Черный терем. Первый русский царь Иван Грозный и его жены – как любовь определяла политику и как политика определяла любовь - Максим Юрьевич Эвальд

Но вся эта история со сватовством к Марии Гастингс ясно показывает одно: Иван Васильевич по-прежнему ни во что не ставил жизнь и благополучие своих женщин. Он просто брал любую понравившуюся девицу, делал ее царицей, а потом с такой же легкостью избавлялся от нее.

Не умри он, тогда и Марию Федоровну Нагую, вероятно, ждала бы судьба ее бедных предшественниц: смерть в результате политических интриг при дворе или ссылка в монастырь по приказу самого самодержца. Но часы жизни первого русского царя уже отбивали завершающие удары.

Последние годы и смерть Ивана Грозного

Немного о том, как прошли последние годы жизни государя всея Руси и как он встретил свой конец.

К моменту своей смерти (а скончался Иван Васильевич Грозный, напомним, в возрасте пятидесяти трех лет) царь выглядел дряхлым стариком. Об этом сообщали не только современники государя, но и результаты вскрытия его гробницы, произведенного в 1963 году. Советский ученый Михаил Герасимов сумел по черепу и скелету воссоздать скульптурный портрет Ивана Васильевича, а также сделать выводы о его внешности в последние годы.

Так, Герасимов подтверждает, что к пятидесяти трем годам царь выглядел стариком. Его лицо было изрыто глубокими морщинами, под глазами набрякли мешки. Историк Анна Хорошкевич, комментируя реконструкцию Герасимова, пишет:

«Ясно выраженная асимметрия (левый глаз, ключица и лопатка были значительно больше правых), тяжелый нос потомка Палеологов, брезгливо-чувственный рот придавали ему малопривлекательный вид».

А вот зубы у государя были в отличном состоянии. Это объясняется редкой генетической аномалией: его коренные зубы прорезались очень поздно, уже во взрослом возрасте.

Те же исследования останков показали, что Иван Васильевич тяжело болел в последние годы. В частности, он страдал от остеофитов – патологических наростов на поверхности костной ткани. Исследуя скелет, Герасимов отмечал, что никогда прежде не видел таких мощных отложений, даже у глубоких стариков.

Эти остеофиты причиняли Ивану Грозному сильную боль, из-за чего он не мог самостоятельно ходить. В последние годы его носили на носилках. Отчасти и из-за вынужденной неподвижности он сильно одряхлел к концу жизни, хотя по возрасту был еще далеко не стар.

Также есть подозрение, что в последние двадцать лет жизни Иван Васильевич болел сифилисом. На это намекает высокое содержание ртути, обнаруженное в его останках, а ртутью в XVI веке лечили, в числе прочего, сифилис.

В пользу этой гипотезы говорит и образ жизни государя. Не зря он похвалялся перед Джеромом Горсеем, что «растлил тысячу дев», да и вообще постоянно состоял в близости со множеством женщин.

Но Михаил Герасимов отрицал, что царь был болен сифилисом, – по крайней мере, анализ останков не дал никаких подтверждений этому. Да и странно, что в этом случае он не заразил болезнью свою жену Марию Нагую, а через нее – и маленького царевича Дмитрия.

В 1583 году Иван IV составил так называемый синодик опальных (список с перечислением имен умерших для поминовения во время церковной службы). Копии таких списков богобоязненный царь велел отправить по всей стране. Целью было подготовить перечень лиц, пострадавших в годы его правления. В синодике объявлялось прощение всем казненным им боярам, а монастырям были пожертвованы суммы на помин их душ. В наиболее подробной версии списка перечислено около 3300 человек. Разумеется, это даже близко не полный перечень всех жертв царского гнева.

Едва ли к составлению синодика Грозного побудило искреннее раскаяние. Скорее, предчувствуя скорую кончину, он решил таким образом «уладить отношения» с богом. Иными словами, это было сродни покупке индульгенции: щедрое пожертвование монастырям должно было как бы отчасти смыть тяжесть его грехов. Так что подобный парадокс веры был характерен как для самого царя, так и для всей эпохи.

В феврале и марте 1584 года Иван Васильевич еще занимался делами государства, но его самочувствие все больше ухудшалось. Не менее, чем телесно, он страдал духовно. Он чувствовал себя преданным, одиноким, всеми покинутым, окруженным врагами и изменниками, по-прежнему страдал бредом преследования.

В середине марта в состоянии государя наступило резкое ухудшение. Он впал в беспамятство. Через неделю ему как будто бы стало чуть лучше, он даже (по свидетельству Джерома Горсея) встал и посещал баню.

Но 18 марта царь неожиданно, по словам Горсея, скончался за игрой в шахматы. Русские источники в целом придерживаются того же рассказа, лишь дополняют его сведениями, что умершего царя посетил духовник и нарек его Ионой. Перед смертью Иван успел дать поручение Борису Годунову (цитата по тенденциозной «Грамоте Утвержденной» 1598 года):

«Егда же Великий Государь последняго напутия сподобися, пречистаго тела и крови Господа, тогда во свидетельство представляя духовника своего Архимандрита Феодосия, слез очи свои наполнив, глаголя Борису Феодоровичу: тебе приказываю душу свою и сына своего Феодора Ивановича, и дщерь свою Ирину…»

Вот что пишет о смерти Ивана Грозного Павел Одерборн в «Жизни великого князя московского Ивана Васильевича»:

«Несколько дней он ничего не говорил, не ел, не пил, не издавал ни звука, как будто бы немой. По прошествии нескольких дней к нему вернулась речь».

Тогда он, видимо, стал призывать к себе сына Ивана (которого уже не было в живых). Затем его тело стало гнить и покрылось червями, после чего он умер. Неизвестно, насколько это описание достоверно, но звучит впечатляюще. Где в момент смерти царя находилась его жена Мария Федоровна Нагая, неясно. Но, по-видимому, отнюдь не рядом с «любимым» супругом.

О смерти самодержца ходило много слухов. Летописец XVII века сообщал, что «царю дали отраву ближние люди». О насильственной смерти свидетельствовал и дьяк Иван Тимофеев. По его словам, «некоторые говорят», что Борис Годунов и Богдан Бельский (фаворит государя в его последние годы) «преждевременно прекратили жизнь царя».

Обвинения в адрес Годунова выдвигал также гетман Станислав Жолкевский. Он утверждал, что Борис подкупил врача, лечившего Ивана Грозного, причем сделал это из опасений за собственную жизнь. Голландец Исаак Масса же считал, что царя убил Бельский, подложив яд в его лекарство. А Джером Горсей склонялся к мнению, что царь был задушен.

Это лишь некоторые слухи, но их было еще больше. И по сей день вопрос о том, умер ли Иван Грозный сам или же ему помогли отправиться на тот свет, остается дискуссионным.

Судьба Марии после смерти царя

Мария Федоровна Нагая стала второй женой Ивана Грозного, сумевшей пережить царственного супруга (первой была, напомним, Анна Колтовская). Но судьба женщины все равно сложилась не