Песни/Танцы - Алексей Викторович Ручий
В самом сердце лабиринта уже не повернешь назад. Потому что обратный путь может оказаться не менее опасным, чем дорога вперед, к Зиккурату. Неизвестность поселилась повсюду, и она — единственная стабильная вещь в окружающем мире. Необходимо отдаться ей и поверить в нее. Возможно, неизвестность чуть лучше страха.
Круговой путь, путь по кругу. Круг не разомкнуть, не разорвать. Ты можешь только сужать его, замыкая себя в нем. И в самом центре круга тебя будет ждать неизвестность и за пределами его тоже.
В стане беженцев переполох. Там вершится Большое Жертвоприношение. Они начинают приканчивать друг друга. Сводить старые счеты. Истреблять свое племя.
— Это агония.
— Неужели?..
— Их время кончилось.
Попытка к бегству — Песнь 5. Куплет 1
Ходьба по кругу — наше проклятие. Все города современного мира — ловушки, лишающие вас свободы движения, а в идеале — навязывающие ходьбу по кругу. Вы движетесь по знакомым маршрутам от одних опостылевших точек к другим. Общаетесь с одними и теми же людьми. Наблюдаете одни и те же картины, думаете об одном и том же.
Разнообразие реальности, в которой мы живем, — есть отсутствие разнообразия. Как ни парадоксально звучит, это так. Мы существуем в унифицированном, скучном мире.
Иногда хочется разорвать круг. Выбраться из него, изменить траекторию. Вдохнуть другой воздух, пощупать иной мир. Почувствовать отличия. Хоть их и нет на самом деле.
Потому что все везде одинаково. Все создано по одним лекалам, вся реальность — внутри нашего сознания. А сознание неизменно, в любой точке пространства.
Однако мы предпринимаем попытки раз за разом, надеясь, ожидая, что где-то, где нас нет, что-то может быть лучше, чище, светлее…
Но там, где нас нет, хорошо только до тех пор, пока там нет нас, как в известной поговорке. При нашем появлении мир становится таким же обыденным и, в общем-то, нисколько не привлекательным. Потому что на новом месте мы вновь начинаем ходьбу по кругу…
Наступила весна, сошел снег, солнце высушило талую воду и грязь. Реки вскрылись ото льда, небо выкрасилось в яркую синеву, а на деревьях стали набухать почки. В воздухе разлился тонкий аромат свежести и свободы.
Самое время рвануть куда-нибудь, вырваться на простор. Подобно оживающему миру оживало и что-то внутри меня, что-то, требовавшее перемен. Это особое чувство горело внутри меня жарким огнем, рвалось наружу, желало приключений.
Я решил съездить в Москву — встретиться с друзьями. Тем более по воле судьбы их в последнее время в столице было немало.
Во-первых, Паша — мой старый друг и товарищ, с которым мы вместе прошли и огонь, и воду, и медные трубы. Он поступил в университет и уже без малого год жил в Москве. После армии мы так и не виделись.
Во-вторых, еще один приятель из прошлого — Серега, прозванный Панком по стилю музыки, которую он слушал. Он женился на москвичке и перебрался в Белокаменную. Несколько раз звал в гости.
В-третьих, Женя — моя попутчица из дембельского поезда. После нашего памятного знакомства мы время от времени созванивались и переписывались по интернету. Мне было интересно повидать ее еще раз. Насколько я понимал, ей — тоже.
В общем, выбор у меня был, и я его с легким сердцем сделал. Зимний Петербург высосал из меня немало энергии, и восполнить ее я собирался в своей поездке к югу. Взяв билет на поезд в первые выходные после майских праздников, я ждал поездки.
Две недели прошли в рутине. Я вставал рано утром, завтракал и затем шел на работу. Восемь часов плюс обеденное время проводил в офисе компании «Профит», ведя переговоры с клиентами, рассылая коммерческие предложения и выставляя счета. Потом возвращался домой, готовил ужин, ужинал и мыл посуду. Покончив с домашними делами, сидел в интернете либо читал книгу и после этого ложился спать. Это был, наверное, самый размеренный промежуток времени за мой последний год. Я ощущал себя частью отлаженной программы. Это было смутное, малопонятное мне чувство.
Сегодня я встал, как и обычно, — в семь. За эти две недели я даже привык высыпаться, во многом за счет того, что ложился спать рано. Поэтому утренний подъем не вызывал у меня каких-либо проблем.
