Сквозное действие, или Как стать драматургом - Александр Михайлович Галин

Р о с т и к. Мы в разводе.

Г а л к а. И вместе живете?

Р о с т и к. Временно. Получу комнату — и конец.

Г а л к а. Скоро получишь?

Р о с т и к. Скоро. Понадобится ремонт, придешь помогать.

Г а л к а. А эта ей останется?

Р о с т и к. Эта — ей.

Г а л к а. Зря я пришла.

Р о с т и к. Конечно, зря.

Г а л к а. И за тортом зря стояла. Я вообще больше не приду.

Р о с т и к. Как знаешь.

Г а л к а. Музыка у тебя хорошая. Включи на прощанье.

Р о с т и к. Нет.

Г а л к а. Так с девушкой не поступают. Зовут, вкручивают, выступают, а потом — вон. Девушка доверие теряет, у нее травма может случиться душевная — рубец на всю жизнь.

Р о с т и к. Заживет твой рубец, зарубцуется.

Г а л к а. Вот возьму и не пойду. Выкручивайся как знаешь.

Р о с т и к. Тогда я тебя выкину.

Г а л к а. Не выкинешь, я орать буду. Да ладно, уйду, не бойся. А может, я торт заберу, раз у нас не состоялось?

Р о с т и к. Бери.

Г а л к а. «Сказка»… (Идет к окну.)

Р о с т и к. Куда ты?

Г а л к а. Поищу другое окно. Где нас уважают. (Исчезает за окном.)

Мягкий свет заливает комнату. Где-то вдали гремит марш. Ростик влезает на подоконник, спрыгивает на леса. Хлопает входная дверь, с сумками и пакетами появляется  Л я л я.

Л я л я. Эй, люди! Принимайте меня! Ты где? (Уходит на кухню.)

Р о с т и к  подтягивается на раме, впрыгивает в комнату. Входит  Л я л я, включает свет.

Откуда ты?

Р о с т и к. С лесов.

Л я л я. Что ты там делал?

Р о с т и к. Смотрел в небо.

Л я л я. Что-то я хотела тебе рассказать, что-то важное. И все куда-то вылетело из башки. Чудный вечер. Прозрачный, ясный… Белый вечер. Раз есть белая ночь — значит, должен быть белый вечер. Я шла через мост пешком. На Неве корабли, тени четкие, стройные, и на желтой заре — фонари. Да, вспомнила: я же с Петровского острова. Угадай, с кем я встречалась? С тетей Татой.

Р о с т и к. С какой тетей Татой?

Л я л я. С тетей Татой, с единственной маминой подругой. Я же тебе рассказывала. Я потеряла ее давным-давно, сразу же после смерти мамы. А вчера, когда я показывалась твоему милашке Гургену… Но это особый разговор… В зале сидела одна старушка, бывшая балерина, древняя-древняя, даже я ее не помню, представляешь? И она мне сказала, что тетя Тата жива. И живет в Доме ветеранов сцены на Петровском острове. Там у нее все условия: уход, врачи — просто рай. Я и помчалась. И представляешь, меня встречает тетя Тата, маленькая, толстая, с тяжелыми ногами… Господи, неужели и я превращусь в такую же? И вручает мне это. Ты можешь себе представить? (Показывает тетрадь.) Здесь запись хореографии маминого балета. «Рождение света», записанное маминой рукой. Это ее завещание. Если бы ты знал, сколько она вынесла. Наше поколение — баловни века. Вы вообще — цветы жизни. У вас есть все, нет только одного, того, что было у них, — судьбы. Я сделаю этот балет, клянусь тебе. Я должна это сделать. У меня просто нет другого выхода.

Р о с т и к. Тут звонил Гурген.

Л я л я. Он же обещал в понедельник.

Р о с т и к. Не вытерпел.

