Путь Абая. Книга I - Мухтар Омарханович Ауэзов
- Делайте, что хотите. Хоть в ногах валяйтесь у Байдалы и Байсала. - Не сказав больше ни слова, он вышел из юрты.
Это означало его согласие! Принужденное или от всей души, презрительное ли, искреннее или мучительное для него - это уже было не столь значительно! Достаточно того, что со стороны отца не последовало решительных, гневных возражений.
Уединившись с матерями, Абай начал совещаться с ними, рассказал о своих намерениях в отношении аса. Он давно все заранее обдумал и теперь только делился своими планами. Зере и Улжан тоже посчитали, что лучшим помощником и советником для него будет Изгутты. Из братьев своих Абай решил привлечь одного только Кудайберды. Он имел с ним долгий, подробный разговор и заручился обещанием самой серьезной помощи.
Ербол к вечеру намеревался уехать обратно в сторону Бокен-ши. Перед тем как ему садиться на коня он, оставшись с Абаем наедине, сказал проникновенно:
- Абайжан, мне особенно нечего сказать. Я слышал твой последний разговор с отцом. Ты молодец, я горжусь, что дружу с тобой. Вот и все у меня. Теперь, пожалуй, отправлюсь домой, там тоже нужна моя помощь в подготовке к асу.
Они договорились, что если будет необходимо, Ербол по первому зову друга примчится назад.
На следующий день Абай сел на коня. В спутники ему придали Жумабая и Мырзахана. Они втроем, поднимаясь все выше по склону Казбала, миновав многочисленные аулы рода Жигитек, добрались, наконец, до аула Божея, расположившегося в этот раз на высокогорье. Весь народ края был занят напряженной подготовкой к годовой тризне Божея. На просторном взгорье выше аула ставились бесчисленные юрты. День проведения аса совсем уже приблизился. Работы было невпроворот, всюду ощущалась напряженная суета. Мужчины были в седлах. Караваны верблюдов, груженные юртами и провиантом для тоя, прибывали беспрерывно, и все уходили наверх, к плоской возвышенности. Абай и его спутники вначале спешились у траурного дома, помолились там.
Большая белая траурная юрта за весь год осталась неизменной: тот же черно-белый стяг справа от входа, то же богатое убранство внутри.
На краю горного аула собрался сход устроителей аса. Попив кумысу с дороги в траурной юрте, Абай со спутниками направились к месту сбора. Как всегда, народ сходился к холму, на вершине которого и происходило собрание. Туда то и дело выскакивали верховые атшабары, с вопросами к распорядителям, оттуда летели вниз - с распоряжениями. Люди сидели на земле широким кругом, возглавляли сход аткаминеры Байсал, Байдалы, Суюндик.
Байдалы заметно постарел за прошедший год. Седин заметно прибавилось, голова стала как серебряная. Когда Абай приблизился к ним и отдал салем, аткаминеры встретили его приветливо, без прежней суровости. Байдалы и Суюндик, коротко спросив о здоровье Зере и Улжан, предложили Абаю присесть возле них. Здесь, среди молодых джигитов, готовых по первому же слову скакать с поручением, находились и Ербол, и давний друг Абая молодой котибак Жиренше. Для них это была первая встреча после того, как Байсал поссорился с Кунанбаем.
Жиренше обрадовался встрече, тепло поздоровался с Абаем. С приходом новых людей текущий порядок собрания был нарушен, и сход нескоро вошел в прежнюю колею разговоров.
Тут и выступил Абай, обратившись к Байдалы:
- Байдаш-ага,- начал он.
И коротко изложил свое дело, с достоинством, не торопясь.
Его матери, Зере и Улжан, передают свой салем. Он прислан ими. Зере по возрасту приходится для всех присутствующих матерью. Она и другие хотят внести свою посильную лепту в годовое поминание Божея. Прошлый раз не успели на похороны, теперь решили не отставать, и прислали его как посланца аула его матерей.
Байдалы, выслушав Абая, молвил:
- Голубчик мой, мы все, родственники, очень довольны твоим приездом. Пусть будут благословенны твои чистые намерения. А теперь поделись с нами, что намерен делать.
Абай повторил все то, о чем говорилось вчера с матерями, с Изгутты и Кудайберды.
За аулом на участке для устройства гостевых юрт Абай просил выделить место и для своих юрт. Караван прибудет в течение одного дня. Обязался поставить одну большую белую юрту и десять гостевых, вместимостью тридцать человек каждая. Внутреннее убранство, постели, одеяла, кошмы, корпе и подушки, кухонная утварь и посуда - все это доставляется караваном вместе с юртами. Затем пригонят скот на забой, для кормления тридцати человек в каждом доме. Казаны для варки мяса тоже будут свои. Обслугу и джигитов-разносчиков блюд привезут своих. И пусть аксакалы окажут ему доверие и скажут, что надлежит делать дальше. Как он понял, каждый из окрестных аулов берется расположить в своих гостевых юртах людей из какого-нибудь определенного рода, и он тоже просит старейшин указать, кого он должен будет принять. И еще он просит, чтобы ему была предоставлена честь обихаживать кого-нибудь из самых почетных, знаменитых гостей.
На тризну по Божею ожидалось прибытие крупных родов из самых отдаленных мест: из Каркаралы, из Семиречья, с верховий Иртыша и с берегов озера Балхаш. Будет род Аргын, роды Жалайыр, Садыр-Матай, Семиз-Найман, Уак, Бура, Керей. Это все дальние гости. Среди них будут родичи со стороны матери Божея, его нагаши из племени Найман. В давние времена в роду Найман был славный муж и воин, носивший имя Божей. Властитель Кенгирбай подружился с ним и высватал его дочь за своего сына Ералы. У них и родился ныне покойный Божей, которого назвали в память его знаменитого деда. Байдалы еще зимой известил род Найман о предстоящем асе, и недавно оттуда пришло известие: родичи Божея готовы приехать на его тризну.
Сход отнесся с доверием к появившемуся среди них юному Абаю, и послышались голоса: «Может быть, ему поручить прием этих гостей?» Встреча родственников-нагаши и обхождение с ними потребуют особенного внимания и заботы. Высказался Абай: «Хорошо, Байдаш-ага! Пусть будет так. Для нас большая честь - встречать нагаши Божекена. Поручите это нам!»
Сидящие в кругу собрания не задержались с ответом: «Пусть прибывшие нагаши Божея убедятся сами, что его вражда с Кунанбаем, коей они были свидетелями, сегодня завершилась окончательным примирением». Сход нашел такие рассуждения вполне уместными.
Никто не стал подвергать сомнению это предложение, ибо все поняли истинное его значение, как понимал его и сам Абай.
Он попросил дать ему в помощь трех джигитов, которые хорошо знают, как проходит подготовка к асу в соседних аулах - с тем, чтобы в чем-нибудь
