Разреши мне любить - Ольга Сергеевна Рузанова

– Не веришь мне?…

– Верю.

– Я не об этом, Леша. Ты. Не. Веришь. Мне, – беззвучно шевелю губами, – В мои чувства, намерения и мысли.

Глядя на тарелку с бутербродами, он молчит. Я смотрю в любимое лицо.

– Я не стану настаивать. Я оправдывать себя не буду. То… что просходит сейчас, для меня и так уже много.

Полоснув по мне взглядом, он выпрямляет спину и двигает к себе чашку с чаем.

Мы едим в тишине, но время от времени наши глаза пересекаются на одной прямой. Я жду еще вопросов, но их нет. Наверное, на сегодня достаточно.

– Ты останешься? – спрашиваю снова, когда он встает, чтобы унести чашки в раковину.

– Останусь. Сказал же.

Глава 47

Алексей

Варя, наконец, засыпает. Лежа спиной и касаясь ягодицами моего бедра. Я пялюсь в потолок. Отпустить себя до конца не могу и уйти тоже не могу.

Понимаю, что все – сижу на крючке. Не отпустит уже.

Делаю принудительный полный вдох и, расстерев грудь ладонью, скашиваю на нее взгляд. Худенькое плечо, тонкая, обнимающая подушку, рука и копна кудряшек, которые хочется трогать и нюхать до трясучки.

Она вернулась и снова уложила меня на лопатки.

Мне физически плохо от мысли, что мы с ней еще ни раз будем отматывать назад и окунаться в то дерьмо снова и снова. Я чувствую, что знаю еще не все, но и того, что она уже рассказала, мне переваривать не месяц и не два. Какая-то уж очень мрачная картина вырисовывается.

Не сдержавшись, я протягиваю руку и подцепляю прядь двумя пальцами. А затем, перекатившись на бок, подношу ее к носу. Затягиваюсь ароматом как наркоман.

Варька резко вздрагивает, отрывает голову от подушки и оборачивается. В глазищах такой страх, что мои волосы дыбом встают.

– Что?..

Она хватает кислород губами и быстро осматривает меня всего. Бледная как простынь.

– Испугалась просто.

– Чего?

– Сон страшный… – лепечет неразборчиво, – Я подумала, ты ушел.

Ложится на спину и сгибает ногу в колене. Одеяло соскальзывает вниз, обнажая бедро и острую коленку. Я пялюсь как зеленый пацан, ни разу тела женского не видевший. Знаю, что реакция идет из подсознания, для которого она навсегда намбер ван.

Несколько раз резко вытолкнув воздух из легких, смотрит на меня.

– Почему не спишь?

Как спать рядом с ней, когда моя сердечная мышца тарахтит и дергается за ребрами как старый неисправный движок? Рискуя вскрыть вены, выбрасывает кровь неравномерными толчками.

– Не спится.

– Думаешь? О чем?.. – спрашивает шепотом и, не сводя глаз с моего лица, переворачивается на бок и двигается ближе ко мне.

Настолько, что я чувствую кожей ее теплое дыхание и вижу трепещущие пушистые ресницы.

Не хочу еще одного погружения, потому что выяснять с Варькой отношения, это все равно, что жевать и глотать гвозди. На сегодня довольно.

– Ни о чем, – отвечаю, ныряя рукой под ее копну и обхватывая затылок.

Она прижимается лицом к моему плечу и затихает. Не знаю, о чем думает сама, но мои собственные мысли путаются – разговаривать разговоры не дает стояк с Эйфелеву башню. Я хочу ее еще.

Положив ладонь на талию, завожу ее назад и ощупываю ягодицы. Теплая гладкая плоть и запах ее волос на рецепторах взрывают сознание. Все таки моя. Послушная, податливая, согласная на все.

Изменив маршрут движения и область интересов моей руки, ныряю ею между нами и поддеваю левую Варькину ногу.

– Согни в колене.

Делает, как велю и упирается в меня ступней, но при этом чувствую, как тут же зажимается. Рвано часто дышит.

– Расслабься.

Кивает.

Веду кистью по внутренней поверхности ее бедра, ребром ладони касаюсь промежности. Белье горячее, влажное.

Варя как оголенный провод – сильно вздрагивает от каждого контакта. Не понимаю ее реакции.

– Неприятно?..

– Приятно, – отвечает сразу, – Непривычно.

Что тут может быть непривычного для замужней? Нахрена она снова цепляет, подкидывая очередную задачу?

Накрываю ее там раскрытой ладонью. Плотно. До ощутимой пульсации и мурашек на гладкой коже.

Глажу. Поддев ткань, оттягиваю вверх.

– О, господи… – еле различимым эхом, а следом поцелуй и острые зубки на моем плече.

В паху тяжело. Ноет до невыносимого желания выть на луну. Загнать и долбить без остановки.

Через мгновение моя рука в ее трусах. Пальцы скользят между складок и вокруг чувствительной точки. Погружаются до упора и ласкают изнутри, двигаются ритмично.

– Леша… – поднимает лицо.

Я тут же хватаю ее взгляд – пьяный и расфокусированный. Давлю на затылок, запрещая отводить его. Пусть смотрит в глаза.

Щеки красные, приоткрытые губы алые. Мои пальцы мокрые от стекающей по ним влаги.

Дрянь. Что ты надела, Варька?!..

– Прости меня… Прости, Лешенька… – лепечет быстро, читая мои мысли, словно я проговариваю их вслух.

Толкнув в грудь, роняю ее на спину и, навалившись сверху, врезаюсь. Она глухо вскрикивает и раскидывает ноги в стороны. Я беру жестко, выходя время от времени, чтобы хлестануть ее членом.

Кончает, выгибаясь. Выстанывает мое имя со слезами на глазах.

Я долблю в спазмы, пока меня тоже не срубает.

Засыпаем, кажется, одновременно. А проснувшись, бесшумно собираюсь и ухожу. Мне нужно на воздух. Проветрить мозги и уложить в башке все, что я услышал.

Сразу еду в качалку и до обеда выпускаю пар и проветриваю мозги. Привожу мозг в рабочее состояние. Потом, ответив на Варькино сообщение с вопросом, куда я пропал, закидываюсь жратвой в ближайшей харчевне и набираю Алю.

– Встретиться надо, – сходу к делу, – Кое-что обсудить.

– Привет, Леш, – отвечает елейным голосом, – Что-то случилось?

– Я подъеду. Ты дома?

– Оу… У меня курица в духовке. Поднимешься?

– Я сыт, Аля. Через полчаса буду.

Внутри точит сожаление – лучше остался бы у Вари и свозил ее за пацанами. Но зафиналиться с Алей мне следовало уже давно.

Она ждет меня у подъезда, когда я заруливаю во двор ее дома. Обнимая себя руками и кутаясь в тонкую куртку, как от холода. Едва завидев, выдвигается навстречу.

– Привет, – шмыгает носом, усаживаясь рядом.

Не вызывала раздражения никогда, даже при неоднократных попытках сократить установленную мной дистанцию. Делала шаг назад, и мы продолжали наше так называемое общение. Меня устраивали встречи по настроению и ее покорность.

Сейчас все иначе. Она залезла на мою ЛИЧНУЮ территорию. Ступила гораздо дальше, чем ей было позволено.

– Как дела? – спрашивает с закрытой улыбкой.

– Я знаю о вашем с Варей разговоре, Аля.

В глазах, кроме общей заинтересованности разговором