Альманах «Российский колокол» №3 2024 - Альманах Российский колокол

Тем не менее тороид исчез из поля видимости за пару секунд до прибытия проверяющих из галактической службы, которым только и оставалось, что зафиксировать несанкционированную утечку энергии – уже шестую за последние две недели. Впервые же подобная кража была зарегистрирована три месяца назад, и пока офицеры разбирались в причинах, точечное браконьерство участилось. В результате звёзды начали тускнеть, а климат на близлежащих планетах – ухудшаться, что обусловило прямую угрозу для жизни коренного населения. Военным дали расширенные полномочия для поимки преступников, условно названных «солнцемотальщиками», но пока все их усилия оказались безрезультатными.

– Вик… – спустя два часа маневрирования в межзвёздном пространстве начал Коил. Казалось, помощника что-то сильно беспокоит.

– Да, – отозвался капитан.

– Давно хотел спросить, зачем мы всё это делаем? – Обрывки новостных сообщений добрались до тороида, и Коил, до этого не особо беспокоившийся о последствиях, сейчас усомнился в правильности указаний командира. Авантюризм, лихачество – пожалуй, но чтоб из-за этого исчезали целые расы – увольте! На такое он не подписывался.

Вик изучающе посмотрел на помощника и, оценив перемену в настроении, принял решение:

– Я покажу.

Он занял место пилота и, вызвав на экран карту, задал координаты.

Недолго сказка сказывается, а долго звёзды сматываются.

Из первого постулата третьего правила

Нового космического завета

Командир был хмур и сосредоточен. Если бы не настойчивость Коила, он продолжил бы держать секрет в тайне до тех пор, пока… Вик резко повернул рычаг управления, и через несколько секунд тороид совершил посадку на маленькой необитаемой планете-карлике. А спустя ещё десять минут покинувший корабль экипаж с парой грузовых роботов, тащивших накопители, оказались перед входом в пещеру.

– Только не шуми, – предупредил капитан напарника, – а то нарушишь естественный процесс.

Он первым протиснулся сквозь узкий лаз, за ним поочерёдно шли роботы и замыкающим – Коил. Это дало последнему возможность хорошо разглядеть стены. Мерцавшая в тусклом свете, шедшем от накопителей, порода больше всего напоминала кварц, но всё же таковой не являлась. Одним словом, внеземная. Коил порассуждал бы над природой состава дольше, но внезапно узкий проход закончился, и они оказались в просторном зале с высокими потолками. По стенам на одинаковом расстоянии друг от друга стояли резервуары, от которых расползались тонкие искрящиеся струйки, отчего в помещении было светло и не просто тепло, а прямо жарко. «Энергия звёзд, а порода, видимо, позволяет удерживать её в нужном состоянии», – решил Коил и оказался прав, потому что Вик подошёл к крайнему резервуару и ловко заменил опустевшую катушку новой, привезённой. Смысла этих приготовлений помощник так и не понял, но тут вдруг увидел в центре большое золотистое яйцо. Он так удивился, что сказал в полный голос:

– Динозавра выращиваешь?

По пещере прокатилось раскатистое: «…ваешь …аешь …ешь».

– Ш-ш-ш, – зашипел Вик и добавил еле слышно: – Дракона.

Он приложил палец к губам и уже в абсолютной тишине произвёл оставшуюся замену. Так же тихо процессия покинула пещеру, только теперь первым шёл Коил. Выбравшись на поверхность, помощник не выдержал и рассыпался ругательствами:

– Серьёзно? Ты выращиваешь одного-единственного дракона, а там, лишённые необходимого тепла и света, гибнут цивилизации! Это… Ты понимаешь, сколько времени требуется звезде, чтобы восстановиться?

– Что-то раньше тебя не беспокоила судьба народов.

– Я не знал, не думал, что настолько, а когда в эфире передали, поднял всю доступную информацию! Мы с тобой преступники, понимаешь? – Он замолчал, выискивая хоть тень раскаяния на лице командира, и, не увидев ничего, медленно повторил, отворачиваясь: – Настоящие прес-туп-ни-ки.

– Это не просто дракон, – заговорил Вик спустя пять минут вынужденного молчания. – Это золотой дракон! С его помощью я смогу не только перемещаться в любую точку, параллельную реальность, прошлое и будущее, но и создавать собственные миры! Целые вселенные, Коил! На фоне открывающихся перспектив потери настолько ничтожны, что ими стоит пренебречь. А я… этими фотонами-частицами заменяю ему маму.

