Таинственные дневники Лиса Корнелия - Микаэль Брюн-Арно

— Ах ты, господи! Я и не думал, что когда-нибудь снова увижу их! — пробормотал потрясённый Амбруаз, изучив содержимое сундука, который Арчибальд открыл на его глазах.

В сундуке, надёжно укрытые от тараканов, термитов и плесени, лежали все сочинения Корнелия — все написанные им книги, которые он никогда не предполагал продавать. Все эти годы они хранились в сундуке, стоявшем у изножья кровати, и на каждой книге стояла печать Братства мастеров пера. О содержимом сундука не знали ни сын, ни внук старого лиса, ведь Корнелий надёжно спрятал ключ от него в последней тетрадке своих записей. Лисам никогда и в голову не приходило попытаться открыть сундук, они были уверены, что в нём хранятся старые одеяла и одежда. Иногда они даже использовали сундук в качестве стола или стула. Там находились самые первые рассказы Корнелия: о приключениях почтового голубя Урагана, енота-полоскуна Половника и его походной кухне.

— Я тысячи раз читал эти рассказы, но я жду не дождусь, когда перечитаю их снова. Однако первым это должны сделать вы, Арчибальд. Думаю, вам не терпится открыть для себя рассказы, написанные вашим дедом.

— Признаюсь, на прошлой неделе я прочёл их все, не отрываясь. И Барти тоже, причём некоторые не по одному разу.

— Но там же не меньше тридцати рассказов! — воскликнул удивлённый Амбруаз.

— Да, и, по-моему, прочитав их, мы смогли попрощаться с дедом. А что касается меня лично, знакомство с этими рассказами помогло мне сохранить в памяти его голос, вспомнить минуты, когда он пересказывал мне свои истории. И, более того, хочу вам признаться, я и сам пытаюсь написать книгу, — смущённо проговорил продавец книг и опустил глаза. — События последних недель не позволяли мне вернуться за письменный стол и заняться своими заметками, но я надеюсь, что мне удастся закончить задуманный рассказ. Он повествует о приключении, которое запало мне в душу. Теперь я знаю, что в моей семье был настоящий писатель, и это меня подбадривает. Я хочу писать книги, как это делал мой дед!

— Я счастлив, что внук моего дорогого Корнелия решил посвятить себя творчеству, и я уверен, что вы сделаете всё от вас зависящее, чтобы достойно осуществить свою идею, приятель!

— Спасибо за ваше доверие! Ох, шишки-кочерыжки, я так волнуюсь! — воскликнул Арчибальд, промокая глаза вышитым носовым платком. — Я хочу показать вам кое-что ещё, Амбруаз. Но прежде, если позволите, я хотел бы, чтобы вы рассказали мне, что случилось после смерти Арабеллы. Почему вы больше не виделись с моим дедушкой?

— Потому что я думал, что он этого не хочет…

Амбруаз не сразу покинул Зелёный Бор, потому что чувствовал себя виноватым в случившемся. Изнемогая под грузом тайны, молодой волк считал, что именно он повинен в трагедии своей семьи. Кроме того, он надеялся получить письмо от Корнелия, хотя сам так и не осмелился постучать в его дверь.

— А потом настал день, когда я решил, что больше ждать не имеет смысла. И ушёл. В конце концов я поступил на работу в редакцию газеты, выходившей в Звёздных горах, и стал там заведующим отделом местных новостей. Там я познакомился с моей прелестной супругой Лили. В её объятиях я заново научился любить, хотя так и не смог забыть нашу дружбу и любовь на троих. Спустя несколько лет родилась Белладонна. Её совсем не интересовали книги, зато привлекали двигатели внутреннего сгорания, механика, детали машин. Она у меня такая смышлёная! Время шло, Лили заболела и покинула нас. Эта новая потеря так потрясла меня, что я решил уйти из газеты и стать свободным журналистом, я нигде не задерживался надолго. Белладонна вместе со своим мужем Оноре открыла магазин скобяных изделий и взяла на себя заботу о моём отце. А потом они подарили мне внука. Я никогда не вернулся бы сюда, если бы дочь не написала мне, что Селестен сбился с пути истинного. Теперь вы всё знаете, Арчибальд. Как странно, что можно пересказать свою жизнь буквально несколькими словами.

— Спасибо за вашу откровенность, Амбруаз. В сундуке моего дедушки я нашёл письма, которые он писал вам, но… все они вернулись, потому что адресат не пожелал их принять. Я позволил себе прочесть их, я хотел понять.

— Что вы хотите этим сказать? — спросил явно удивлённый волк, не сводя глаз с огромной связки писем.

— Когда вы вернулись в поместье, мой дед последовал за вами. Он поселился на постоялом дворе в Звёздных горах, а потом несколько дней подряд приходил к вам. По распоряжению вашего отца слуги не позволяли ему войти под тем предлогом, что никто из семейства Волков не желает больше никогда видеть его. Тогда он начал писать вам, но письма неизменно возвращались, а служащие почты сказали ему, что Волк Амбруаз лично отказался принимать их. Он узнал о смерти Арабеллы из городской газеты. Это стало для него страшным ударом. Через несколько недель, без единого орешка в кармане, он вернулся в Зелёный Бор и, не зная, чем ещё заняться, решил снова открыть Книжный магазин. Однако он никогда не забывал вас, и, без сомнения, именно поэтому он все годы и хранил эти тетради. Мне очень горько, что я расстроил вас, Амбруаз…

— Вы тут ни при чём, Арчибальд. Честно говоря, я даже рад.

— Рады?

— Да, рад. Оказывается, он тоже не переставал думать обо мне.

Через некоторое время, когда Амбруаз вышел из Книжного магазина, он уже не выглядел таким старым. Он шёл гордой походкой волка, который знает, что его любили. Он был готов встретить свою судьбу.

* * *

— Хорошенькое дело, ты ещё не закончил писать первый рассказ, а у тебя уже появился сюжет для второго, — прошептал Арчибальд, сидя перед секретером и перебирая пять тетрадок деда и кипу писем, которые Амбруаз всё-таки решил вернуть ему через несколько дней после того, как прочитал их. Какое это было невероятное приключение — погрузиться в прошлое собственного деда и его книжного магазина! Какой ужас он пережил, представив себе, что потеряет этот магазин навсегда! Амбруаз оставил ему конверт, в котором лежал документ на право владения дуплом старого дуба. Отныне в этот документ было вписано имя Лиса Арчибальда. Как сказал волк, «это наименьшее из того, что я мог бы сделать, учитывая, что семья Лис посвятила этому магазину более шестидесяти лет своей жизни, тогда как Волки занимались им всего шесть месяцев».

Итак, Арчибальд в уютных тапочках снова сидел в своём