Бог хочет видеть нас другими - Татьяна Олеговна Беспалова
Каценеленбогена спас прилёт мины, которая с шумом и грохотом разорвалась в непосредственной близости от продуктового склада. Жалобно завыла раненая собака батальонного завхоза. Соломаха кинулся в ближайшую канаву, ожидая новых разрывов. Чёртовы коллеги! Противник перенял их тактику блуждающего миномёта и теперь накрывает в самые неподходящие моменты, а ответить они в данную минуту ничем не могут — тыловые черти не подвезли БК. За первым последовал второй разрыв. Столб земли взметнулся в воздух в непосредственной близости от пикапов наёмников. Соломаха с сожалением отметил, что криков раненых он не слышит.
При начале обстрела Соломаха не валился мордой в землю, как это делает большинство людей, а падал на спину. Он не закрывал глаза, и не только смотрел в небо над собой, но и вертел головой, визуально контролировал происходящее вокруг. На этот раз крыли прицельно по заранее намеченным объектам. Две мины уже разорвались в непосредственной близости от склада БК, который, по счастью, на данный момент был практически пуст. Корректировал огонь квадрокоптер, висевший довольно высоко над раскуроченным и обгорелым вишнёвым садом. Русаки — бестолковые вояки. Нет у них в войсках порядка, а есть пьянство, мародёрство и прочий разброд. Однако в отдельных местах встречаются и иные виды. Воин часто слушал эфир русских. Там какой-то Шумер — комбат или офицер званием пониже — раз от разу отчаянно материл своих подчинённых. Соломаха слышал это собственными ушами, как этот же Шумер — отдал приказание к уничтожению их кочующего миномётного расчёта. Из радиоэфира они узнали и о том, что квадрокоптером, возможно вот этим вот самым, в подразделении русаков управляет какой-то Цикада. Тоже въедливый тип. Жгучий, как кислота. Настоящий хромой чёрт. По слухам, этот самый Цикада уже потерял на фронте одну ногу. Вот бы и вторую ему оторвать! И руки, чтоб уж наверняка. Сколько же раз Соломаха пытался сбить его квадрокоптер? Сколько БК на это дело потрачено? Нет, нету у них в расчёте настоящей дронобойки. А специалисты, подобные Цикаде, на вес золота. Как хочется добраться до Цикады и Шумера. Пролезть ужом в самый их штаб с РПГ в зубах, и прощай Снежана…
В перерывах между разрывами Соломаха слышал голоса хлопцев-побратимов. Птаха звал его, и Соломаха отозвался на зов, а потом, приняв позу поудобней, он поднял автомат. Сбить квадрокоптер из автомата лёжа на спине — не простая задача. Соломаха прицелился, но кто-то опередил его, дав по чёртовому летуну длинную очередь. Летун-корректировщик, словно испугавшись за собственную судьбу, сначала поднялся выше, а потом поплыл в восточном направлении. Соломаха двинулся следом за ним. Сейчас важно не думать о разнесённом миной продовольственном складе и о проклятом Каценеленбогене. Сейчас важно думать только о конкретной боевой задаче — и тогда он обязательно собьёт дрон.
* * *
Чёртов корректировщик поднялся ещё выше, превратившись в чёрную точку на выгоревшем небе.
Соломаха пробежал ещё немного и уселся под стеной полуразрушенного дома. Чёрная дыра входа в погреб зияла напротив него. Там во влажной темноте ровным счётом ничего нет — все припасы благоразумно сбежавших хозяев повытаскали ещё в первую неделю пребывания в этом злополучном месте. Теперь в этом погребе устроили отхожее место, и из тёмной глубины навевает нечистотами. Встать бы да захлопнуть дверь, но сил нет. Ноги подкашиваются. Из такого состояния лишь один исход — убить кого-нибудь. Лучше всего, конечно, капеллана-нехристя, но и Каценеленбоген на крайний случай подойдёт. Ишь, сука! Коммунист он, видите ли. Убить, и точка. Убить просто. Соломаха привык убивать. Однако, помнится, Призрак говорил ему, что уничтожать врага можно самыми разнообразными средствами и прямое убийство не всегда лучший способ. Стреляя из автомата или винтовки, ты уничтожишь ровно столько врагов, сколько у тебя пуль, или меньше. И то только в том случае, если ты меткий стрелок. Поражая противника минами, ты фактически действуешь наугад, а Соломахе хотелось наверняка, да с оттяжкой, да с долгой мучительной агонией. Ведь его мать сейчас безвылазно сидит точно в таком же сыром погребе, где пахнет нечистотами. Возможно, впроголодь. И страху натерпелась. А Снежана, жена… Об этом лучше не думать.
Соломаху трясло. Не в силах справиться с собой, он курил одну сигарету за другой. В голову лезли уже откровенно панические мысли. Ему виделась Снежана в объятиях ухоженного старца в шёлковом платке на пупырчатой шее, а потом она же в луже крови с рассечённым горлом. Снежана нежная и неопытная, но порой и ершистая. Правил чужой жизни не знает. Самостоятельные решения принимать не привыкла…
Соломаха задыхается от волнения. Пульс частит. Птахи рядом нет. Поговорить не с кем.
Призрак явился, как всегда, внезапно. Запросто так выбрался из вонючего зева погреба, да и поплыл, ровно Христос над водой. Соломаха ещё раз поразился лёгкой поступи старика. Пожилые люди все поголовно страдают суставами, и походка у них тяжёлая, кривобокая. У всех, но не у Призрака. Призрак на то он и призрак — возникает внезапно, ступает невесомо. Соломаха хорошо изучил повадки Призрака и даже, помнится, проверил его паспорт, в котором было, кстати, написано, что Призрак вовсе не призрак, а Пётр Петрович Ольшанский, 1944 года рождения, уроженец здешних мест и по прописке тоже местный. Призрак многое и рассказал о себе, и рассказ о военной службе на китайской границе, учёбе в Харьковском универе с последующим преподаванием там же китайского языка показался недоверчивому Соломахе вполне правдивым. Также Призрак поведал Соломахе о своих занятиях с учениками местной школы. Призрак несомненно и неплохо знал кроме китайского ещё несколько самых ходовых европейских языков. А на малую свою родину он вернулся после развала СССР, чтобы ухаживать за умирающей матерью. Та ни в какую не хотела отрываться от родимых могил и ехать к сыну в Харьков.
Родимые могилы. Не далее как вчера русня накрыла местное кладбище плотным миномётным огнём повыворотив из земли останки. Вот черти! Нет такой мучительной смерти, которой они не были бы достойны!
— Ты зол, Назарий. Не на меня ли злишься? — тихо проговорил Призрак.
— Здравствуй, дедушка! Как рад видеть тебя!.. Именно сейчас!..
Призрак пожал протянутую руку, и пожатие его было отнюдь не призрачным, но крепким до хруста.
— Волнуешься, Назар? Кого-то из ваших ранило?
Призрак пристально и испытующе рассматривал его. Такому не соврёшь.
— Из наших, дед. И ты наш,
Конец ознакомительного фрагмента Купить полную версию книги
