Записки о Шерлоке Холмсе - Артур Конан Дойль

Артур Конан Дойл

Записки о Шерлоке Холмсе

Arthur Conan Doyle

1859–1930

Л. Ю. Брилова, перевод, 2017

С. Л. Сухарев (наследники), перевод, 2017

А. Я. Ломаев, иллюстрация на обложке, 2022

Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2017

Издательство АЗБУКА®

Звездный

– Боюсь, Ватсон, мне придется уехать, – объявил однажды Холмс, когда мы уселись завтракать.

– Уехать? Куда же?

– В Дартмур, Кингз-Пайленд.

Я ничуть не удивился. Гораздо более удивляло меня то, что Холмс до сих пор не включился в расследование сенсационного дела, о котором в стране толковали на каждом углу. Весь день мой сосед, нахмурив брови, с поникшей головой мерил шагами комнату и поминутно набивал трубку крепчайшим черным табаком; моих вопросов и замечаний он словно и не слышал. Пачки свежих газет, присылаемых нам из новостного агентства, он лишь мельком просматривал и швырял в угол. Однако, несмотря на его молчание, мне отлично было известно, чем заняты его мысли. Только одна загадка, волновавшая общество, могла привлечь его аналитический ум: невероятное исчезновение беговой лошади – фаворита предстоящих скачек на кубок Уэссекса и зверское убийство его тренера. Поэтому, когда Холмс внезапно заявил о своем намерении отправиться туда, где разыгралась эта драма, это лишь подтвердило мои надежды и ожидания.

– Если не помешаю, то охотно отправлюсь вместе с вами, – сказал я.

– Дорогой Ватсон, вы окажете мне этим огромную услугу. Полагаю, время попусту не потратите: судя по некоторым данным, дело обещает оказаться единственным в своем роде. Мы, кажется, успеваем сесть на поезд в Паддингтоне, а по дороге я поделюсь с вами подробностями. Вы очень меня обяжете, если захватите с собой ваш превосходный полевой бинокль.

И вот часом-другим позже я очутился в углу вагона первого класса на пути в Эксетер. Сидя напротив меня, Шерлок Холмс, в охотничьей шапке с наушниками, с напряженным вниманием перелистывал кипу газет, купленных им на вокзале. Мы уже давно миновали Рединг, когда он кинул под сиденье последнюю газету и протянул мне портсигар.

– Скорость у нас приличная, – заметил он, взглянув в окно, а потом на часы. – Делаем сейчас пятьдесят три с половиной мили в час.

– Мне что-то не попалось на глаза ни одного дорожного столбика.

– Мне тоже. Но расстояние между телеграфными столбами на этой линии составляет шестьдесят ярдов, так что высчитать скорость проще некуда. Вы, наверное, уже наслышаны об убийстве Джона Стрейкера и о пропаже рысака Звездного?

– Сужу по отчетам, опубликованным в «Телеграф» и в «Кроникл».

– Перед нами один из тех случаев, когда умение логически мыслить следует применять скорее к отбору фактов, нежели к поискам новых свидетельств. Случай этот настолько необычный и трагический, так близко затрагивает судьбы многих людей, что мы страдаем от переизбытка догадок, предположений и гипотез. Трудность заключается в том, чтобы отделить достоверную и неоспоримую основу от наслоений, измышленных репортерами и любителями строить теории. Затем наш долг – опираясь на надежный фундамент, нащупать выводы, которые можно извлечь из сопоставления фактов, и установить ключевые обстоятельства этого дела. Во вторник вечером я получил телеграммы и от полковника Росса – владельца лошади, и от инспектора Грегори, расследующего это дело, с просьбой о содействии.

– Во вторник вечером? – воскликнул я. – А сейчас утро четверга. Почему же вы не отправились туда вчера?

– Дорогой Ватсон, это мой промах. Боюсь, что допускаю ошибки куда чаще, чем можно предположить, исходя единственно из ваших обо мне записок. Я и мысли не допускал, что самого знаменитого в Англии рысака сумеют прятать так долго – тем более в столь малонаселенном краю, как север Дартмура. Вчера я с часу на час ожидал известия о том, что лошадь найдена, а похитителем оказался убийца Джона Стрейкера. Когда же наутро выяснилось, что не произошло ничего, кроме ареста молодого Фицроя Симпсона, я почувствовал: пора действовать. Но, думается мне, вчерашний день не пропал даром.

– У вас сложилась какая-то версия?

– Мне, по крайней мере, удалось напасть в этом деле на самое главное. Перечислю вам наиболее существенные факты: лучший способ докопаться до сути – изложить всю историю собеседнику. И вряд ли стоит рассчитывать на вашу поддержку, если я не обрисую вам нашу стартовую диспозицию.

Я откинулся на подушки, дымя сигарой, а Холмс, подавшись вперед и тыкая длинным указательным пальцем в ладонь левой руки, чтобы подчеркнуть главные детали, принялся повествовать о событиях, побудивших нас к путешествию.

– Рысак по кличке Звездный, – начал он, – потомок прославленного Айсономи, унаследовавший все его блестящие качества. Сейчас ему идет пятый год, и на скаковой дорожке он завоевал для своего счастливого владельца – полковника Росса – все возможные призы. До момента катастрофы он считался главным фаворитом скачек на кубок Уэссекса; ставки на него заключались три против одного. Впрочем, Звездный неизменно ходил в фаворитах и никогда не разочаровывал публику, поэтому даже при кажущемся перевесе соперников на него ставили громадные суммы. Ясно, что слишком многие были крайне заинтересованы в том, чтобы в ближайший вторник Звездный не стоял на старте, когда судья взмахнет флагом.

Разумеется, это прекрасно сознавали и в Кингз-Пайленде, где находится тренировочная конюшня полковника Росса. Для охраны фаворита были приняты все меры предосторожности. Тренер Джон Стрейкер прежде служил жокеем у полковника, пока не набрал веса сверх нормы. Жокеем он пробыл пять лет и семь – тренером, всегда исполняя свои обязанности ревностно и добросовестно. Под его началом было трое молодых помощников: в конюшне содержалось всего четыре лошади. Ночью один паренек дежурил в конюшне, остальные спали на сеновале. Все трое зарекомендовали себя с самой лучшей стороны. Джон Стрейкер жил с женой в небольшом домике в двухстах ярдах от конюшни. Супруги бездетны, обеспечены неплохо, держат служанку. Окружающая местность довольно пустынна, но около мили к северу некий подрядчик из Тэвистока выстроил несколько коттеджей для всех, кто желает поправить здоровье или просто насладиться чистым дартмурским воздухом. Сам Тэвисток расположен в двух милях к западу, по другую сторону вересковой пустоши находится Кейплтон – более обширная конюшня, принадлежащая лорду Бэкуотеру; управляет ею Сайлас Браун. Вокруг простирается совершенно безлюдная пустошь, куда порой забредают только цыгане. Таковы декорации той драмы, которая разыгралась на их фоне в минувший понедельник.

Накануне вечером лошадей, как обычно, тренировали, затем напоили, и в девять часов конюшню заперли на замок. Двое пареньков пошли в домик тренера, где на кухне их накормили, а третий конюх – Нэд Хантер – остался сторожить. В начале десятого служанка (по имени Эдит Бакстер) принесла ему ужин – баранину с острым соусом карри. Питья не взяла, так как в конюшне есть водопроводный кран, а ничего, кроме воды, на дежурстве пить не полагалось. Девушка несла с собой фонарь: уже стемнело, а дорожка к конюшне