Аквилон. Маг воды. Том 3 - Саша Токсик
— Сделайте предупреждающие таблички, — предложил я. — Повесите на каждую улучшенную лодку.
— Гениально! Таблички! Как я сам не додумался!
Волнов вскочил со своего ящика так резко, что тот опрокинулся. Бросился к своей конторке. Там что-то загремело, упало, покатилось. Старик выругался витиевато. Вернулся с огромным куском мела, похожим на кусок мыла, и доской, которая когда-то была частью чьего-то забора или настила.
Начал выводить большими кривыми буквами: «НОВЫЕ БЫСТРЫЕ ЛОДКИ! ДЕРЖИ…»
Остановился, почесал лысину. Посмотрел критически на надпись.
— Не то. Слишком длинно. Народ читать не будет.
Плюнул на тряпку, стёр надпись, размазав мел в белое облако. Написал заново, уже покрупнее: «ОСТОРОЖНО! СКОРОСТЬ!»
— И вот ещё что, — добавил я, переходя к последней паре.
Эти камни были почти близнецами: одинаково тусклые, одинаково уставшие, как старые рабочие лошади. Но если их правильно настроить друг на друга, создать резонанс… Начал осторожно сближать их энергетические поля, как настройщик сводит звучание двух струн.
И тут вдруг большая чайка, из тех жирных и наглых, что вечно крутятся у причалов в поисках рыбных потрохов, спикировала с неба. Схватила один из уже готовых камней жёлтым клювом и взмыла вверх.
— А ну брось, зараза! — заорал Волнов, вскакивая и размахивая руками как ветряная мельница. — Разорить меня решила.
Мне тоже не с руки было терять результат своего труда. Так что я просто потянулся к камню и резко нагрел его. Пускай это минерал, а не вода, но он содержал энергию моей стихии.
Чайка изумленно выпустила камень из клюва. Он полетел вниз и упал точно в подставленную шляпу Волнова.
— Вот зараза пернатая! — он погрозил кулаком улетающей чайке, которая возмущённо кричала. — Совсем обнаглели! Страх потеряли! Ух, горячий какой! — он схватил камень из шляпы и обжегся.
— Улучшенные камни держат заряд в два раза дольше обычных, — невозмутимо продолжил я свою фразу. — Я укрепил их внутреннюю структуру.
Разумеется лодочник тут же забыл про странный нагрев камня.
— Что⁈ В два раза⁈
Он начал загибать пальцы, что-то подсчитывая. Наконец он выдал результат, выдохнув с присвистом:
— Сто шестьдесят рублей экономии в месяц! Данила, ты понимаешь, что это значит⁈ Это же почти две тысячи в год! Я смогу купить ещё три лодки! Нет, четыре!
В этот момент к причалу подплыла узкая прогулочная лодка. На вёслах молодой человек в соломенной шляпе, весь красный от усилий. На корме девушка под кружевным зонтиком, в платье цвета утренней розы, делала вид, что не замечает его мучений. Классическая картина не слишком успешного свидания.
— Лодку с движетелем! — потребовал молодой человек, стараясь не задыхаться. — Самую быструю!
— Две сдал уже, готовых с улучшениями нет! — крикнул Волнов и повернулся ко мне с хитрой улыбкой. Глазки заблестели азартом торговца, учуявшего выгодную сделку. — А знаешь что, Данила? У меня же ещё четыре лодки без улучшений остались. Те самые, что не вошли в нашу первую партию. Когда сможешь их сделать? За отдельную плату, разумеется.
— Сначала нужно закончить заказ Добролюбова, — ответил я. — Десять больших промышленных камней. Это дня три-четыре работы, если всё пойдёт гладко. А если возникнут сложности…
— Понимаю, конечно же. Спасибо что за эти взялся вперёд. Помню, что ты пообещал, но все равно спасибо!
Мысли плавно перетекли на заказ Добролюбова.
Камни для барж требуют огромного количества энергии. Конечно, можно использовать запас из Синей дыры, где я оставил элементалей-хранителей. Но это стратегический резерв, тратить его сейчас глупо. Лучше поохотиться на новых монстров. Каждая битва с одним из них делает меня сильнее, расширяет магические каналы, возвращает навыки прошлой жизни. Надо использовать этот способ, пока от него есть такая отдача.
— Всё! Готово!
Я выпрямился, протягивая последнюю пару камней. С ними пришлось повозиться дольше всего.
— Квасу хочешь? — предложил Волнов. — От Глаши принес сегодня, свежий!
В его голосе появились теплые нотки. И кружка в его руках была не простая оловянная., а расписная фарфоровая, с цветочками и птичками. Подарок? Похоже, роман старого лодочника развивается успешно.
— Спасибо, не откажусь.
Квас был отличный: кислый, бодрящий. Холод растёкся по горлу, по груди, принёс облегчение. Всё же я устал, тело затекло, находясь почти без движений.
— Это тебе спасибо, Данила, — Волнов едва ли не пританцовывал от нетерпения.
Хотелось испытать новые камни. Он был настоящим фанатом своего дела и думал не только о прибыли, но радовался самому факту, что у него теперь самые быстрые лодки в городе.
— Как будет готово, я сообщу. К Добролюбову вместе поедем.
Мы обменялись рукопожатием, и я направился к своей лодке.
Библиотека ждёт, а в ней пыльные подшивки с записями о местах, где гибнут люди. Весёлое чтение для полуденного визита. Кирилл Матвеевич наверняка не обрадуется моему интересу к очередному проклятому месту. Опять начнёт отговаривать, причитать, рассказывать истории о молодых людях, которые не ценят жизнь.
Старый библиотекарь не понимает главного: я не ищу смерти и не маюсь от любопытства. Я ищу силу. Силу, которая поможет вернуть мне прежнее могущество.
* * *
Я плыл по каналу, размышляя о предстоящих делах. Библиотека, поиски информации об очередном «гиблом месте», камни для Добролюбова… И вдруг поймал себя на мысли, что давно не виделся с Надеждой Светловой. Три дня прошло с последней встречи. Для партнёров по проекту это нормальный срок, но что-то внутри настойчиво требовало увидеть её снова.
Формального повода для звонка не было. Корпуса приборов от Шестакова будут готовы только послезавтра, новых прорывов в исследованиях тоже нет.
Но после того как мы вместе гонялись по Аптечному переулку за сбежавшим элементалем, после увлеченной работы над чертежами тестера, после её спокойного «я никому не расскажу» в ответ на мою тайну, мы вышли на новый уровень доверия.
Я с удивлением понял, что Надя стала единственным человеком, с которым мне будет приятно увидеться просто так. Я чувствовал в ней талант и внутреннее благородство и при этом никакого коварства или корысти.
Поэтому я просто достал чарофон и набрал ее номер.
— Клиника доктора Светловой, — голос в трубке звучал чуть устало.
— Надежда, это
