Мэри Мари - Элинор Портер

Мама обняла меня и поцеловала; я заметила, что в ее глазах были слезы, но она ничего не сказала, кроме того, что отец хочет увидеться и я немедленно должна спуститься.

Что я и сделала.

Почему-то я думала, что мама пойдет со мной, но этого не случилось. Я пошла в библиотеку, где ждал меня отец.

Сначала он тоже молчал, потом, как и мама, обнял меня и поцеловал. А следом произнес такие нежные, прекрасные и священные слова, которые даже не получится записать здесь. Потом он снова поцеловал меня и ушел, но уже назавтра вернулся и с тех пор бывал здесь каждый день. Какая это была чудесная неделя!

Родители собираются пожениться. Это произойдет уже завтра. Они бы поженились сразу, но им пришлось подождать; мама сказала, что это связано с получением какой-то лицензии и что необходимо уведомлять кого-то за пять дней. Отец суетился и ворчал, потому что хотел получить особое разрешение или что-то в этом роде. Мама смеялась и говорила, что так даже лучше, потому что ей необходимо кое-что купить, – пусть он не воображает, что может вот так запросто явиться и ожидать, что она сразу же выскочит за него замуж. Конечно, она говорила это не всерьез. Я точно знаю, потому что, когда отец возмутился, она рассмеялась, обозвала его старым гусем и сказала, что вышла бы за него уже через две минуты и обошлась бы без нового платья, если бы не законы.

Так они вели себя постоянно. Когда родители находились вместе, то были такими забавными и милыми (тетя Хэтти говорит, что они просто глупые, но никто ее не слушает). Они все время пытаются друг другу угодить. На следующей неделе отец собирался поехать на другой конец света, чтобы посмотреть на лунное затмение, и уже хотел отменить поездку, но мама сказала, чтобы он обязательно ехал и что она поедет с ним, что для свадебного путешествия в мире не найдется лучше места, чем Луна! Отец так обрадовался и сказал, что постарается не все время посвящать звездам, а мама рассмеялась и сказала, что он опять говорит глупости; она сама тоже обожает звезды, а он должен на них смотреть, ведь это его работа. Сделав умный вид, мама начала рассказывать о том, что вычитала в книге по астрономии. Они оба рассмеялись, оглянулись, чтобы проверить, не подсматриваю ли я. А я подсматривала. И теперь смеялись все.

Все прекрасно. После свадьбы родители сразу же отправляются в путешествие, которое называют свадебным. Дедушка не смог сдержаться и пошутил, что это довольно опасное дело, ведь их путешествие может превратиться в самое настоящее затмение, потому что их чувства могут затмить разум. Но дедушку тоже никто не слушает.

Я останусь здесь и закончу учебный год. А потом, весной, когда отец и мама вернутся, мы поедем в Андерсонвилль и будем жить в старом доме.

Разве это не прекрасно? Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Мне теперь все равно, кто я – Мэри или Мари. Впрочем, остальным тоже. На самом деле, родители теперь зовут меня полным именем Мэри Мари. Кажется, они не сговаривались, а просто начали так делать.

Все понимают почему: каждый называет меня тем именем, которое выбрал другой, и тем, которое нравится ему самому. То есть мама одновременно зовет меня и Мэри, и своим любимым именем Мари, и наоборот. Правда смешно?

Так или иначе, одно точно ясно. Вышла самая настоящая история любви.

Правда здорово?

Глава IX, в которой повторяется пройденное

Андерсонвилль

Двенадцать лет спустя

Да-да, прошло двенадцать лет. Мне уже двадцать восемь. По меркам маленькой Мэри Мари былых времен, я уже совсем старая. Впрочем, сегодня я таковой себя и чувствую.

Сегодня утром я поднялась на чердак, чтобы убрать кое-какие вещи, которые мне больше не понадобятся, раз уж я собираюсь уйти от Джерри (Джерри – мой муж). И на дне небольшого чемодана я нашла эту рукопись. Я совсем про нее забыла, но, увидев исписанные страницы, все вспомнила и начала читать: здесь предложение, там абзац, тут целую страницу. Потом, то смеясь, то всхлипывая, я устроилась с книгой в старом кресле-качалке у затянутого паутиной окна, чтобы прочитать все целиком.

И я прочитала.

Бедная маленькая Мэри Мари! Милая маленькая Мэри Мари! Я словно встретила тебя и разделила с тобой радости и горести, надежды и отчаяния тех давно минувших лет, словно сидела с другом детства рука об руку на диване и слушала нетерпеливое и восхищенное «А ты помнишь?», постоянно срывающееся с губ, которые не способны говорить достаточно быстро.

Ты многому меня научила, маленькая Мэри Мари. Я многое начала понимать гораздо лучше после прочтения этой истории, записанной округлым детским почерком. Видишь ли, я почти забыла, что была Мэри и Мари – Джерри называет меня Молли, – и я постоянно задавалась вопросом, что же это за силы борются во мне. Теперь я знаю. Это Мэри и Мари пытаются закончить свою старую ссору.

Когда я дочитала, уже почти стемнело. В дальних углах чердака поселились причудливые тени, а ленивые пауки на окне сыто покачивались среди гадких крыльев и ножек съеденных за день мух. Я медленно встала, с трудом, слегка дрожа. Я вдруг почувствовала себя старой, измученной и невыносимо усталой. Возвращаться в детство всегда непросто, пускай даже двадцативосьмилетнему человеку.

Я посмотрела на последнюю страницу рукописи. В толстом блокноте оставалось еще много чистых листов, у меня вдруг зачесались пальцы от желания продолжить и покрыть эти листы буквами. Рассказать, что случилось дальше, – рассказать не ради сюжета, а ради меня самой. Это могло бы помочь мне. Это могло бы прояснить ситуацию. Это поможет оправдать себя в своих собственных глазах. Не то чтобы у меня были какие-то сомнения (насчет того, чтобы бросить Джерри, я имею в виду), но, когда я увижу все в черно-белом свете, я смогу еще больше убедиться, что поступаю так, как будет лучше для него и для меня.

Поэтому я отнесла рукопись в свою комнату и начала писать. Конечно, я не смогу закончить ее за один вечер. Но у меня есть завтра, и еще одно завтра. (У меня теперь так много завтрашних дней! Что мне с ними делать?) Так что я буду писать, когда будет время, пока не доведу дело