Уральский следопыт, 1982-01 - Журнал «Уральский следопыт»

…Когда возвращался с завода, в метро повстречал моряков. На их бескозырках сверкали яркие несмываемые надписи: «Тихоокеанский флот». И я уже знал, что вытеснены они из так называемого сусального золота. Никакая краска не может противостоять напору морской стихии, а золото не потускнело. А когда шел но Красной площади, меня ослепил блеск куполов и башен Кремля, светившихся на солнце торжественной и ясной позолотой.

КАМНЕРЕЗЫ

Любуясь скульптурами, украшающими наши города и выставленными в музеях, невольно задаешься вопросом: а как они делаются? Кто их высекает из камня или отливает в металле? Ведь не сами же скульпторы…

На Мытищинском экспериментальном заводе художественного литья имени Е. Белашовой я бывал много раз и всегда поражался этому предприятию. А при первом посещении был просто ошеломлен. Подъезжая к заводу, увидел возвышавшуюся над забором переднюю половину бронзового коня – этакого левиафана лошадиного племени. Чуть в стороне, над стеной, на меня грозно смотрела из-под нахмуренных бровей каменная голова. (Сейчас уж не упомню, какой скульптуре она принадлежала.) Потом и голова, и пол-лошади исчезли, заняв свои места в каких-то городах.

Любопытное зрелище представляет собой двор предприятия. Настоящий музей под открытым небом. Десятки скульптур ожидают здесь отправки к месту «прописки». Экспозиция непрерывно меняется: что-то увозят, что-то появляется новое. По ней можно изучать творчество чуть ли не всех ведущих скульпторов нашей страны. Мытищинцам охотно поручали и поручают свои детища такие выдающиеся художники, как Томский, Кербель, здесь изготавливались некоторые скульптуры ушедшего из жизни Вучетича.

Директор завода заслуженный работник культуры РСФСР П. Новоселов с гордостью называет имена резчика по камню Павла Алексеевича Носова, которого знают и высоко ценят все скульпторы, а молодые считают за честь передать ему свой заказ, аса формовки Владимира Михайловича Афанасьева – ветерана предприятия, связавшего с ним всю свою жизнь.

Я люблю наблюдать, как работает заслуженный работник культуры РСФСР И. Носов, Крупные, сильные его руки держат увесистый молоток и резец, попросту говоря, стальное зубило. Удар следует за ударом, а глыба гранита будто бы и не уменьшается. Сколько же надо сделать таких вот ударов, пока от камня будет отсечено все лишнее и получится произведение искусства!

– Обычно за год успеваю высечь одну-две скульптуры, ну, три, – говорит Павел Алексеевич. – Все зависит от размера и формы.

– Что надо знать и уметь резчику, чтобы считаться хорошим мастером? – спрашиваю.

– Надо владеть инструментом безупречно. Кстати говоря, сначала его надо изготовить, что тоже не просто и не скоро. У меня несколько сот резцов разной конфигурации и размеров – всю жизнь накапливал. Что еще? Надо знать анатомию человека. И – главное – постичь душу камня. Бывает, смотришь и видишь – этот не пойдет в дело: и цвет не тот, и фактура не ложится в художественный образ, и скрытый брак есть: трещины, каверны, неоднородность структуры. А иной раз только взглянешь – бери резец и высекай. Правда, скульпторы обычно сами выбирают материал, но с нашим мнением все же считаются, к советам прислушиваются.

Мне приходилось говорить о Носове с Кербелем и Вучетичем. Они отзывались о нем очень высоко, и, удивительное дело, каждый считал, что Павлу Алексеевичу лучше всего удается передать именно его творческую манеру.

– Чего же удивляться? – говорит Носов. – Я четвертый десяток лет при этом деле. Сделал несколько сот скульптур. Многих авторов знаю очень хорошо. Они ведь никогда не изменяют своему стилю. Ну, а потом не занимаюсь отсебятиной. Есть авторская модель из гипса. Есть измерительный прибор (им пользовались еще древние греки), которым можно определить любую точку на форме. Есть молоток и резец. Вот и делай точную копию! Правда, кое-какие поправки иногда приходится вносить. Скульптура в глине или гипсе выглядит несколько иначе, чем в камне. Но любые изменения всегда согласую с автором.

Самые большие впечатления остались у меня от работы над памятниками В. И. Ленину. Сделал я их много за свою жизнь. Становление мое как мастера началось со скульптурной группы «Ленин с девочкой» (автор Асгур). Эта работа, выполненная в мраморе, очень широко известна. А позже встретился с Н. В. Томским и уже много лет сотрудничаю с ним. За работу над скульптурой В. И. Ленина (автор Томский) мне присвоено звание ударника социалистического труда ГДР.

Надо сказать. Носов не обделен наградами и почетными званиями. Ратный и мирный его труд отмечен многими орденами и медалями. Есть у него и болгарский золотой «Народный орден труда» – опять-таки за памятник В. И. Ленину в Софии.

Интересно, почему он сделал такой выбор?

– В моей родной тверской деревне мужики были сплошь камнерезы, – отвечает Павел Алексеевич, – Когда зародился этот промысел у нас, никто не помнит. Но на моей памяти, как только заканчивались полевые работы, с начала зимы, с каждого подворья выезжали подводы за валунами, занесенными в наши края в ледниковый период. Грубо обрабатывали камни и сбывали их, а иные и сами умели высечь надгробье. Тем и прирабатывали на жизнь. Мой дядя умел неплохо обращаться с резцом и меня приохотил. Выходит, я потомственный камнерез. Кстати говоря, у нас случайные люди не держатся. Любовь к камню должна быть в крови. Иначе нельзя примириться с трудностями профессии: и для здоровья она вредна, и специфика своя есть. Что там ни говори, а ты не только мастеровой, но и в какой-то мере художник.

И заключить эту главку о камнерезах я тоже хочу словами Носова:

– Что нас удерживает на заводе? Мы в скульптурах отражаем самые значительные события истории нашей Родины. Что может быть почетнее!

ФОРМОВЩИКИ

Цех, где отливаются скульптуры, ничем не отличается от обычной литейки. Это по антуражу. Хотя, справедливости ради, надо сказать, что любое современное литейное производство по оснащенности может дать ему огромную фору. Цех приходится модернизировать практически собственными силами: такого древнего оборудования никто уже не выпускает. И дыма, копоти, жары здесь побольше, чем на новеньком производстве. И вручную приходится ворочать дай бог.

Молодые люди, движимые простым любопытством, здесь не удерживаются. На заводе постоянный дефицит кадров. Предприятие держится на ветеранах, навсегда связавших с ним свою судьбу.

Владимир Михайлович