Путь Абая. Книга I - Мухтар Омарханович Ауэзов

По всем этим причинам Абай не мог увидеть в лицо Дильду не только в первый вечер по приезде, но и в последующие два дня.

На второй день только друг Ербол ходил познакомиться и смог увидеть Дильду. Вернулся он весьма довольный, ему Дильда понравилась, и он хотел порадовать Абая тем, что начал рассказывать, как выглядела красивая невеста. Однако Абай быстро прервал его и заговорил о чем-то другом.

Ожидаемый с общим нетерпением той разразился на третий день, в полдень. А с утра юрту жениха, где сидели Абай и его друзья, посетило бесчисленное множество местных девушек, молодух-келин и не совсем молодых, но очень задорных и развеселых женге. Толпами прошли через жениховский дом почтенные байбише. Встречавшие гостей Жумагул и Ербол утро провели в согнутом состоянии, не успевая выпрямиться после учтивых поклонов. Они и Абаю не давали засиживаться, то и дело встряхивали его, заставляя подняться на ноги:

- Эй, ну-ка вставай!

- Они у самого порога!

- Ойбай, ты только посмотри, сколько их!

Абай покорно и терпеливо сгибался в уважительном поклоне.

Дом жениха в эти дни наполнился весельем, песнями, звонким молодым смехом. Почтенные байбише то и дело приносили и разбрасывали сласти - шашу. Кумыс и чай подавался в любое время, дастархан не сворачивался.

И вот, ближе к полудню третьего дня празднеств, когда молодежь завершала мясную трапезу, снаружи донеслись возбужденные голоса:

- Той! Той начинается!

- На коней! Скорее на коней!

Абай и все находившиеся вместе с ним джигиты выбежали из юрты. Их лошади, уже под седлами, стояли у коновязи. Жениху дозволено было смотреть на всеобщее пиршество, игрища и веселье, находясь в седле, вместе с джигитами своей свиты. Женская пестрая и шумливая толпа осталась кипеть возле юрт, Абай и его джигиты - пятнадцать всадников - обособились и проехали стороной к полю праздничных игрищ.

Взрослые группы сватов, со стороны жениха, уже выбрались, оказывается, за аул и, столпившись в разных местах просторной долины, уже готовы были любоваться праздничным зрелищем.

Торжества и празднество Алшинбай задумал провести с размахом, чтобы они поразили всех и запомнились надолго. Приглашено было столько гостей, что одни только их верховые лошади составили огромный табун. Выезжая на поле, гости на лошадях смотрелись как лава неисчислимой конницы. Поставленные в два ряда юрты для гостей - около шести десятков - образовали посреди ярко-зеленой равнины целый аульный поселок. Но юрты эти были только помещениями для пиров, -мясо готовилось на краю аула, из которого только что выехали Абай и его молодежная свита. Между гостевыми юртами и кухонными шатрами сновали туда и сюда подавальщики верхом на лошадях. Их было около двадцати человек - молодцов с одинаковыми белыми повязками на головах.

Под ними всеми были прекрасные иноходцы с ровным бегом, которые своим плавным ходом напоминали плывущие лодки. Все двадцать мясодаров скакали от аула к гостевым юртам, зажимая в зубах поводья, а в раскинутых над плечами руках держали по большому блюду с мясом или деревянные чаши с горячим бульоном. Вслед за каждым из молодых разносчиков скакал какой-нибудь пожилой джигит и подстегивал камчой лошадь подавальщика, чтобы та птицей домчалась до гостевого поселка. Не пролив ни капли бульона, подлетали туда на иноходцах джигиты. Выстроившись в ряд перед юртами, ждали их аксакалы и карасакалы, они быстро принимали блюда и чаши и передавали дальше разносчикам, которые уносили их в распахнутые двери юрт.

Таким образом, не успевая остыть, мясо прямо из кипящих казанов быстро переходило из рук в руки и попадало на гостевой дастархан.

Мяса поедалось гостями очень много. Не раз и не два скакали по своему пути мясодары между кухонными юртами и гостевыми. Пир начинался, когда Абай еще сидел в юрте, и продолжался, пока он со своими джигитами выехал из аула и разъезжал по долине, где должны были состояться игры и состязания. Гости встали из-за дастархана и сели на коней, чтобы полюбоваться на праздник, только после того, как съели горы мяса и опустошили огромное количество кожаных саба с кумысом.

Игры и состязания: конные скачки, кокпар (или козлодрание), борьба на поясах, джигитовка - происходили в тот же день. Игры завершились с заходом солнца. Возвращаясь с праздника в аул, старики от души расхваливали:

- Вот это той! Всем тоям той!

- Калым Кунанбай выдал мощный, но и Алшинбай перед ним не сплоховал! Проявил невиданную щедрость!

Вечером юрта жениха была переполнена народом. Должна была состояться первая встреча молодых. Собралась вся родня со стороны жениха, во главе с Улжан и Изгутты, и близкие родственники невесты во главе с Алшинбаем. Жених и его свита были отгорожены занавесом. Непринужденно держались и чувствовали себя свободно только самые старшие, а молодежь, отделенная занавесом, сидела там и разговаривала шепотом, смеялась тихо, в ладошку, да и то позволяли себе это лишь нарумяненные местные девушки, смелые в своем ауле.

Но вот у входа началось какое-то оживление. Две молодые женге, бдительно наблюдавшие у дверей, вдруг встали и откинули в стороны входные занавеси. В юрту бесшумно и как-то очень быстро прошли несколько девушек.

Среди них и была Дильда. С наброшенным на голову красным чапаном невесты. Лицо было скрыто. Абай и его друзья увидели только ее стройную, тонкую фигуру. Быстро и легко нагнувшись, она сняла верхнюю обувь. Невеста оказалась довольно высокой, худощавой, но гибкой и сильной на вид.

Ее место было подле Абая; не сняв с головы наброшенного красного чапана, она быстрыми шагами прошла по ковру и опустилась рядом с ним. Села чуть боком к нему. Абай хотел произнести салем, но она даже не взглянула в его сторону, и он промолчал.

Подали мясо, сидевшие на почетном месте взрослые и молодежь за занавесом - все приступили к трапезе. Ни жених, ни невеста не притронулись к еде.

После угощения мулла, которого Абай не мог видеть, сидя за занавеской, принялся за чтение молитвы. За молитвой последовал обряд кругового распития воды. Большая пиала с холодной водой обошла всех, кто сидел на торе, затем была поднесена Абаю. Он сделал глоток и передал пиалу Дильде.

Две нарядные женге из родни невесты подошли к молодым и, улыбаясь, опустились перед ними на ковер. Одна из них окутала легкой шелковой тканью руку невесты и вложила в правую руку жениха. Абай слегка сжал тонкие пальцы Дильды. Заметив это, женге, сидящая напротив, игриво засмеялась:

- Ишь ты, какой быстрый! Что, рука так и прилипла сразу? Давай ее сюда, твою