, более адекватно отражающего эту действительность (объективный критерий). Очевидно, что если в системе понятий того или иного индивида какие-либо свойства объективной действительности отражены неадекватно, то вопрос о