Нефритовая лиса - Крис Велрайт

Ицин уже не чувствовала ни воды, ни воздуха. Ни своего тела. Только тянущее, завораживающее чувство, как будто её вытягивают из самой себя. И что-то ждёт по ту сторону.

Глава двенадцатая

Ицин очнулась в комнате, не сразу понимая, где она находится.

Потолок был незнакомым — резной, с деревянными балками и шелковыми подвесками. Запах был смешанным: пыль, масло, что-то цветочное.

Она лежала молча, выжидая, когда зрение прояснится, а мысли соберутся в кучу. Голова гудела. Тело казалось ватным. Последнее, что она помнила — вода, шипящая под её руками, и испуганные лица. А потом — провал.

Где-то рядом хлопотала служанка. Знакомое лицо — служанка наложницы Фань. Девушка суетилась, поправляла подушки, разбирала какие-то вещи.

— Где она? — с трудом спросила Ицин, голос её был хриплым, слабым.

Служанка вздрогнула, обернулась.

— Госпожа Фань на семейном совете. Все собрались.

— А почему я здесь? — Ицин попыталась приподняться, но голова тут же закружилась.

— Вы упали в обморок, — быстро пояснила служанка. — Жрец сказал, что это из-за потрясения. Вас принесли сюда.

— Я должна быть на этом совете, — упрямо сказала Ицин, поднимаясь. Она откинула покрывало и спустила ноги на пол.

— Вам запрещено покидать комнату, — вмешалась служанка, шагнув ближе. — Господин сказал, чтобы вы оставались здесь. Он лично приказал.

— Я не просила у него разрешения, — холодно отозвалась Ицин.

Служанка вскинулась, заступая путь.

— Простите, госпожа, но я не могу вас отпустить. Это приказ.

— Чей? Моего отца? Или наложницы Фань?

Служанка замялась.

— Господина Чжэня. Я… я просто выполняю…

— Тогда слушай мой приказ, — перебила Ицин, выпрямляясь. В её голосе прозвучал металл. — Если ты не отойдёшь, я сообщу, что ты не справляешься со своими обязанностями. Что ты груба, медлительна и позволяешь себе спорить с госпожой. Думаешь, долго тебя держать будут? Или ты хочешь, чтобы я велела тебя продать на рынок, как непригодную?

Служанка отступила. Глаза её расширились от ужаса.

— Нет… простите… я…

— Хорошо. Тогда открой дверь.

Медленно, почти не дыша, служанка подошла к двери и распахнула её.

Ицин прошла мимо служанки с гордо поднятой головой, ощущая, как к ней возвращается уверенность. Она шла туда, где решалась её судьба — и никто не имел права не пустить её.

Она вышла из комнаты и направилась к комнате отца. По пути на неё бросали взгляды некоторые из гостей и слуг. В их глазах плескался ужас. Те, кто успел взглянуть, тут же отворачивались, будто надеясь, что так избавятся от её взгляда, от её присутствия, от того, что могли счесть дурным предзнаменованием.

Смотрящие поспешно опускали головы. Кто-то отворачивался к стене. Казалось, они боялись, что она принесёт с собой беду — словом, прикосновением, даже дыханием.

Ицин подошла к двери комнаты отца. Взялась за ручку, но не решилась открыть.

Из-за двери доносились родные голоса. Она знала — обсуждали её. Кого же ещё?

Стараясь не дышать, она аккуратно приоткрыла дверь, молясь, чтобы петли не скрипнули.

— Жрец сказал, что должен будет её забрать, — это был голос Тай Дзяо. Он звучал твёрдо, без тени сомнения. — Я готова отдать свою дочь в руки такого человека. Только боги могут о ней позаботиться. Вы же все видели, что случилось.

— Это нелепица, — бормотал отец. Его голос был уставшим, растерянным.

— Но это то, что случилось! — парировал Чжэнь.

Во время ритуала он выглядел как человек, которому всё происходящее — игра. Но сейчас говорил иначе. В голосе — сдержанный страх, отчаяние.

— Если она проклята, то и нам будет несдобровать. Кто знает, что ещё может случиться?

— Сначала смерть сына министра, потом изгнание, буря, теперь ограбление… — это была Фань. Её голос дрожал. — Всё это не похоже на простое совпадение.

Сердце Ицин кольнуло. После событий прошлой ночи она понадеялась, что между ней и Фань возникла странная, зыбкая, но тёплая связь. А эти слова… одним ударом разрушили иллюзию.

— Моей дочери нужна помощь богов, — упрямо повторяла Тай Дзяо. — Мы не справимся с той злой силой, что захватила её. Жрец прав. Её надо отдать в храм.

— Насчёт храма… — вмешалась Фань, — я не уверена. Да, она проклята. Да, нам с ней опасно. Но без её свадьбы мы и так погибнем в этой провинции. А если ещё поползут слухи, что нашу дочь исцеляют в храме от проклятия? Кто с нами будет иметь дело?

— Бог… — прошептала Тай Дзяо.

— Моя мать права, — сказал Чжэнь, очень озабоченным голосом. — Слухи ползут быстро. Даже если мы используем приданое Ицин, чтобы попытаться внести первоначальный взнос торговцу Вону…

— О чём ты говоришь? — поразился отец.

— Я говорю, что про свадьбу теперь можно забыть. Но этот торговец может не стать нам семьёй, зато может стать нашим партнёром. Мы вложимся в его дело приданым Ицин. Выкупим долю. Это наш единственный шанс. Без связей и товаров — мы тут никто.

Наступила тишина.

Сердце Ицин бешено билось. Она испугалась, что этот грохот выдаст её.

— Но, если мы отдадим её в храм и слухи поползут… — тихо продолжила Фань. — Что же нам тогда делать?

— Но моя дочь нуждается в помощи. Только там она будет в безопасности, — настаивала Тай Дзяо.

— А мы? — завопила Фань, вскидывая руки. — У у тебя глаза закрыты, Тай Дзяо⁈ Что будет с нами? Хочешь пойти на работу? Попрошайничать? Или, может, в бордель?

— Постойте-ка, — внезапно вмешался Чжэнь. — Есть одно решение…

Ицин затаилась ещё сильнее. Сердце в груди стало тяжёлым камнем.

Но в этот момент за её спиной послышались шаги. И знакомый, тревожный голос:

— Госпожа! — это кричала служанка Фань.

Ицин вздрогнула от резкого голоса за спиной. Она быстро — но осторожно — прикрыла дверь, стараясь придать своему лицу выражение безучастности, словно просто подошла, но не решилась войти.

Служанка остановилась в нескольких шагах от неё, тяжело дыша.

— Госпожа… вас не должно быть здесь…

— Я уже ухожу, — тихо, но холодно ответила Ицин.

В этот самый момент дверь в комнату резко распахнулась. На пороге стоял Чжэнь.

Он оглядел Ицин, затем —