Знак Огня - Артём Сергеев

Но сервис, вот что странно, мне она выбрала сама и я подчинился, хотя очень не понравился мне хозяин сервиса, мутный он был какой-то, мелкий и злобный, рыжий до невозможности, с клочковатой бородой и одетый во всё зелёное. А, и ещё брат у него был, вот брат мне понравился, тот вечно под мухой ходил и вообще, было такое ощущение, что он в пивной бочке родился, до того ему было на всё наплевать.

Звали хозяина того сервиса странно, конечно, Кеней его звали, Кеня да Кеня, без отчества, но не моё это было дело, а вот моим делом было то, что с ремонтом он не торопился и ещё, когда мы с Алиной на этот сервис заглядывали, два раза же за месяц заглядывали, вёл он себя непонятно и неприятно, для меня неприятно, конечно, не для жены моей.

Нет, к Алине он чуть ли не ластился, и слова его можно было мазать на хлеб вместо масла, а уж голос был сладок до того, что не только мне скулы сводило, но и самой Алине, вот так он с ней себя вёл, зато со мной не церемонился, особенно это чувствовалось, когда её поблизости не было.

Не очень-то и скрываемого презрения в его отношении ко мне было столько, что я уже захотел ему в рожу сунуть, да не решился тогда, Алине же не понравится, да и нельзя совать людям в морды за гримасы, пусть даже и мерзкие, но вот в последний раз шпынять меня он уже начал, не при Алине, конечно, но начал, скотина такая.

Жил он в своём сервисе, вместе с братом, и семья у него тоже была, жена да дочка, но те жили в приземистом старом доме по соседству, так что вытащить на разговор его можно было легко, что я сейчас и собирался сделать.

Метров за сто от цели я перешёл на тихий, спокойный шаг, и огляделся. Улица была освещена, но так, беспорядочно, ярко светили фонари из-за заборов, но они лили свой свет в основном внутрь, в собственные же дворы, чтобы хозяева ноги не переломали и не вляпались во что-нибудь, сунувшись по какой-нибудь своей неотложной ночной надобности наружу, в окнах кое-где ещё горел свет, а больше ничего, уличного освещения не было и в помине, и потому плотных теней в переулке было больше, чем достаточно, есть куда нырнуть.

Тем более что сервис выходил воротами на трассу, здесь же был только забор, мощный забор, монументальный, странно даже видеть такой забор в простой автомастерской, ну да не моё это дело, тем более что никаких препятствий этот забор чинить мне не стал.

Так, сначала на дерево, потом по ветке на крышу соседского сарая, потом одним прыжком на столб, потом на крышу ангара, потом на землю с кувырком, причём там, где почище, вот и весь забор.

И собака на цепи мешать мне не стала, она лишь забилась в будку да лежала там тихо-тихо, мечтая стать совсем маленькой, ну и я не стал её обижать, собак я любил, да и причём здесь она.

А вот Кене отчего-то не спалось, в отличие от его же брата, что своим мощным храпом мешал ему прислушиваться к подозрительным звукам в ночной тишине.

Нет, Кеня не спал, Кеня ходил туда-сюда, Кеня был чем-то взволнован и не сразу понял я, что взволнован он пожаром по соседству, тем пожаром, что горел на моей крови в коттеджном посёлке, его уже, кстати, вовсю гасили, но всё никак не могли погасить.

И вот он уже залез на невысокую, ему по грудь, эстакаду, чтобы повыше, чтобы разглядеть, и вот он потащил из кармана телефон, чтобы позвонить кому или сфотографировать далёкое зарево, я не стал разбираться, а одним прыжком взлетел туда же, только бесшумно встал позади него и хлопнул по плечу.

— Ась? — дёрнулся он в испуге, пытаясь соскочить на землю, но я придержал его за ворот грязной спецовки, ухватив левой рукой ещё и за рукав, — кто здесь?

Потом он всё же умудрился извернуться, по-крысиному совсем извернуться, сумел рассмотреть меня и глаза его полезли на лоб от удивления, хотя животный страх исчез:

— Ты, что ли? — приходил он в себя неимоверно быстро, наглости в нём было не занимать, — ты как здесь? Обалдел, что ли? Да я тебя сейчас, морда!

Но я не стал слушать, чего он мне сейчас, а сдёрнул его с эстакады в обратном прыжке, потянув его за собой так, чтобы на землю он упал раньше меня. Кеня ударился сначала ногами об железные ограничители, больно ударился, костяшками голеней, а потом, не успев взвыть, перевернулся в воздухе, приложился всей спиной об асфальт и собрался уже было пронзительно завопить от неожиданности, но тут я ему упал сверху коленом на живот, воздух из него вышибло, и сумел Кеня лишь сдавленно захрипеть.

— А-а-а, — еле разобрал я, — ах ты, да я тебя…

Он и вправду юрко завозился подо мной, жилистый он был и злобный, и чувствовался в нём опыт, и не боялся он меня, и левой рукой он попытался вцепиться мне в лицо, а правая нырнула куда-то вниз, чтобы что-то вытащить, но шанса на это я ему не дал.

Вместо этого я дал ему в морду, да потом ещё раз, да вытащил сначала правую руку ему же за голову, да навалился на его плечо коленом, как на самбо учили, потом то же самое проделал с левой рукой, а после вцепился в ему горло обеими своими пятернями, уперев локти себе в живот, а пятки подсунув ему под спину.

Вцепился, навалился, и тут же чуть было не отпрыгнул от него, потому что начал Кеня меняться, в ярости он не контролировал себя, и поплыл его облик, открывая истинное лицо, и вот уже подо мной лежала какая-то образина, меньше ростом, но много, много шире, и в плечах и в талии, и рыжины добавилось, и борода погустела, да так, что начиналась она чуть ли не у глаз, а морда перестала походить на человеческую, к шимпанзе это уже было ближе, а не к человеку.

И горло у него изменилось, пошире стало оно и покороче, голова у него будто бы прямо из плеч в этом облике росла, но мне хватило,