– Не могу поверить! С чего ты вообще взял, что это яйцо дракона? Может, обыкновенный вахраитянский страус или птерохолус иглоплюй с Неды: у них, я читал, тоже яйца гигантские. И потом… даже если ты, уж не знаю каким чудом, не ошибся, с чего решил, что его именно так вылуплять нужно?

– Книга… – начал было капитан, но тут из пещеры раздался треск, и мужчины, недолго думая, бросились внутрь.

В знакомом зале было всё так же тепло, от накопителей по стенам продолжал струиться украденный свет, и только яйцо исчезло… На его месте, среди обломков скорлупы, находился…

Вик тихо засмеялся:

– А ты не верил!

Дракончик спал и был чудо как хорош. Его пушистые ресницы чуть подрагивали, а хвост время от времени поднимался и опускался прямо на каменный пол в такт дыханию. И в данный момент малыш больше всего напоминал щенка, которому снится бабочка. Золотая чешуя искрилась и переливалась в солнечном сиянии, а маленькие крылышки оставались плотно прижатыми к спине.

– Смотри, – толкнул Вик помощника, кивнув куда-то вверх, и Коил, до этого увлёкшийся изучением вылупившегося, увидел слабую голограмму какой-то полянки с порхающими, вот удивительно, бабочками и стрекозами.

– В его сознании формируется новая реальность.

– Просто сон, Вик. Не преувеличивай!

– Нет, Коил, ты ошибаешься. И я тебе сейчас это докажу.

Капитан осторожно подошёл к зверю и вполголоса проговорил: «Трактор!» Тут же на картинке появился знакомый агрегат на четырёх колёсах. Слово «эльф» нарисовало крылатого красавца в одежде из листьев, а «сосна» обернулась привычным вечнозелёным деревом.

– Видишь?

– Во-первых, пока что я вижу, что ты влияешь только на сон дракончика. А во-вторых, хотелось бы понять: как он распознаёт русскую речь?

– Этот уникум любой язык переводит в картинку. То есть считывает не столько слово, сколько твой мыслеобраз. А насчёт того, фантазия это, воплощённая реальность или просто сон, – думай как хочешь. Можем уходить, дракон теперь пару недель спать будет. И не спрашивай, откуда знаю, всё равно сказками назовёшь.

Обратный путь на корабль прошёл в тишине. После всех треволнений говорить не хотелось вовсе. Каждый думал о своём. Даже оставленных роботов забирали, не произнеся ни слова. Однако, когда люк тороида за ними закрылся, Коил нарушил молчание:

– Я не могу продолжать, Вик. Пусть ты оказался прав: дракон существует. Возможно, с его помощью даже получится создавать вселенные, но сколько ещё существ ты пошлёшь на верную гибель?

– Не знаю, – равнодушно пожал плечами капитан. – Ему нужно повзрослеть и окрепнуть, а значит, прекращать грабить звёзды рано. Пока картинка выходит бледная, сам видел.

– Я – пас. Тайну сохраню по старой памяти, как для соотечественника и друга.

– Твоё дело… – На этот раз Вик лучше скрыл досаду и невозмутимо переключился на карту.

Возле мю Цефея Коил покинул тороид, пересев на торговый корабль землян, удачно возвращавшийся домой, а капитан, теперь уже в окружении только механизмов, отправился дальше. Его дважды останавливали патрули – искали следы остаточной звёздной энергии, но каждый раз он ловко изворачивался, объясняя слабое свечение в рамке прибора совершенно легальным грузом вечных лампочек, которые только-только доставил на одну из планет неподалёку. Даже если офицеры что-то и подозревали, соответствующе оформленные документы делали своё дело.

Прошёл месяц. Коил пытался адаптироваться к жизни на родной планете. Ему, уехавшему отсюда пятнадцать лет назад, это давалось с большим трудом. Сплошная механика с электроникой – и поговорить почти не с кем. Все живые бороздят космос, как и он сам недавно, но эта страница перевёрнута, думать о межзвёздных скитаниях ни к чему.

Тюльпаны – солнечные брызги,

Предвестники счастливой жизни…

Неизвестный поэт XXIII века

Чтобы как-то отвлечься, Коил раздобыл в местной библиотеке книгу по цветоводству и принялся разводить редкие сорта тюльпанов. Очень хотелось увидеть на обихоженном участке пчёл и мотыльков. Это хобби сделало его на какое-то время почти счастливым, но всё же чего-то не хватало. Казалось, будто часть души, неразрывно связанная с мечтой, осталась где-то далеко, в той бескрайности, о которой сейчас и речи быть не могло. А потом ему приснился дракон. Тот самый, золотой. И он