Ленинизм и теоретические проблемы языкознания - Федот Петрович Филин

Прежде всего, полнозначный словесный знак может служить обозначением единичного предмета и быть одновременно именем целого класса предметов, указывать на конкретный предмет и очерчивать круг подобных предметов, могущих быть названными данным словесным знаком; наконец, такой словесный знак выражает содержательную характеристику, понятие о данном классе предметов. Следовательно, как сам процесс, так и результаты познавательно-классификационной деятельности человека находят свое выражение в системе номинаций, в номенклатуре лексических единиц, составляющих в основном номинативные знаки языка. Кроме того, словесные знаки, удовлетворяют потребностям синтагматической деятельности языка, выполняют коммуникативную и прагматическую функции, выражая различные интенции говорящего, воздействуя своим значением, стилистической и экспрессивно-эмоциональной окраской на слушающего в процессе общения. Функциональная сфера словесного знака настолько широка, что крайняя ее граница представлена в языке случаями употребления слова в качестве коммуникативной единицы, т.е. предложения; таким образом, слово из номинативного знака переходит в предикативный знак.

Факт взаимообусловленного сосуществования разных языковых функций в слове превращает его в наиболее общий специфически организованный языковый знак. В чем заключается специфика организации словесного знака?

Особенностью словесного знака в отличие от предложений, словосочетаний, с одной стороны, от формальных морфем, с другой, является то, что одна знаковая форма (последовательность звуков или графем) вмещает в себя целый ряд означаемых. Словесный знак в парадигматике, где одному означающему соответствует несколько означаемых (наименьших значимых элементов), резко отличается от словесного знака в синтагматическом ряду, где одному означаемому соответствует, как правило, одно означающее.

Между формальной морфемой и словом можно усмотреть определенный изоморфизм. Словоизменительные морфемы, относимые многими исследователями к категории знаков, совмещают в себе несколько «грамматических значений» и могут быть сопоставлены с полисемантичными словами. Однако между полисемией формальных и предметных морфем имеется определенное различие. «Полисемантизм» формальных морфем сохраняется за ними одинаково как в системе, в парадигматике, так и в речи, в синтагматическом ряду, полисемия же слов присуща им только в системе номинаций. Линейный, синтагматический ряд слов снимает многозначность словесного знака, присущую ему в системе языка, семантически реализованное слово всегда однозначно. В первом случае следует говорить о синкретизме формальных морфем, в отношении словесного знака – о двух его модификациях – виртуальном и актуальном знаках. Виртуальный знак следует прежде всего понимать как элемент системы, нереализованный, в определенном смысле потенциальный знак, противопоставленный актуальному знаку – элементу речи[502].

Говоря о статическом и в некотором отношении генетическом соотношении этих двух модификаций слова, А.М. Пешковский писал:

«Мы должны различать два образа: один, возникающий в нас при произношении отдельного слова, а другой – при произношении того или иного словосочетания с этим же словом. Весьма вероятно, что первый есть лишь отвлечение от бесчисленного количества вторых. Но статически это не меняет дела. Все же этот образ есть, это „отвлечение“ не есть плод наших научных размышлений, а живой психологический факт, и он может даже вопреки действительным представляться как первосущность, а конкретные образы слов и словосочетаний как модификации этой сущности»[503].

Дихотомия – виртуальный словесный знак и актуальный словесный знак – характеризует слово не только с точки зрения соотношения в нем общего и отдельного, но и раскрывает целый ряд более частных противопоставлений, определяющих специфику слова, как то:

· общее и конкретное,

· всеобщее и особенное,

· неподвижное и изменяющееся.

Понятия «виртуальный» и «актуальный» указывают на разные уровни слова и разграничивают последнее относительно сфер языковой деятельности: виртуальный знак относится к номинативной деятельности языка, актуальный – к синтагматической. Виртуальный словесный знак, как нереализованный, обладает определенной номинативной значимостью, предопределяет тем самым семантический потенциал, его лексическую валентность, реализуемую в синтагматическом ряду. Чем создаются у словесного знака системные потенции, реализуемые в речи? Этот потенциал прежде всего создается за счет его означаемого. Каждый полнозначный словесный знак имеет в основе своего значения понятийную и предметную отнесенности, которые выступают как общее и конкретное по отношению друг к другу. Виртуальный словесный знак соотнесен в лексико-семантической системе языка не с одним отдельным предметом, а с целым классом или группой подобных ему предметов. Поэтому знаковое значение слов с точки зрения психологического процесса и результата его образования есть обобщение, дающее наименование целому классу предметов, явлений. Отношение между понятием (общее), передаваемым данным словесным знаком, и предметом (конкретное), им обозначаемым, таково, что понятие дает содержательную, понятийную характеристику наименования предметов, а наименование, соответственно, называет это понятие и, кроме того, является названием конкретных предметов, входящих в этот класс.

На соотношении (смещении или совпадении) общего и конкретного, на «мере» предметной и понятийной отнесенностей основывается не только характер семантической структуры слов и границы их употребления («границы смещенной речи»), но и группировка словесных знаков в лексико-семантической системе языка. В тех случаях, когда между понятийной и предметной отнесенностью знака имеется совпадение, равное тому, которое существует между содержанием и объемом понятия, словесный знак является названием целого класса конкретных предметов, явлений (подводимых под данное содержание) и выражает конкретное (полное, содержательное) понятие класса предметов, подпадающих под его объем. Например: человек, дерево, стол и т.п. В тех случаях, когда понятийная отнесенность превалирует над предметной, словесный знак служит названием общего понятия типа «движение», «отношение», «чувства» и т.п. В таких случаях названия конкретных действий, состояний и т.п. обозначаются другими словесными знаками. Ср. чувства: гнев, любовь, радость, горе и т.п. Соотношение общего и отдельного из пределов словесного знака как бы переносится в план межсловесных гипонимических отношений. В случаях так называемой специализированной, узкой по своему понятийному содержанию лексике, предметная отнесенность превалирует над понятийной, поэтому словесный знак служит специализированным названием конкретного предмета, действия и т.п. Интересно отметить, что своеобразие в соотношении понятийной отнесенности и предметной отнесенности находит свое выражение в смысловом объеме лексем, принадлежащих к разным частям речи. Если в именных лексемах, где понятийная и предметная отнесенности совмещаются в пределах словесного знака, давая имя понятию (классу предметов) или конкретному предмету, то в глагольных лексемах, выражающих по своему существу понятие отношения, соотношение понятийной и предметной отнесенностей не укладывается в рамки только глагольной лексемы. Понятие отношения, характерное для семантики глагольных лексем, конкретизируется субъектно-объектной локализацией глагольного действия, т.е. само понятие глагольного действия раскрывается в терминах синтагматических отношений к субъекту и объекту действия. В семантике глагольных лексем превалирует синтагматическая значимость над номинативной, в разряде именных лексем, наоборот, вторая над первой. Далее, виртуальный словесный знак, рассматриваемый по отношению к коллективу, говорящему на данном языке, означает всеобщий, надиндивидуальный и противопоставлен отдельному, индивидуальному. Объективно-субъективная природа языка предполагает, чтобы словесный знак оставался всеобщим, т.е. не зависел от индивидуумов; поэтому виртуальный знак служит как бы объективным ограничителем семантических границ слова, которые необходимы для