Золотой тролль - Ярослав Маратович Васильев
Гийом мысленно тяжко вздохнул. Репутацию дотошного человека, который хорошо знаком с малоизвестными казусами и крючкотворством, он довольно случайно приобрёл месяц назад. Тогда на границе города непонятные бродяги обворовали фургончик мясника. Ущерб выходил не самый большой, пропало всего-то несколько плохих кусков, которые отказалась брать столовая Жосселеновских заводов, да пара старых ножей и щербатый вусмерть тупой топорик для рубки мяса. Мясник подал заявление в полицию. Дело по части поиска виновных явно абсолютно бесперспективное, но отчётность портит. Потому следователь, недолго думая, спихнул его жандармам. Мол, поскольку мясник проживает за пределами города, а непонятные бродяги тоже бежали из Флорана, то и искать их должны жандармы в пределах округа.
Жандармы тоже понимали, что непонятных бродяг-оборванцев, которых мясник видел лишь со спины, искать бесполезно. Очень быстро дело вернули назад с пометкой, что жандармы рады бы искать – но поскольку преступление случилось во Флоране, и заявление подано во Флоране, то вести дело обязаны полицейские из города. Ну а жандармы обязательно поймают виновных, только вот если им точно скажут кого. Следователь не растерялся и попробовал спихнуть происшествие на железнодорожников. Мясник стоял около переезда и ждал, пока пройдёт поезд, зона вокруг железной дороги к городу не относится, отсюда всё случившееся – происшествие на железной дороге. Впрочем, сотрудники железной дороги тоже всё понимали, получать нагоняй за непонятных бродяг никто не хотел. Вскоре они вернули запрос, дескать, рады бы содействовать правопорядку – но они отвечают исключительно за рельсы, насыпь, вокзал. Вот если бы кража случилась, когда фургон стоял непосредственно на рельсах… А так они за кусок дороги с обеих сторон переезда ответственности не несут.
Следовательский отдел дружно загрустил, ибо хотя и выходило, что злосчастные три метра переезда возле железнодорожных путей вообще никому не принадлежат. Но заявление-то подано во Флоране! И выговор за нераскрытую кражу получат именно они… В этот момент к делу и подключился Гийом. Посидев с нормами и сводами, а также посчитав расстояние от завода, Гийом подвёл всё к тому, что раз мясника обокрали неподалёку от территории заводов, ехал потерпевший с завода и вдобавок стянули предметы, подходящие под определение холодного оружия, то вся ситуация – это возможное покушение на безопасность заводов. И предложил отдать дело тамошней службе охраны. Коллеги согласились от отчаяния, так как были уверены, что и на заводе дураков нет.
Однако Гийом ситуацию понимал лучше, поскольку немало был наслышан про Жосселеновские заводы от Жан-Пьера, куда того за лето приглашали несколько раз. Там проводили опыты с новыми котлами, а в случае аварии час, пока хирург едет от дома до завода, может стать для раненых смертельным. Служба охраны на заводе маялась бездельем, а ещё опасалась, как бы не получить выговор: неужели на таком большом предприятии не случается ничего серьёзнее, чем пьяная драка двух рабочих, каким-то образом сумевших пронести на территорию алкоголь? За дело о покушении на безопасность заводская охрана ухватилась руками и ногами. Им плевать было на поиск бродяг, главное – предотвращена попытка диверсии с применением старого мясницкого топорика. Мясник потом даже отдельно зашёл Гийома поблагодарить: чтобы дело точно прошло как покушение на имущество и территорию завода, у мясника задним числом мясо выкупили как вырезку мраморной говядины, а топорик и старые ножи оплатили, будто они новые и из лучшей стали.
– Давайте, месье Бенуа. Посмотрю, может, чего в голову придёт.
Проблемой оказался донос. Написан коряво, с ошибками. Вот только содержание… Суть сводилась к следующему. Автор доноса вместе с парой охранников (анкетные данные и подробности внешности прилагаются) долгое время занимался контрабандой на завод спирта в обход сухого закона для всех на территории завода. А когда настала пора делить честно заработанные нелёгким ремеслом доходы, подельники его обманули, показав своё гнилое нутро – деньги прикарманили, а поставщика пригрозили закопать в полях или сбросить труп в ковш с расплавленным металлом, если не исчезнет. Как бы у них связи и их прикрывает кто-то из начальства. И теперь доносчик просит охранников привлечь за контрабанду и другие преступления к уголовной ответственности. А сам он уже давно уехал далеко, судить же за контрабанду спирта на завод могут лишь на территории округа, так что ничего флики легавые ему не сделают…
– Да уж… Тоже думаете, если дело у нас открывать – замнут?
– Хуже. Не тот случай, мэр с дирекцией ссориться не станет. А если и в самом деле кто-то из руководства замешан, исполнителей просто уберут, а у нас появятся парочка трупов жертв неустановленного грабежа. Ищите, полиция, убивцев верных работников завода. Этой зимой уже было такое. Очень мутное дело с показаниями одного возчика. В итоге труп так и числится в нераскрытых. Не хочу брать грех на душу, хотя и негодяи. И оставлять нельзя, если и в самом деле спирт заносили. Но к месье комиссару надо идти хоть с каким-то предложением.
Гийом кивнул и задумался. То, что пускать дело на самотёк нельзя, он был согласен: пьяный рабочий на сталелитейном заводе и при котлах – это рано или поздно катастрофа, и она легко зацепит город. Про донос комиссару необходимо доложить. Однако если в руководстве завода и в самом деле кто-то причастен к незаконной схеме обогащения на сухом законе, то дело затянут, оборвут попавшую в руки ниточку, а через какое-то время продолжат с другими исполнителями. Бенуа мужик опытный и всё сам отлично понимает лучше Гийома. Ему сейчас нужна не столько помощь, сколько намёк – есть ли у семьи Лефевр какие-то связи за пределами округа, которые, возможно, удастся подключить, чтобы дело не запрятали под сукно?
– А знаете, месье Бенуа, есть идея. В Бастони живёт старый друг моего деда, месье Риовен Робер. Я обещал приехать к нему в гости, и буквально неделю назад, когда звонил справиться о его здоровье, он ещё раз мне про это напомнил. Месье Робер человек в инженерных и магических кругах уважаемый, и потому он неплохо лично знает кое-кого из крупных акционеров Жосселеновской сталелитейной компании. Сам донос нам подбросили – кроме нас и дежурного никто его не видел. Мы всё быстро запрячем в архив, если кто чего-то и слышал, то до бумаги и информации не доберётся. Только если кто-то сделает официальный запрос – а это уже нить, которую можно смело передавать в Службу внутренних расследований. Я или в выходной, или по какой-нибудь служебной надобности на днях съезжу в Бастонь, и конечно
