Uncharted: Четвёртый лабиринт - Кристофер Голден

— В чём тут связь, Гретхен? — тихо спросил Дрейк, снова взглянув на охранников и гадая, сколько у них осталось времени до приезда полиции. — Отец Джады изучал лабиринты, и он совершил какое-то открытие, разгадал какую-то тайну, которая его очень взволновала.

— Я не знаю всего, — ответила аспирантка. — Это же… Боже, это же просто байка. Но я знаю, что Мейнард рассказал профессору Хзуяку о связи, которую он обнаружил между гробницей-лабиринтом времён Двенадцатой династии в Египте и Кносским лабиринтом — тем самым, где жил Минотавр…

— Я думал, это просто легенда, — прервал её Дрейк.

— Я тоже так думала, — кивнула Гретхен. — Но в исторических записях говорится, что в первом веке нашей эры там что-то демонстрировали. Сам факт существования Кносского лабиринта давно признан, вопрос лишь в том, какая часть этой истории — правда, а какая — миф. Мейнард считал, что нашёл часть ответа. Сейчас музей ведёт археологические раскопки в Египте, недалеко от Города Крокодилов — мой брат Иэн один из руководителей проекта, — и они обнаружили там несколько действительно поразительных вещей.

— Мой отец был в Египте всего несколько недель назад, — приглушённым голосом произнесла Джада.

Гретхен кивнула.

— Да. Он посещал раскопки. Вы не знаете, зачем он туда ездил?

Джада обняла себя за плечи.

— «Исследования». Это всё, что он мне сказал.

— Мейнард переводил надписи на артефактах, которые привозили с раскопок, — продолжила аспирантка. — Он нашёл упоминания о трёх разных лабиринтах, которые использовались в одно и то же время и все были спроектированы Дедалом.

— Ещё один миф, — хмыкнул Дрейк.

— Основанный на реальном человеке, — возразила Гретхен.

— Да ладно, Нейт, — вставил Салли. — Сколько раз мы уже убеждались, что в большинстве легенд есть хотя бы зерно истины?

Дрейк кивнул. Против собственного опыта не попрёшь.

— А что насчёт Мидаса? — спросил он, вспомнив об изысканиях Луки в области алхимии.

Гретхен покачала головой.

— Нет. Насколько Мейнард знал, все эти штуки про «дар Мидаса», превращение вещей в золото, были просто байкой. Она что-то означала, но он ещё не выяснил, что именно.

— Но доктор Чейни считал, что доказал всё остальное? — спросила Джада.

— Он был в этом уверен, — ответила Гретхен, слегка задыхаясь и вытирая слёзы, пока косилась на охранников. У неё не было причин верить их рассказу, кроме той, что она видела, как горе Джады отражает её собственное, и, должно быть, чувствовала, насколько жизненно важна для них эта информация.

— Были даже упоминания о Минотавре, — продолжила она. — Не только на Крите, но и в Египте. Согласно табличкам с египетских раскопок, в обоих лабиринтах обитали чудовища. Во всём этом куда больше, чем просто зерно истины, и у него были доказательства. Как только он начал всё это собирать воедино, музей дал ему добро на организацию этой выставки.

Салли начал подниматься с пола. Гретхен потянулась к нему, словно боясь остаться одна, хоть рядом и были охранники. Виктор взял её за руку и помог ей тоже встать.

— Джада, — сказал он, — доктор Чейни сообщил Гретхен, что, по его мнению, то, что искал твой отец, должно находиться в центре третьего лабиринта.

— А где он находился? — живо поинтересовался Дрейк.

— В том-то и дело, — ответила Гретхен, переводя взгляд с Нейтана на Джаду. — Это загадка. Но ваш отец звонил Мейнарду пару дней назад, и когда они закончили разговор, Мейнард был очень взволнован. Ваш отец считал, что вычислил местоположение третьего лабиринта. Он не хотел говорить, где это, пока не получит подтверждение, но Мейнард в него верил. Он сказал, что, если кто и сможет его найти, так это Лука Хзуяк.

Две молодые женщины обменялись взглядом, полным общей скорби, и Дрейк опустил глаза, чувствуя, что они с Салли здесь чужие. Но тут Джада коснулась его руки, и он поднял на неё взгляд.

— Должно быть, дело в этом, — сказала она, но смотрела при этом на Салли. — Вот почему они его убили, дядя Вик.

— Чтобы сохранить секрет? — с сомнением спросила Гретхен.

— Или чтобы помешать Луке добраться туда первым, — заметил Салли, поворачиваясь к Дрейку.

— Хенриксен? — произнёс Дрейк. — Он и так был нашей основной догадкой.

Рации охранников затрещали от голосов и помех. Полиция уже поднималась. Через несколько мгновений они будут здесь.

— Нам нужно идти, — бросил Салли, глядя на Джаду.

— Гретхен, слушайте, — быстро заговорил Дрейк, пристально глядя на неё. — Вы сказали, ваш брат работает на раскопках в Египте. Если мы сможем туда добраться, вы замолвите за нас словечко? Нам нужен доступ к этому объекту.

— Что? — воскликнула Джада. — В Египет?!

Но Салли уже кивал, выжидающе глядя на Гретхен.

— Это единственный способ выяснить, кто на самом деле за всем этим стоит.

Аспирантка снова взглянула на труп доктора Чейни, а затем кивнула.

— Я позвоню ему.

— Хорошо, — поблагодарил Салли. — Мне жаль, но нам пора. Когда всё закончится, я дам о себе знать. Мы позаботимся о том, чтобы вы узнали правду.

— Спасибо, — пробормотала она. Её лицо снова исказилось от внутренней боли, когда они ушли, и она снова осталась наедине с убийством человека, которым, очевидно, восхищалась и которого любила.

— Вы куда это собрались? — внезапно обратился к ним один из охранников.

— Полиция ведь уже поднимается, верно? — ответил Дрейк самым благоразумным тоном, на какой только был способен. — Они тут сами ни за что не разберутся. Мы встретим их и проведём.

— Точно, — улыбнулся охранник. — Надо было самому догадаться.

— Эй, не бери в голову, — ответил Салли. — У нас у всех сейчас голова кругом. Какой ужасный день!

— Вот именно, — согласился тот.

Как только Дрейк, Джада и Салли миновали низкий проход, они ринулись по извилистому коридору к нише Минотавра. Они уже слышали голоса и треск полицейских раций со своей стороны, когда бесшумно проскользнули в дверь в глубине ниши, а затем поспешили по узкому «закулисному» коридору к служебному выходу.

— Как, чёрт возьми, мы доберёмся до Египта? — спросил Салли у Дрейка.

— Что-нибудь придумаем.

— Мы не можем уехать, — встряла Джада, когда они сбегали по служебной