Л я л я. Проняло, значит? А ты знаешь, вчера действительно что-то произошло. Когда я нашла на сцене коробку с канифолью, вернее, услышала этот запах смолы, я успокоилась, как в театре. Все куда-то ушло. Остались только я и музыка. Мне стало легко и свободно. Ты знаешь, если они дадут мне делать то, что я захочу, мне кажется, я смогу там работать.

Р о с т и к. Он тебя не берет.

Л я л я. Что ты сказал?

Р о с т и к. Он тебя не берет.

Л я л я. Не кричи, я слышу. Как это не берет? Что ты мелешь? Что я, девчонка? Я солистка балета, у меня есть звание, в конце концов! Это что, его частная лавочка — берет, не берет? Это не входит в его компетенцию. Он даже не художественный руководитель. Он — директор. Его дело — подписать приказ и вывесить его на доске.

Р о с т и к. Так вот, он не будет ничего подписывать и ничего вывешивать.

Л я л я. В чем он там разбирается?

Р о с т и к. Во всем. У него масса претензий, и, ты знаешь, в чем-то он прав.

Л я л я. Ах, вот как ты заговорил! Ну, поучите меня танцевать. Может, мне взять его репетитором?

Р о с т и к. Он сказал, что ты великолепная классичка, но это не то. Он искал просто хорошую балерину.

Л я л я. Но не до такой степени? Ему нужна девочка с развернутым бедром?

Р о с т и к. Нет, ему нужна балерина, но, как бы тебе сказать, попроще, что ли. То, что ты делаешь, — слишком сложно. Там другая специфика.

Л я л я. А если другая, то вычеркни со своей афиши слово «балет». И распишись в собственной бездарности. А этот бонтон перед показом: «Мы переживаем период расцвета, поиски новой выразительности, приглашение ведущих мастеров!..» Какой у него номер?

Р о с т и к. Не звони ему.

Л я л я. Мне официально при всех дают по морде, а я не могу ответить?

Р о с т и к. Ляля, деточка, ну подумай здраво… Может быть, тебе действительно поискать что-нибудь другое?

Л я л я. Как это мне? А тебе?

Р о с т и к. Я не творческий работник… У меня противоречий нет. То есть, конечно, есть, но не касающиеся моих отношений с ним.

Л я л я. Как это не касающиеся? Твою жену оскорбляют публично, а тебя это не касается? Весь город знает, что я поступаю примой в балет-ревю, и вдруг я проваливаюсь. Хорошенькое дело! Дай телефон. Надо расплеваться.

Р о с т и к. Нет, Ляля. Я остаюсь.

Л я л я. Не ерунди. Как ты можешь остаться, если я ухожу? Нет, мальчик, здесь решаю я.

Р о с т и к. Все, Лялечка, конец! Хватит! Вот они где у меня — все твои прихоти, приказы, попреки! Ты меня стерла, но не до конца. Теперь я выбираю, что мне делать, кого слушать, как быть. Я тебе больше не мальчик. Я устал от тебя, Ляля. Я хотел жить с тобой по-человечески. Честное слово, искренне хотел… Не вышло.

Л я л я. Ты предал меня. За собачью конуру!

Р о с т и к. Не надо, Ляля. Ни жалости у меня не осталось, ни боли. Я для тебя пуст.

Л я л я. Как ты жалок. Твое «я»… Как ты жалок. Когда тебе светило, ты гнал свою лошадку и ждал награды, но лошадка споткнулась… Брось ее, Ростик! Оставь ее, старую, в канаве, пусть знает, как спотыкаться, кляча… Оттащи ее за хвост! Как больно… Я уже забыла, что это такое. Ты отомстил мне, гордись.

Р о с т и к. Жуткое зрелище. Униженная женщина — жуткое зрелище.

Л я л я. Посмотри, Ростик. Это закаляет нервы. Не бойся… Не бойся, сейчас это все пройдет. Все кончится, все будет хорошо. А что, собственно, случилось? Все и так хорошо. Все просто замечательно. Кроме одной мелочи. Я все-таки люблю тебя.

На подоконник с лесов впрыгивает  Г а л к а. В руках у