Черный терем. Первый русский царь Иван Грозный и его жены – как любовь определяла политику и как политика определяла любовь - Максим Юрьевич Эвальд
Не способствовало семейному счастью и отсутствие детей – ведь их единственный сын скончался очень рано. К тому же Мария Темрюковна недолюбливала детей Грозного от его первого брака. Тут ее можно понять: самолюбивая и гордая царица наверняка ревновала к памяти первой жены государя и не смогла стать доброй мачехой.
Некоторые исследователи даже считают, что Мария Темрюковна планировала свергнуть Ивана Грозного с престола. Например, об этом пишет Сергей Горский:
«Ее похождения с любовниками мало его интересовали, но, когда ему сообщили, что царица организует партию, чтобы свергнуть его с престола, он решил принять меры. У Марии действительно зародилась такая мысль, момент для переворота был очень удобен».
Но даже если в их семейной жизни и пролегла трещина, внешне они по-прежнему соблюдали приличия и выглядели вполне довольными друг другом супругами. Летом 1569 года царица сопровождала своего мужа в поездке в Вологду. На обратном пути ей стало плохо, начался жар, лихорадка… И 6 сентября (по некоторым данным – 1 сентября) 1569 года царица неожиданно скончалась в возрасте примерно двадцати пяти лет.
Отпевание прошло в соборе Александровской слободы, а затем тело Марии Темрюковны на траурной повозке доставили в Москву, где похоронили в Вознесенском соборе. В 1929 году останки перенесли в подвальную палату Архангельского собора, где они и находятся с тех пор.
При вскрытии захоронения был найден женский скелет в саване. Там же была найдена сулейка (древнерусский сосуд для вина или масла) и хорошо сохранившийся волосник (головной убор). Череп царицы сохранился плохо, так что воссоздать ее скульптурный портрет не удалось.
Брат Михаил Черкасский и немногочисленные прислужницы, приехавшие с Марией Темрюковной с родины, искренне скорбели об усопшей. А вот народ, как легко догадаться, отнесся к этой утрате без особой печали. Впрочем, число людей на похоронах все равно было внушительным.
А что же царь, горевал ли он? С виду он был печален, но за гробом шел спокойно. Никаких метаний и рыданий, как после смерти Анастасии. Судя по всему, смерть второй жены он перенес довольно легко. И неудивительно: их уже почти ничто к тому моменту не связывало. Да и в случае с Анастасией дело обстояло иначе: даже если он уже не испытывал к ней горячей любви, то все равно чтил ее нравственные достоинства. А черноокая и дикая кавказская дева в его глазах такого уважения не заслужила.
Впрочем, вот маленький, но любопытный факт. После смерти царицы Анастасии Иван Васильевич сделал вклад в размере тысячи рублей в Троице-Сергиев монастырь – за упокой души почившей супруги. А когда скончалась Мария Темрюковна, государь пожертвовал целых полторы тысячи рублей да золотое блюдо в придачу.
То ли он и правда был привязан к ней больше, чем склонны считать иные исследователи, то ли просто полагал, что грехи Марии тяжелее и молиться за упокой ее души придется больше. Но почему в таком случае на упокой души уж совсем неповинной третьей жены – Марфы Собакиной – он выделил лишь 700 рублей? Вот так, с помощью денег, можно попытаться высчитать, насколько сильно любил Иван Васильевич каждую из своих жен.
Ну, как бы там ни было, а после смерти Марьи Темрюковны Грозный начал лютовать. Во-первых, опять вставал вопрос о причинах ухода из жизни очередной царицы. Здоровая и цветущая двадцатипятилетняя женщина, отнюдь не измученная многочисленными родами, как ее предшественница, – и вдруг «сгорает» за считанные дни. Подозрительно.
Официальной причиной назвали переохлаждение и воспаление легких. Все-таки она была южанкой, непривычной к северному климату. Но повторим: она при этом же была здоровой и крепкой женщиной.
История повторилась: царь заявил, что жена была отравлена, и опять-таки обвинил бояр в том, что они «извели» его избранницу. Читаем у Карамзина:
«Кончина двух супруг его, столь несходных в душевных свойствах, имела следствия равно несчастные: Анастасия взяла с собою добродетель Иоаннову; казалось, что Мария завещала ему превзойти самого себя в лютых убийствах. Распустив слух, что Мария, подобно Анастасии, была отравлена тайными злодеями, он приготовил тем Россию к ужаснейшим исступлениям своей ярости».
Некоторые историки придерживаются вот какого мнения: сам Иван Грозный мог устать от своей второй супруги и спровадить ее на тот свет. Такие же темные слухи окружали и смерть Анастасии Романовны. Французский писатель Анри Труайя пишет:
«Подозрения падают на царя: уже давно он отдалился от своей жены; она не играла значительной роли при дворе, но государя обременяла; он изменял ей и не желал видеть во дворце; кроме того, она мешала его планам женитьбы на английской королеве. Щепотка порошка или несколько капель снадобья – и дорога свободна. Вокруг царя все трепещут в ожидании, кого он назовет виновным. Бояре делают вид, что скорбят, и даже надевают траур – бархатные кафтаны без золотого шитья. После похорон в Москве Иван снова удаляется в Александровскую слободу, виновного пока не называет».
«Виновный», впрочем, вскоре объявился, и найти его помог тот самый Малюта Скуратов. В 1569 году Малюта стал во главе опричного сыскного ведомства. Тогда же он, по приказу Ивана Васильевича, арестовал двоюродного брата царя – уже знакомого нам удельного князя Владимира Андреевича Старицкого.
Князя обвинили (бездоказательно) в измене и попытке отравить Ивана Грозного и в причастности к смерти его второй жены. Причем признания «сообщников» были добыты под пыткой, а руководил следствием лично Малюта Скуратов. Судьба князя Старицкого была печальной: его самого отравили, казнили его мать – княгиню Ефросинью (к тому времени – уже монахиню Евдокию), супругу, дочь и, возможно, еще двоих сыновей, а также расправились со всей челядью убитых.
Отметим, что дело против князя было совершенно очевидно сфабрикованным, причем грубо и топорно. Ведь Владимир Старицкий был не только двоюродным братом Грозного, но и одним из последних удельных князей и законным претендентом на царский престол.
Еще во время кризиса 1553 года он уже вызвал недовольство Ивана Васильевича, когда Адашев-старший и Сильвестр всерьез рассматривали вариант присягнуть Владимиру на верность в случае смерти царя. Грозный тогда помиловал Старицкого, но случай тот не забыл. И тут ему наконец представился повод разобраться с возможным конкурентом под предлогом мести за убитую жену.
Страшные последствия
Но кто бы ни был в действительности виновником смерти Марии Темрюковны (если предположить, что она скончалась не по естественным причинам), последствия этого события были чудовищными. Ментальные проблемы Ивана Грозного заметно усилились, а его жестокость и подозрительность дошли до своего максимума.
И в доказательство этого приведем совершенно ужасающий случай – Новгородский погром. Он состоялся всего
