No pasaran! Они не пройдут! Воспоминания испанского летчика-истребителя - Франсиско Мероньо Пельисер

В воздухе остается лишь один самолет, самолет Хуана Боша, который никак не может решиться направить свою машину в это узенькое пространство между облаков. Пытаясь приземлиться, он ищет другие возможности, чтобы прорваться сквозь сковавшую землю белоснежную пленку. Все это время, чтобы указать ему путь, мы пускаем сигнальные ракеты, но он словно не замечает их. К счастью, приземлиться ему удается довольно-таки удачно, но при посадке самолет не попадает полностью на полосу: от удара складывается шасси, а в последний момент край крыла цепляется за грунтовую поверхность земли, осыпая нас тысячами мельчайших осколков.

Из Альбасете до Алькала-де-Энарес мы летим уже ввосьмером. Погода в этот раз нам благоприятствует. День ясный и солнечный, видимость отличная. Только силы с противником теперь еще более неравны. Нам очень будет не хватать Боша...

Мы летим в направлении фронта. Антонио подает нам сигнал принять боевой порядок — и вот уже над крышами последних домов Альбасете мы пролетаем в строю по направлению к северу. С земли люди приветствуют нас, радостно махая руками; ребятишки бегут вслед за самолетами, словно желая присоединиться к нам. Позади нас остаются горы и холмы, и перед нами расстилаются степи Ла-Манча с их обширными оливковыми рощами и виноградниками. Издалека горная гряда Лас-Карбас напоминает острый кинжал, воткнутый кем-то в землю. Под крылом то появляется, то снова исчезает железная дорога. По дыму из трубы бегущего паровоза мы определяем, что дует попутно-боковой ветер, — поэтому мы и отклонились немного на северо-запад. Вдали виднеются высокие вершины гор Гвадаррамы и Сомосьерры. Антонио дает сигнал разворота, и мы выправляем курс. Впереди — окраина города Алькала-де-Энарес. Подлетая к аэродрому, мы сразу же понимаем, что противник хорошо осведомлен о нашем полете — на летном поле еще не осевшая от взрывов пыль, воронки от вражеских бомб.

Первым на посадку заходит наш командир, и мы, не теряя его из виду, следуем за ним, запоминая путь, по которому проходит его самолет, огибая воронки, подскакивая на разбросанных от взрывов комьях земли и выброшенных на полосу камнях. На полуразрушенном бомбежками аэродроме царит атмосфера уныния и обреченности. Вражеские самолеты совершают свои рейды по нескольку раз в день, разрушая оставшиеся объекты и сооружения, уничтожая все на своем пути. Вокруг груды искореженного металла, обгоревшие деревья, битое стекло...

Всего несколько минут назад закончился проливной дождь, немного сбив поднявшуюся пыль и залив воронки грязной водой. Летчики, спрятав свои самолеты в самых укромных уголках аэродрома, собираются в помещении для летного состава, которое находится между двух разрушенных зданий. В эту минуту сильный голод начинает одолевать уставших от долгого перелета пилотов. Антонио направляется к двери, проходит дальше, и мы в первый раз видим его таким обеспокоенным. В его глазах застыл отблеск непереносимой боли.

— Куда все подевались? — кричим мы ему вслед, но он проходит мимо, не отвечая.

— Здесь мы и узнаем, какова цена нашей жизни! — восклицает Марсиано Диас, провожая взглядом командира. — Наверное, как раз это беспокоит его сейчас!

— Еще и не такое нам предстоит увидеть! — поддерживает его Перес. — Все мы еще совсем молоды и неопытны для этой войны.

— А разве на войне есть старики?

— Почему же все это происходит именно так, а никак иначе? — спрашиваю я. — Мы все здесь еще почти дети, а уже были вынуждены убивать. Мы уже практически превратились в настоящих убийц! И дело ведь не только в том, чтобы убивать ради мести за пролитую кровь близких и родных людей. Не так ли, Пабло?

— Что ж... Но если ты не будешь убивать, то убьют тебя!

— Ты прав, это так... но я иначе представлял себе все это. Знаешь, ведь наши враги — они тоже люди. Они так же, как и мы, мечтали стать летчиками, у них тоже есть матери, которые каждый день, подходя к окну, ждут своих сыновей живыми и невредимыми. У них тоже есть жены и дети, которые с надеждой смотрят в небо, пытаясь разыскать там возвращающийся самолет отца, пытливо поглядывают на часы... Конечно же, я не буду колебаться ни секунды в бою и собью самолет врага. Ведь война есть война. Но каждый раз, когда я вижу, как сбитый самолет, словно огненный дымящийся шар, стремительно летит к земле, я мечтаю увидеть спускающегося на парашюте летчика. И неважно, наш он или чужой. Ведь не он виновен в этой никчемной войне!

— Тогда тебе лучше не забывать, что твои враги фашисты! У них не возникают подобные чувства, и их сердца не переполняет сострадание. Ты вообще знаешь, за что будешь сражаться? — резко говорит Марсиано.

— Конечно, знаю! Я хочу, чтобы в мире все были равны!

— И как же ты представляешь себе это равенство?

В это время подходит Антонио, застегивая парашют.

— Все по самолетам!

ПЕРВЫЙ ПОЛЕТ НАД ВРАЖЕСКОЙ ТЕРРИТОРИЕЙ

День постепенно угасает. Красные лучи вечернего солнца упираются в вершины горного хребта Гвадаррамы. В эти часы население Мадрида направляется в убежища, заполоняя станции метрополитена, что-

бы хоть как-то более или менее спокойно провести ночь. Теперь фашисты бомбят испанскую столицу только по ночам, опасаясь дневных часов, как огня. Это время, когда наша авиация и зенитки стоят на страже, охраняя город. Однако «чатос» Серова и Антонова и ночью не дают им покоя, не позволяя безнаказанно делать свою грязную работу11.

Нам, летчикам только что прилетевшей смешанной испанско-советской эскадрильи, нужен отдых. Это первый день, когда приходится столько времени проводить в воздухе, приземляясь только для заправки самолетов! Вот наконец небо освещает красное зарево сигнальной ракеты. Мы полностью готовы: парашюты уложены, ремни пристегнуты, двигатели самолетов прогреты. Немного нервничая, мы забираемся в кабины и ждем сигнала командира.

Первым в небо взмывает самолет Антонио. Через несколько минут наша эскадрилья уже в воздухе, и мы занимаем установленный боевой порядок. За густой пеленой черного дыма прячутся от фашистского ока крыши зданий Мадрида. Мы идем на высоте три тысячи метров. Пролетаем над окрестностями Мадрида, затем, немного набирая высоту, над Чамартин де ла Роса в направлении Эскориала и, немного не долетев до него, поворачиваем на практически обратный курс. Через несколько минут перед нами открывается