Снежная девочка - Софи Андерсон

Раздался громкий, жуткий хруст.

Таша замерла. Она посмотрела вниз, и сердце у неё чуть не остановилось. Под тонким слоем снега лежал лёд, а под ним текла вода. Девочка забрела на замёрзший ручей.

Лёд под её ногами начал расползаться. Ташу охватила паника. Она затаила дыхание и аккуратно шагнула назад. Но лёд снова тронулся. Сердце у Таши рухнуло в пятки.

Снова оглушительный хруст, а за ним — треск. И не успела Таша сделать и шагу, как провалилась в ледяную воду.

Глава 23. Подо льдом

Таша хотела закричать. Однако вода оказалась столь холодной, что лёгкие будто оледенели. Она не могла дышать. Таша бросила свёрток с олениной и вытянула руки. Она отчаянно пыталась не утонуть.

Одной рукой девочка нащупала лёд возле берега, но ладонь соскользнула. Другая рука легла на широкую льдину. Таша дёрнулась к ней, надавила локтем, чтобы не уплыла. Сердце в ужасе стучало. Лёгкие горели от недостатка воздуха.

Таша дёргалась и билась, пытаясь получше схватиться за льдину и выкарабкаться наверх. Но лёд был слишком скользким, а за ноги тянуло течение. Таша отчаянно замахала ими. С одной ноги соскользнул сапог. Двигаться вдруг стало легче. В лёгкие Таши хлынул воздух, а вместе с ним и надежда.

«Теперь я могу дышать, — сказала себе девочка. — Значит, я справлюсь».

Таша снова оттолкнулась ногами. Утонул и второй сапог. Девочка сумела дотянуться до льда другой рукой. Она оперлась на него и напряглась. Вскоре она выбралась из воды по грудь. Таша позвала на помощь, но голос у неё был слабым. После второго крика она сдалась — всё равно рядом никого. Ей нужно спасаться самой, как на Краю Клешни.

Таша сосредоточилась. Опираясь на локти, она продолжила выбираться из ручья. Вот она вылезла уже по бёдра. Ещё один рывок — и Таша оказалась на льдине. Она покатилась прочь от ручья, пока не добралась до покрытой снегом твёрдой земли. Девочка лежала, хватала ртом воздух и пыталась выровнять дыхание. Мороз охватил её. Всё тело начало дрожать.

Стояла такая темень, что видно было лишь размытые полосы снежинок, которые бросал в лицо ветер. Таша насквозь промокла и потеряла сапоги. К глазам подступили слёзы, но девочка не позволила им упасть. Она знала, что просто лежать и плакать очень опасно. Нужно поскорее найти укрытие и попробовать высушиться.

Таша перевернулась на грудь, встала на колени, а потом — на ноги. Её шатало, влажные ступни жгло снегом. Куда ей идти без сапог и в мокрой одежде? И пещеры, и долина были слишком далеко. Таша крутилась, пока не заметила неподалёку очертания ели. Спотыкаясь, она побрела к ней. Большие ветви дерева были густо покрыты иглами. Таша могла спрятаться там и попробовать отжать одежду.

Она заползла в небольшую выемку под ветвями. Всё её тело дрожало, зубы стучали, руки и ноги онемели. Таша села и запястьями стянула мокрые варежки. Она попробовала расстегнуть пуговицы на куртке, но пальцы её не слушались. В душе Таши поднялся ужас. Она постаралась подавить его. Чтобы выжить, нужно сохранять спокойствие и всеми силами высушиться. А ещё — не засыпать.

Глаза Таши уже начали закрываться. Желание свернуться клубочком под елью и отдохнуть было огромным, словно горы. Чтобы не уснуть, девочка прикусила губу — но так замёрзла, что даже не почувствовала боли. Она попробовала отогреть пальцы дыханием, но оно стало настолько рваным, что не давало ни капли тепла.

Тут недалеко промелькнуло что-то рыжее. В душе Таши затрепетала надежда.

— Лис? — слабо прошептала она. — Лис! — позвала она громче.

Сквозь ветви просунулась знакомая мордочка. Как Таша обрадовалась!

— Лис, ты пришёл!

Девочка взглянула в его золотые глаза. Она разом и заулыбалась, и заплакала.

— А Аляна с тобой? — спросила она.

Таша прислушалась: не звенят ли колокольчики на санях, не раздаются ли мягкие шаги на снегу? Но стояла тишина. Грустный взгляд лиса говорил сам за себя. Аляны здесь не было, и приходить она не собиралась. Сердце Таши сжалось. Неужели Аляна бросила её, как ребята на Краю Клешни?

Лис уткнулся мордочкой в замёрзшие ладони Таши, тепло задышал на застывшие пальцы. Девочка невольно пискнула: кожу защипало, но она снова смогла шевелить руками! Таша одну за другой стянула с себя одёжки. Затем наломала еловых веток, укрылась ими и попыталась отжать вещи. Но всё тщетно — они промокли насквозь.

Таша начинала замерзать. Она ещё теснее укутала себя ветвями. Лис прижался ближе к ней. Его тепло и шёрстка согревали кожу. Но Таша знала: даже с его помощью она не переживёт метель. Почти всё её тело онемело, а остальные его части кололо и жгло от мороза. Ташу клонило в сон. Она моргала всё медленнее.

— Лис, мне нужна помощь, — прошептала она, пытаясь не закрывать глаза. — Ты сможешь найти мой дом и привести кого-нибудь?

Зверёк коротко кивнул и забрался на Ташу. Девочке захотелось, чтобы он и дальше лежал так на ней, словно тёплое покрывало. Но ещё мгновение — и лис убежал. Таша осталась одна на морозе и в темноте. Она отчаянно боролась со сном.

* * *

Таша сидела под елью. Она замёрзла, промокла и дрожала. Чтобы не заснуть, она говорила сама с собой. Голос звучал странно, язык заплетался. Таша пыталась шевелить онемевшими конечностями, дышать глубоко и ровно. Но тело её не слушалось.

Таша снова и снова повторяла: скоро её спасут. Нужно внимательно слушать и, когда раздадутся звуки шагов, закричать. Если Нона пошла к дедушке сразу после того, как Таша убежала, то родители наверняка уже ищут её. А если нет, то лис скоро доберётся до дома — он же так быстро бегает по снегу! Может, он уже там — воет и лает, чтобы разбудить её семью. Когда они проснутся, то поймут, что её нет дома, и отправятся на поиски. Таша напрягала слух: не принесёт ли ветер голоса её родителей?

Время тянулось и спутывалось, словно волны падающего снега. Таша потеряла счёт часам. Девочка знала: она замерзает и уже с трудом борется со сном. Но другого выхода не было. Нельзя терять надежду.

И тут появился рыжий вихрь! Тёплое дыхание на лице было сродни чудесному подарку. Лис вернулся!

Неподалёку раздался скрип снега под сапогами. Таша закричала, но её голос совсем осип. Попробовала отодвинуть ветку, но рука совсем ослабла и едва шевелилась.

Чья-то варежка развела ветви в стороны. Рядом хрипело в широкой груди знакомое дыхание. Дедушка!

— Ташенька, — прошептал он.