Искусство и космотехника - Юк Хуэй

Анн Чэн [Anne Cheng] в книге «История китайской мысли» предполагает, что между сюань и юань существует тесная связь: «Слово сюань, семантически близкое к юань – но в то же время далекое от сиюминутных забот и недостижимое для человеческого понимания – отсылает нас к «сюань чжи ю сюань» из первой главы “Дао дэ цзина”»[342]. Дао – это одновременно и наименьшее, и наибольшее; и далекое, и ближайшее. Китайская живопись не придерживается правил геометрической перспективы западной живописи, поскольку перспектива в шань-шуй определяется понятием юань. Го Си писал в своей работе «Возвышенный смысл лесов и потоков», что горы изображаются с трех далей [юань, 遠. – Прим. ред.]:

если смотреть, стоя у ее подножия, на вершину, назовем это «высокой далью». Если стоять перед горой и высматривать, что за горой, назовем это глубокой далью. Если с ближней горы наблюдать дальнюю гору, назовем это «ровной далью»[343].

Юань здесь является, с одной стороны, средством выражения, с другой – тем, к чему стремится живопись шань-шуй, опять же посредством рекурсивного мышления сюань. Французская синолог Иолен Эсканд [Yolaine Escande] также подчеркивает в своей превосходной обзорной работе «Культура шань-шуй», что юань в живописи шань-шуй часто сопровождается сюань[344]. Однако, насколько мне известно, историки не предложили должного анализа сюань как логики. Моу Цзунсань был, вероятно, первым, кто рассмотрел специфику сюань как вида логики. Произошло это, вероятно, потому что он посвятил свои более ранние исследования формальной логике, хотя и не разграничивал сюань и диалектику у Гегеля и Сократа[345]. Именно это нас и интересует. Прочтение Моу «Дао дэ цзина» было продиктовано его опытом ограничений формальной логики, что позволило ему выявить парадоксальную природу Дао с точки зрения сюань. В своих лекциях о «Дао дэ цзине» Моу прямо заявляет, что сюань – это смесь ю и у. Только поняв сюань, мы можем понять природу Дао. Для Моу ю, у и сюань – это три понятия, которые прокладывают путь к аналитике Дао, но лишь в сюань выражение Дао становится наиболее конкретным и реальным.

Итак, сюань – это соединение ю и у. Синтез ю и у – это сюань. Сюань – это истинное воплощение Дао, сюань делает Дао тем, чем оно является… Когда Лао-цзы говорит, что сюань – это врата бесчисленной утонченности, это означает, что Дао – это врата бесчисленных чудес. В процессе анализа сюань Дао представляется наиболее конкретно и реально, конкретный и истинный смысл Дао выражен здесь полностью. Потому что и первое, и второе и третье – это проявления Дао. [Понятия] ю, у и сюань – составные части декомпозиции Дао. Это хорошо считывается в «Дао дэ цзине»[346].

Моу подчеркивает конкретный и реальный характер Дао в логике сюань, отвечая таким образом на историческую критику учения о сюань за его излишнюю абстрактность и загадочность. В ранний период модернизации (в начале ХХ в.) в Китае учение о сюань также использовалось для дискредитации метафизики (точнее, син эр шан сюэ, 形而上學) как чего-то ненаучного и мистического. Связывать чье-либо исследование с сюань-сюэ было почти оскорблением. В другой лекции, посвященной прочтению китайской философии через аристотелевские четыре причины, Моу снова прокомментировал эту своеобразную логику. Для него сюань означает петлю и является третьим понятием для двух противоположных элементов – у и ю, что совпадает со словами Лао-цзы: «Одно рождает Два, Два рождает Три, а Три рождает всю тьму вещей».

Я сказал, что в первой главе «Дао дэ цзина» у – это Один. Ю — это Два. Смесь у и ю – это сюань, а само сюань — это Три. Только когда дело доходит до Трех, появляются врата бесчисленных чудес. Вот почему Три рождает всю тьму вещей. У и ю сами по себе не являются вратами: ю – это отрицание у, а у – это отрицание ю (一定是無而非無就是有，有而非有就是無), этот круг не может разомкнуться, иначе это уже не будет сюань. Это логика криволинейного мышления, она выходит за пределы формальной логики, это петля сюань, по которой мышление движется туда и обратно[347].

Для Моу здесь важно подчеркнуть именно «криволинейное мышление», выходящее за рамки формальной логики, то, что он называет «круговым криволинейным дискурсом сюань». Моу считает, что эта логика не присутствует в конфуцианстве в отличие от даосизма. Теоретик сюань предлагает не трансцендировать человеческий опыт, а обратиться к такой логике, которая сделала бы подобную трансцендентность имманентной. Это можно проиллюстрировать на примере языка. Язык конечен в своих знаках, которые, в свою очередь, определяются перестановками еще более ограниченного числа базовых элементов, но эти конечные перестановки порождают бесконечные смыслы. Таким образом, мы имеем оппозицию конечности письма и бесконечности смысла. Используя линейную логику, мы пришли бы к выводу о недостаточности письма. В «Си цы чжуань» [в «Комментарии приложенных слов» к «Канону перемен». – Прим. ред.] Конфуций (или кто-то от его имени) говорит:

Учитель сказал:

«Записи не исчерпывают слов, а слова не исчерпывают мыслей».

[Спросили:]

«Если так, то мысли совершенномудрого человека нельзя проявить?»

[Учитель] ответил:

«Совершенномудрые люди установили образы, чтобы исчерпать мысли; выстроили гексаграммы, чтобы исчерпать правду и ложь; приложили афоризмы к чертам гексаграмм, чтобы исчерпать свои речи; придали изменчивость и цикличность гексаграммам, чтобы исчерпать пользу; задали ритм и закружили гексаграммы в танце, чтобы исчерпать дух»[348].

Этот ответ, который предлагает Конфуций, все еще слишком линеен и не отвечает на вопрос в полной мере, поскольку упомянутые образы не могут исчерпать количество мыслей, которые они могут выразить, даже если количество образов ограничено. С точки зрения логики, слова Конфуция лишь подтверждают несостоятельность такого решения. В учении о сюань, с другой стороны, ответом было бы: «исчерпывать до неисчерпаемости» (цзинь эр буцзинь, 盡而不盡) или лучше в утвердительной форме: «раскрыть конечность, чтобы достичь бесконечности». Конечность и бесконечность теперь представляют собой не противоречие, а скорее непрерывность, обеспечиваемаю логическим движением – сюань, которое также является в этой схеме третьим элементом.

Я хотел бы предложить понимать сюань с точки зрения рекурсивной, а не инклюзивной логики. Инклюзивная логика предполагает, что, например, конечное множество A обязательно должно находиться внутри бесконечного множества B, поэтому возникает противоречие, если мы говорим, что множество B находится внутри множества A. Рекурсивная же логика отдает себе отчет в том, что множество A и множество B поддерживаются не просто включающим или исключающим отношением, но скорее