Uncharted: Четвёртый лабиринт - Кристофер Голден

Дрейк приобнял Джаду — столько же, чтобы утешиться самому, сколько и для того, чтобы утешить её. Он обнял девушку, и к ним присоединился Салли. Пистолет оставался только у Джады, но что бы ни случилось дальше, всё зависело от Суареса. Дрейка тошнило при виде Хенриксена и Владычицы Лабиринта, а также тел тех, кто, как он мог лишь предположить, были последними из Хранителей.

Он взглянул на древнего, умирающего Минотавра на его изношенном поддоне. Тот дрожал, слепо глядя в никуда, словно его разум был настолько затуманен, что он едва ли осознавал их присутствие в этом зале. «Возможно, так и есть, — подумал Дрейк. — Если так, то это к лучшему».

— Мне здесь ничего не нужно, — пробормотал он.

У Салли был болезненный вид. Было ясно, что они с Джадой разделяют это чувство.

Но Оливия всё ещё сохраняла на лице всё ту же безумную ухмылку. Она оставила Суареса стоять у подножия лестницы и бросилась к стене слева от себя, запустив руки в каменные кувшины с монетами, позволяя им струиться сквозь пальцы. Дрейк старался не подсчитывать стоимость такого количества золота, отчеканенного в древней валюте. Каждая из этих монет была практически бесценна.

— Прекрати! — крикнул Салли. — Здесь нет…

Суарес тут же шагнул к нему, сделав характерное движение пистолетом.

— На данный момент мы все здесь друзья, потому что я хочу жить. Если вы, ребята, не хотите стать богаче самого дьявола — это ваше дело. Я же лично не имею ничего против сокровищ.

Дрейк мог бы сказать ему, что цветы, мимо которых они прошли при входе в лабиринт и которые видели с тех пор много раз, стоили больше, чем все сокровища в этом зале вместе взятые. Но он сомневался, что Суарес ему поверит, да и делиться этой информацией он не очень-то хотел. Оливия, со своей стороны, всё знала о белой чемерице, и Хенриксен предполагал, что она без колебаний поступит так, как он и планировал, — продаст её тому, кто больше заплатит, — но всё же было ясно, что эти богатства для неё — главный приоритет.

Оливия достала тяжёлое египетское ожерелье из кованого золота и надела его на шею, улыбаясь, как маленькая девочка, примеряющая мамины наряды. Женщина взобралась на золотого крокодила и огляделась, качая головой, словно не в силах была всё это осознать, а затем её взгляд остановился на золотой статуе Минотавра с рубиновыми рогами. Она спрыгнула и подбежала к пьедесталу, на котором тот стоял.

Когда она потянулась к статуе, Дрейк почувствовал приступ стыда. Он взглянул на умирающего Минотавра — старика, искалеченного ядами и физиологическими побочными эффектами на протяжении всей его жизни, — и увидел, как чудовище опустило голову и отвернулось. «Может, он и не был совсем слеп, — подумал Дрейк, — но чего же он не хотел видеть?»

Нейт обернулся и уставился на Оливию; тени и отблески огня играли на её стройном теле, и когда её пальцы коснулись золотой с рубинами статуи, он каким-то образом всё понял. Дрейк отстранился от Джады и Салли и ринулся к ней в тот самый миг, когда Оливия, любуясь блеском, снимала статую с пьедестала.

Широкий восьмиугольный камень начал подниматься из его вершины. Статуя была противовесом, и теперь её убрали. Стены содрогнулись и словно наполнились громким скрежетом, грохот и стук каменных блоков сотрясли зал, и тогда-то Дрейк развернулся и побежал.

— Убирайтесь отсюда! — крикнул он Салли и Джаде.

Суарес посмотрел на него, и его глаза расширились. Он не знал, что только что произошло, но увидел их панику, развернулся и тоже захромал к трём ступеням.

— Куда вы, чёрт возьми?.. — закричала им вслед Оливия.

Огромный каменный блок в стене пещеры выдвинулся, рухнув на кувшины с монетами. Они разлетелись вдребезги, рассыпав золото по всему полу, и в тот же миг поток воды хлынул внутрь через дыру, оставленную этим блоком. Грохот и скрежет продолжались. Ещё один блок выскользнул из стены, затем третий и четвёртый, и вода ворвалась внутрь, наполняя зал всей мощью реки. Она прибывала так быстро, что через несколько мгновений вода уже начала подниматься всё выше и выше.

Джада добралась до лестницы первой, помогая Суаресу выбраться из поднимающейся воды, которая к этому моменту уже достигла второй ступени. Дрейк и Салли были прямо за ними, но Виктор всё же обернулся, чтобы посмотреть назад.

— А как же она? — крикнул он.

Дрейк тоже повернулся и увидел Оливию, стоящую посреди водоворота, образованного полудюжиной яростных потоков, бьющих из стен. Сокровища были затоплены, кувшины опрокинуты, они кружились и тонули, но Оливия кричала не в панике за себя, а в агонии из-за потери золота. Она прижимала к груди статую Минотавра, словно это был её ребёнок, пытаясь удержать её над быстро прибывающей водой.

— Давай же, чёрт тебя возьми! — крикнул Дрейк, пробираясь к ней обратно по воде.

— Нейт! — позвал Салли.

— Просто иди, — рявкнул Дрейк, дав ему сигнал рукой. — Я прямо за тобой!

Вода поднималась с ошеломляющей скоростью, доходя теперь ему до пояса и всё ещё заполняя в зал.

— Оливия! Бросай статую и плыви!

Женщина посмотрела на него с такой ненавистью, что он застыл на месте. Оливия изо всех сил пыталась удержать тяжёлую штуковину и пробиться сквозь водоворот внутри зала. Дрейк выругался и снова двинулся к ней; река всё ещё прибывала.

Что-то под водой, должно быть, помещало ей, потому что Оливия с плеском ушла под воду, мгновенно погрузившись в водоворот. Дрейк подумал, что теперь-то она бросит статую, но ему не было видно никаких барахтающихся рук, пока она внезапно не вынырнула в двадцати футах справа от него.

Но только Оливия была не одна. Умирающий Минотавр схватил её сзади; его подёрнутые белой плёнкой глаза блестели в свете люстр, качающихся наверху. Потоки воды опрокинули жаровни и потушили их, но свечи всё ещё горели. Сначала Дрейк подумал, что Минотавр нашёл в себе силы, чтобы попытаться выжить, и тащит Оливию к нему, к выходу, но затем он увидел, как одна из его когтистых лап запуталась в её волосах, а другая сжимала её горло, а затем они вместе снова ушли под воду.

Дрейк помедлил, пребывая в злости на Оливию и на самого себя. А