Я открыл глаза, потянулся и сел в кровати. Сосчитал про себя до десяти. Затем скинул с себя одеяло и встал. Неторопливо оделся и заправил кровать. После этого пошел в туалет.
Умываясь и чистя зубы, я думал о вечерней поездке. Почти год я никуда не ездил, последняя моя дорога была связана с возвращением из армии домой. За это время я успел привыкнуть к ходьбе по кругу, научился довольствоваться малым. Сегодня вечером мне предстояло совершить вояж за пределы очерченного пространства.
После завтрака я собрался и пошел на работу. Знакомым путем, который проделывал каждое утро уже год. Заученной наизусть дорогой, которую я мог бы пройти даже с завязанными глазами.
Дворники-таджики мели асфальт, туда-сюда сновали поливальные машины. Бродяги и пенсионеры совершали утренний обход территорий, собирая пустую тару из-под пива. Собачники выводили своих питомцев на прогулку.
Жизнь города билась размеренным будничным пульсом, толпы людей двигались от дома к станции метрополитена, от метро — к офисам и магазинам. В захлопнувшейся ловушке воспроизводилась иллюзия действия — метафизическая основа нашей реальности.
Последующие часы, проведенные в недрах офиса, вполне обыденно вписывались в формулу круга. Я звонил по телефону, вел переговоры, выслушивал жалобы, выдвигал предложения. Я пил дешевый офисный кофе и курил сигареты в курилке, слушая разговоры на до боли знакомые темы. Я проживал еще один день в офисном муравейнике, благонадежно дожидаясь его конца.
По окончании рабочего дня я совершил путь от бизнес-центра к дому — полную копию того пути, что я прошел утром. Рядом со мной, навстречу мне двигались люди — копии тех, кого я видел с утра. Мои глаза фиксировали копию той реальности, что я некогда уже запечатлевал в сознании.
Я же говорю: ходьба по кругу — лучшее, что может предложить вам любой мегаполис.
Вернулся домой около семи, до моего поезда оставалось еще почти пять часов, время отправления в билете значилось — двадцать три часа сорок пять минут.
Я поджарил смесь из замороженных овощей на сковороде. Пока занимался готовкой, вполглаза смотрел телевизор: передавали вечерние новости. Новости не отличались насыщенностью хоть сколько-нибудь интересными событиями, полчаса отведенного времени диктор рассказывал о второстепенных встречах второстепенных лиц, о ни на что не влияющем скачке курса акций в пределах биржевой нормы, о природных катастрофах локального масштаба. Похожие новости передавали вчера вечером, разница, возможно, была в действующих лицах, сюжеты же обыгрывались идентичные.
После новостей я смотрел очередную серию популярного молодежного сериала, поглощая приготовленное блюдо. По сюжету знакомые персонажи попадали в разные комические ситуации, из которых им предстояло выпутаться. У меня сложилось стойкое ощущение, что где-то я это уже видел. Ничего нового.
Покончив с ужином, я вымыл посуду и занялся чтением. Однако это мне быстро наскучило. Мысли занимала предстоящая поездка, сконцентрироваться на книге не получалось. До поезда было еще три часа.
Я спустился на улицу и зашел в близлежащий магазин. Купил немного еды в дорогу: пакет пряников и шоколадные конфеты. Прибавил к ним две пачки сигарет и бутылку пива. Продавщица упаковала мои покупки в целлофановый пакет.
Выйдя из магазина, я открыл пиво и направился к дому. Выпил пиво, сидя на скамейке возле парадной. На детской площадке неподалеку сидела компания алкоголиков, они пили спирт из пластиковой бутылки из-под лимонада и время от времени о чем-то ругались.
Когда пиво закончилось, я поднялся домой и еще раз проверил собранную сумку. Зубная щетка, бритвенный станок, полотенце, книга. Смена нижнего белья и носки. Я прибавил к ним пряники и конфеты. Одну пачку сигарет из купленных в магазине положил в сумку, другую убрал в карман джинсов. Отдельно сложил билеты — туда и обратно — и документы.
Я был в полном сборе. Готов двинуться навстречу приключениям. Оставался последний марш-бросок до вокзала. Сверив часы, я решил, что самое время выдвигаться.
Я даже не стал проверять, выключены ли газ, вода и электричество, это
