Хроники Короны. Восстание - Владислав Горревой
Среди балов и вечеров в "близком окружении", устраиваемых исключительно знаменитыми личностями, стали появляться некие господа (несомненно, их было двое), одетые с иголочки: у каждого по чёрному фраку, сидящему влитую, белые, синие, багровые – не важно какие рубашки, главное – всегда один цвет на двоих, также чёрные, как глубокая, прохладная ночь, шляпы-цилиндры, брюки, зауженные снизу (по старой моде) и металлические трости для того, чтобы не выделяться в толпе. Журналисты и газетчики (вспомним ситуацию с докторами и лекарями – две разные и ни в коем случае не схожие работёнки) сразу приметили бледные, ужасно холодные, как мрамор, из которого отделывали стены и пол во Дворце, главном здании Мейна, и не выражающие ничего лица. Как раз по описаниям в газетах в Онфосте и опознали братьев Бейтсов, немногим ранее ходивших по домам в поисках шестиногих тварей.
— Никогда не сомневались в них! — восхищённо заявляла старушка, которая два месяца назад надеялась, что жуки, "насильно вытащенные из родного местечка", наконец добрались до своих мучителей и полакомились ими. — Их потенциал! Вы видели? Ах, какое упорство и смекалка! Далеко пойдут, голубчики!
Парнишки прославились среди учёных, получили звание "изобретателей", а также премию за важнейшее открытие. Братья нехило разбогатели и на полученное состояние построили несколько новых заводов, размещённых в разных городах – на юге, востоке и западе.
Думаете, молодые учёные разбогатели ещё больше? Верно думаете! В день, когда впервые открылись тяжёлые чугунные ворота мусороизбавительной фабрики, у них выстроилась очередь длиной в целую версту, а когда открылась вторая линия приёма – длина колонны, состоящей из заинтригованных происходящим людей, возросла в два с половиной раза. Невероятный успех! Бурные овации! Все хотят безотходно избавиться от мусора, потому что это последний писк!
Народ продолжал приходить каждый день, выбрасывал мусор в бездонную трубу, при этом оставляя уже по сорок бронзовых монеток или же по четыре бронзовых десяток, а братья вскоре стали купаться в темносмертах. После рабочих дней к ближайшим денежным банкам подъезжали крепко слаженные господа, поручики Бейтсов, которые приносили, а точнее притаскивали холщовые мешки, полные мелких монет, на обмен в банк. Именно те поручики стали причиной массовых увольнений, они, несомненно, вызывали у работников мигрень и ненависть, периодами переходящую в угрозы. К тому же знаете ли вы сколько необходимо темносмертов, чтобы сменить их на тумогуст, монету поценней? Целых десять тысяч! Кого мы обязаны поблагодарить за подобное безобразие? Естественно, неотразимого и незаменимого Властителя Норша – нынешнего главу Короны, умные слова которого – закон. Однако не все его законы можно назвать умными словами.
А сейчас давайте поговорим об устройстве мусороизбавительных заводов, ведь я чувствую, что данная тема вам интересна. Но, если она кажется вам излишне унылой, то вы без проблем можете пропустить главный секрет века. Только затем вы станете грызть пальцы, потому что ногти от досады вы сгрызёте за первые пять минут.
Говоря о "Гарбадже Бейтсов", мы в первую очередь упоминаем, что он, завод по уничтожению мусора, безотходный, как заявили братья-изобретатели. Каким образом гениальная двоица добилась этого, и куда же девался мусор, который градом сыпался на тёмный, чёрный завод?
На самом деле, уважаемые в обществе Бейтсы обладали развитым мышлением (удивительно, что у кого-то в Короне оно есть) и придумали невероятное и неслыханное до собственного появления в научной сфере.
Молодые учёные после проведённых втайне экспериментов обнаружили совершенно новый сплав металлов, песка с берегов Анфоста и секретного ингредиента. И вот они изобрели так называемый "бэйтон", из которого при высокой температуре создали поверхность, не пробиваемую для пожирающих всё подряд резцов швондеров. Из подобной поверхности братья сконструировали специальный ящик с крошечными дырочками для подачи воздуха и бэйтонный жёлоб, по которому вниз спускали мешки с объедками и остальной дрянью. Конечно, не так трудно догадаться, что насекомых держали внутри ящика, и именно они безотходно избавлялись от мусора, поедая его. Рогатые вредители изначально пытались выбраться наружу, однако, когда нескольким из них стало нечем есть, так как клыки их и треугольные зубы сточились о крепкие стенки, резко прекратили попытки прогрызть путь на свободу и больше не смели и надеяться на неё. Рассказанное мной – лишь одна из тайн, которые хранят в себе мусороперерабатывающие фабрики идентично-бледных Бейтсов. И не все из них хорошие и столь полезные для общества. Здесь речь идёт, конечно же, о тайнах, а не о двух братьях Бейтсах, хотя некоторые особи могли бы поспорить.
Этот день был крайне хмурым, пасмурным и на редкость холодным, вероятно, из-за ледяного ветра, заставлявшего прохожих поëживаться и чувствовать себя крайне некомфортно. Могу предложить, что абсолютно каждый мечтал покинуть улицы этим предзимним днём и скрыться от него у тёплого камина в компании кресла-качалки, чашки тёплого молока или горячего шоколада и какого-нибудь атмосферного, популярного детектива, в котором убийство происходит в самом начале. Ну не чудесно ли?
По Площади Свободы, на которой располагался основной легальный рынок, как всегда, передвигались шумные толпы, пытающиеся то ли пройти мимо, то ли прикупить нечто для родственников и друзей. Некоторые прохожие сталкивались друг с другом и, посмеявшись над подобного рода казусом, расходились с извинениями, а некоторые злобные личности тут же устраивали драки, часто кулаками не заканчивающиеся. Иногда сражение подобных злобных личностей заканчивались и кровной враждой, однако последнее довольно нелепо, не думаете? Особенно, когда к старику, не помнящему себя и место, где он находится, в квартиру или дом приходит странного вида типчик, сжимающий в правой руке окровавленный тесак и угрожающе говорящий:
— Помнишь, твой внук плюнул мне в лицо у рыбного прилавка?
Как я упоминал уже около двух или трёх раз, на Площади Свободы всегда людно. И я солгал, потому что забыл поведать о так называемых днях T – туманных днях. Вот и сейчас в громкоговорителях, развешанных на высоченной часовой башне, самом высоком здании в городе, и Центре Управления, самом бесполезном здании в городе, звучал скучный, унылый голос не известной никому женщины. Если бы тогда я находился на площади со своей сварливой подругой-старушкой, то
