Хроники Короны. Восстание - Владислав Горревой
На Тинсан со всех сторон сгущалась мгла, и никакие огоньки из квартирных домов не спасали жителей от грядущего. Гринбейл с ужасом замечал происходящие изменения. С крыш высоких домов, из щелей и рваных пальто встревоженных бедняков, из-под отодвинутых заранее чугунных люков, ведущих в канализацию, вылезали, выскальзывали, спрыгивали крысы. Они оказались везде, твари сидели на фонарных столбах, на капотах горрендов и кританов, плечах напуганных прохожих, которые тут же откидывали существ в стороны. Обыкновенные тинсанские крысы, как факт, не любили яркий свет. Тинсанские крысы были жалкими, дрожащими от осенних гроз, громких ливней и гарканий людишек. Но не сегодня.
Чем дальше Томас отдалялся от станции Билборд, а вместе с этим и от гадского Крысолова, тем больше вокруг становилось мелких существ, выскакивающих из тёмных углов. И Гринбейл со страхом понимал, откуда мыши появлялись. Точнее, из-за кого и из-за чего. Тот злодейский свист послужил началом кошмарного события, заставившего горожан вздрогнуть от противности.
Вот одна омерзительная тварь замерла на каменной стенке, огораживающей личное здание какого-то богатея, а вот вторая – застыла на водосточной трубе, третья расположилась под брошенной неизвестным человеком шляпой и выжидала момент для нападения. Четвёртая крыса расположились на подоконнике какого-то дома, пятая и шестая – уже проникли в чью-то детскую в надежде полакомиться слабенькими детьми. С каждой секундой новые грызуны попадали в поле зрения мальчишки, и тот, сбившись на тридцать второй мыши, перестал считать и ускорился, хотя уже понемногу выдыхался. Бег на уроках физической активности Гринбейл в школе ненавидел.
По Лонгрен раздались первые вопли. С каждой секундой появлялись пострадавшие, а люди падали на каменную плитку и стирали ладони до появления на коже капель крови. Некоторые горожане поспешили закрыться в подъездах, другие же активно покидали улицу. Затем твари появились и на проезжей части. Они попадали под колёса гудящих машин и с отвратительным хрустом оставались в том же месте. Гринбейлу же пришлось несладко. Парнишке казалось, что полчища крыс преследуют беглеца, специально путаются у него под ногами, стараются остановить члена пророчественной троицы. Как же он был прав, ведь склизкие грызуны в тот момент покорно выполняли приказ драгоценного Хозяина.
Тут и там на улице Лонгрен звучали тонкие женские голоса, вопящие от страха и непонимания, а иногда и мужская ругань попадала в уши народа. Джентльмены позабыли, кем они являются, но и на это народу оказалось наплевать. Прогуливающихся не осталось. Позади остались лишь бедняги, потерявшие сознание от всеобщей паники. Некоторые не растерялись и начали залезать в припаркованные неподалёку автомобили, случайно давили потерявших совесть крыс и не только. В смятении водители врезались в фонарные столбы и людей. Некоторые наскакивали на бедных и определенно испуганных животных, надеясь лично затоптать разносчиков хаоса и смертельных болезней.
Обычно спокойная по праздникам улица Лонгрен заполнилась беспокойством, тревогой, взволнованностью, а также какофонией визжащих человеческих голосов, смешанных с писком снующих туда и обратно грызунов. Томас почти добрался до шумного от движения горрендов перекрёстка, как вдруг почувствовал нечто странное и жуткое. А именно Гринбейл ощутил содрогающуюся под ступнями землю.
Раз толчок. Два толчок. Огромное Асданош-знает-что пыталось пробить границу между верхним городом и нижними подвалами, заполненными мусором и объедками. И походу у него получалось. Со следующими ударами, растрясывающими нервы, толчки становились всё сильнее и сильнее, однако Гринбейл не понимал, где находится эпицентр. Первыми это осознали прохожие, продолжающие драку с толстенными и крохотными животными. Теперь крысы собрались в единственную кучу, ком шерсти и… оторопи. Мыши с испугом глазах постепенно покидали Лонгрен вместе с жителями Тинсана, другие перемещались обратно к станции Билборд. Вероятно, они тоже убегали, но вот от кого или чего – не ясно. Заметив случившееся и не заметив серую полёвку, расплющенную с диким верещанием, Гринбейл устало вздохнул, осознавая, что станет лишь хуже.
Невысокая бабуля в нежно-розовой шали и милой таблетке такого же цвета на седой голове с помощью дешёвой опирательной палки избивала одну, давным-давно издохшую, жирнющую тварь. Женщина в отставке растоптала одно четырёхлапое создание ногой, вторую и третью особь она сокрушила потертой оранжевой сумочкой. Боевая дама в кругах терроризировала опасность ради окружающих, и не замечала толчков, исходящих из-под земли. Правда, когда снизу, за её спиной, резко треснула на две части широкая каменная плита, обращать внимание стало слишком поздно. С громогласным рёвом на волю выбралось огромное, кошмарное существо, издавшее громогласный рëв. Рёв, демонстрирующий неподдельную ярость и ненависть к людям.
На улицу Лонгрен вылезла мокрая, покрытая паутиной и комьями грязи крыса невиданных размеров, которая незамедлительно ухватилась за старуху зубами и, подняв голову повыше, не разжевывая, проглотила женщину вместе с сумочкой и палкой. Случившееся послужило началу всеобщей истерии. Тут-то вопли жителей хорошенько увеличились как в своей высоте, так и в продолжительности, а неистовое чудовище повернуло голову прямо в сторону Томаса и изучающе взглянуло на него горящими, красными глазами.
— О-оу, — последнее, что успел сказать Гринбейл перед тем, как оголодавшая крыса направилась к нему, раскрыв бездонную, зубастую пасть, из которой как из ведра потекла прозрачная слюна болотного оттенка.
Под шум истошно кричащих людей Томас подскочил к стене ближайшего здания и принялся забираться по пожарной лестнице с мольбой, что она не отвалится, как водосточная труба у дома №3 с Терриякки. Хватка за хваткой, перекладина за перекладиной. Гринбейл с силой и трудом взбирался по штуке, предназначенной для взрослых и их длинных ног, однако и гигантская тварь с серой, свалявшейся шерстью не отставала. Ужасное существо принялось цепко хвататься когтями за выступы на стене и начало подъём. Томас, не ожидавший подобной прыти залез на крышу, наполненную неочищенную от снега, и ринулся к следующей крыше. К везению, дома на Лонгрен располагались вплотную, поэтому перепрыгнуть на следующее здание не составило труда. Гринбейл успел пересечь пять крыш, как позади послышался яростный рык. Крыса-мутант забралась на верхушку здания и, переваливаясь с лапы на лапу, поскакала к жертве. Целые куски черепицы отваливались и летели на чужие автомобили и людей. Достигнув конца крыши, мальчишка едва не оступился и не рухнул с какого-то там этажа. Вспомним, что Гринбейл не боялся высоты, однако мурашки успели пробежать по спине. Обнаружив очередную пожарную лестницу, парнишка опустился на неё, а затем, ловко ухватившись за скользкие металлические концы, молниеносно поскользил к земле. Обратив внимание на отдаляющегося Томаса, крыса завыла, готовясь к спуску. Она осознала, что её провели и разозлилась ещё сильнее.
Тем временем Гринбейл, которому удалось выиграть лишние минутки, уже опустился на улицу и рванул к проезжей части,
