Uncharted: Четвёртый лабиринт - Кристофер Голден

Девушка шлёпнула его по руке.

— Это был не комплимент.

Но она не смогла до конца сдержать улыбку, и Дрейк был этому рад. После всего того, что она пережила с момента обнаружения останков отца, ей нужно было любое отвлечение. Однако, теперь, когда у них появилась минутная передышка, он увидел, как её веселье быстро угасло, и вот она уже смотрит на проплывающий справа город, где уже зажигались огни наступающего вечера, с выражением торжественным и каким-то потерянным.

Он надеялся, что её мачеха не причастна к смерти отца, но у него было ужасное предчувствие, что Оливия Хзуяк была именно такой злой мачехой, какой её и считала Джада.

Обеспокоенный Дрейк полез во внутренний карман своей испорченной куртки и вытащил тонкий кожаный бумажник, в котором хранилась значительная часть денег, заработанных им в Эквадоре. Ещё больше было в его сумках, которые надёжно хранились в ячейке в аэропорту Кеннеди, и ещё немного в кошельке. Остальное лежало на счёте на Каймановых островах, которым он иногда пользовался. Пока что то, что было у него при себе, — это всё, что было в их распоряжении, так что этого должно было хватить.

Он бросил куртку за борт и наблюдал, как она плывёт, намокая все сильнее, пока они стремительно оставляли её далеко позади.

Пока всё шло хорошо. Они бросят угнанный «Крис-Крафт» к северу от лодочной стоянки на 79-й улице — это было предложение Джады — и заскочат в квартиру, где она пряталась, ровно на то время, чтобы она успела собрать небольшую сумку. Дальше Дрейку и Салли придётся импровизировать. Они купят пару одноразовых телефонов — мобильников, на которые можно положить сколько угодно минут, использовать, а потом выбросить, и всё это без создания аккаунта, который можно было бы отследить. Салли предложил позвонить на пристань и сообщить, где будет лодка, и Дрейк с Джадой одобрили эту идею. Если их когда-нибудь поймают, их всё равно арестуют, но угон ради развлечения судья воспримет куда спокойнее, чем откровенную кражу.

Из квартиры они направятся на север. Им нужно было выбраться из города быстро, но как можно незаметнее. Центральный вокзал не годился — на случай, если камеры на пристани всё же засняли их лица. Поэтому они возьмут такси до станции на 125-й улице в Гарлеме и сядут на поезд Metro North до Нью-Хейвена, штат Коннектикут, где смогут арендовать машину. Удостоверения, которые они использовали на пристани, теперь были бесполезны, но Дрейк рассчитывал, что у Салли при себе не один комплект фальшивых документов.

Как только они окажутся в машине, он думал, всё будет в порядке. Дрейк знал одного парня в Бостоне, который мог состряпать паспорта и другие документы для них троих. Они сядут на паром до Новой Шотландии, а затем на катер до материковой части Нью-Брансуика, чтобы не подвергаться более тщательному досмотру при пересечении канадской границы на машине. Оттуда другая арендованная машина доставит их в Квебек. Международный аэропорт Монреаль-Мирабель использовался почти исключительно для грузовых рейсов, и у них с Салли там были друзья. Им уже не раз приходилось тайно провозить себя — и различные приобретения — в Северную Америку и обратно, поэтому он ожидал, что всё пройдёт без сучка, без задоринки.

И всё же Дрейк знал, что будет как на иголках, пока они не окажутся в воздухе на пути в Египет, к археологическим раскопкам в Городе Крокодилов. По опыту Нейта, чем ближе он подбирался к источнику тайны — или сокровища, — тем легче становилось почувствовать надвигающуюся угрозу или распознать врага. Люди имели свойство показывать своё истинное лицо, когда на кону стояли такие ценные вещи, как сокровища и тайны. Ему не нравились снайперы, стреляющие по нему с крыш, или головорезы, прячущиеся за тёмными окнами. Если кто-то хотел его убить, он предпочитал знать, кто именно. Так, чёрт возьми, было намного проще дать отпор.

В ночь на вторник никто из них не спал больше нескольких часов на заднем сиденье арендованной машины по дороге в Бостон, где их уже ждали новые документы от специалиста. Этот спец, профессионал в третьем поколении, которого они звали Чарли, хотя все они полагали, что это не настоящее его имя, хранил у себя в архиве фотографии Дрейка и Салли, что позволило ему подготовить их паспорта заранее, но документы Джады ему пришлось делать на месте, наряду с другими вещами — от платиновой карты American Express до библиотечного билета.

В среду утром они остановились в Портленде, штат Мэн, где Дрейк и Салли приобрели небольшие спортивные сумки и несколько смен одежды. К полуночи они уже оказались в захудалом мотеле возле грузового аэропорта в Монреале, с одной двуспальной кроватью на троих. Дрейк взял из шкафа дополнительную подушку и одеяло и свил себе гнездо на полу, пока Джада и её крёстный заняли кровать.

Они смотрели телевизор в ожидании новостей о насилии в Нью-Йорке, но Монреаль был в целом мире от Манхэттена. В ту ночь Дрейк почти не спал, его держало в напряжении предвкушение утреннего вылета, после которого он наконец почувствует, что они в безопасности. Джада тоже не спала. Несколько раз он замечал, как она, свернувшись на боку, смотрела на него глазами, блестевшими в тёмной комнате, но никто из них не произнёс ни слова.

Только Салли умудрился заснуть. Казалось, он мог задремать в любой момент, какими бы ужасными ни были обстоятельства. Он глубоко храпел, иногда шумно выдыхая, и его усатая верхняя губа подрагивала от этого звука.

В четверг утром рейс, на который они, как им казалось, договорились, улетел без них. Прошли долги часы отчаяния, прежде чем им пообещали другой. Наконец, поздно вечером, они оказались в воздухе, удобно устроившись в небольшом отсеке за кабиной пилотов.

И только тогда Дрейк уснул.

Когда же он проснулся под приглушённые удары ирландского панк-рока, доносившиеся из кабины, то обнаружил, что Салли исчез, но понял, что его старый друг, должно быть, сидит впереди вместе с экипажем. Он тихо лежал, наблюдая за спящей Джадой. С её малиновыми прядями, обрамляющими лицо, она обычно выглядела уверенной, даже среди своего горя. Но сейчас, в умиротворении сна, она казалась уязвимой, и ему пришлось усомниться в мудрости их путешествия. Дрейк знал множество способных женщин — и не одна из них надавала ему по заднице. Они были умелыми бойцами, выживальщицами, способными о себе позаботиться.

Джада же, напротив, оставалась загадкой. Он надеялся, что она окажется такой же сильной