Сон цвета киновари. Необыкновенные истории обыкновенной жизни - Шэнь Цунвэнь

Под бледным светом луны четко вырисовывались очертания расположенной на вершине горы каменной крепости. Ее тень лежала на склоне, словно тень великана. В нише крепостной стены, обращенной к Луне, сидел единственный сын главы поселения. Его звали Ною. Этот благословенный богом Ношэнем[67] юноша прислонился спиной к камням и, взирая на полукруг Луны, с улыбкой размышлял о радостях и горестях жизни.

«…Как интересно жить. Как интересна борьба человека с человеком, сердца с сердцем — и чем заканчивается их противостояние. У моего народа есть легенда о герое, который погнался за Солнцем и Луной. Если Солнце и Луна останавливаются, когда их попросишь, то жизнь еще интереснее».

А легенда такая. Когда первый человек племени N силой оружия и ума добился, чтобы все люди на земле были счастливы, он понял, что этого недостаточно. И от избытка сил отправился в погоню за Солнцем, на поиски Луны — желая одолеть ведающих небесными светилами богов и заставить их замедлять движение Солнца для тех, кто влюблен и счастлив, и ускорять его ход для тоскующих без любви. Этот безумец догнал Солнце, но, опаленный его лучами, умер от жажды у Большого озера на Западе[68].

Солнце и Луна, хоть и знали, что он выполнял заветное желание людей, рассудили так: поскольку это лишь одно из множества желаний множества живущих на земле существ, правильнее будет его проигнорировать. Божества справедливы, они не потакают интересам одного какого-то племени, человек не единственный обитатель этого мира, а значит, Солнце и Луна существуют не только для рода человеческого. Солнце отдает тепло всему живому. Луна поет колыбельную каждой букашке — музыкой своего серебристого света дает натруженной Земле спокойно отдохнуть. Солнце и Луна по-прежнему озаряли светом весь мир, наблюдая за радостями и горестями людей, за тем, как красота превращается у них в уродство, а уродство они называют красотой. Человечество продвинулось вперед: люди стали разумнее других существ, но в то же время безнравственнее. Однако невозможно было заставить страдать от лютых морозов и сильной жары один лишь род людской, невозможно было Солнцу и Луне перестать светить только для людей. И тогда божества Солнца и Луны вместе с другими богами, имеющими власть над людьми, придумали иной способ. Отныне счастливому человеку казалось, что время летит слишком быстро, а для печального человека оно тянулось бесконечно долго. Поскольку люди жили, полагаясь на свои ощущения, то наказать человечество решено было именно так.

Люди верили, что эта легенда возникла в споре между Луной и дьяволом, ведь дьявол — порождение ночи; что наказание содеяно Луной, а не Солнцем. Но, сетуя, что время идет слишком быстро или слишком медленно, люди говорили Солнцу: «Куда бы от тебя спрятаться!», почему-то испытывая неприязнь к Солнцу, а не к Луне. Обитатели этих мест объясняли это тем, что в человеке доброго становилось все меньше, а злого все больше. Луна казалась людям мягкой и умиротворяющей, она дарила им мудрый спокойный свет, не пытая их жаром прямых лучей, и люди любили Луну, Солнце же ругали. Мечтающие об уединении влюбленные, ночные путники и те, кто вынужден работать по ночам, предпочитали солнечным лучам лунный свет. Отвращение к Луне испытывали лишь разбойники, а среди местных жителей таких не было, даже слова «разбойник» они не знали.

И сейчас наследник главы поселения, которому только-только исполнился двадцать один год, удовлетворенно улыбался Луне, которая светила в небе у него над головой, благодарный то ли за крепкое здоровье, то ли за обретенное счастье. И Луна улыбалась ему в ответ. Рядом с юношей что-то белело. Да это же девушка! Положив ему на колени, как на подушку, красивую голову с длинными распущенными волосами, она безмятежно спала. Личико девушки, выбеленное лунным светом, было как мрамор. Черные волосы — как тончайшие нити, спряденные пещерными ведьмами из ночной тьмы. Глаза, нос, уши, губки, дарующие счастье поцелуев, изящные ямочки на щеках, в которых, по местным преданиям, и хранятся поцелуи, — все было божественно. В ее улыбке, взгляде, движениях сквозило что-то неземное. Но и без дьявола не обошлось: чтобы истово служить богу, сначала нужно совладать с дьяволом. Иначе обидишь это небесное создание.

Девушка спокойно лежала подле юноши, белые одежды прикрывали ее стройное, гибкое, благоуханное тело. Это тело, думал юноша, создано из белого нефрита, сливочного печенья, фруктов и душистых цветов. Юноша и девушка пришли сюда еще днем. Девушка пела, купаясь в лучах солнечного света, а с заходом Солнца прилегла отдохнуть, и сейчас, с молодой Луной, вот-вот должна была проснуться.

Ясный лунный свет обливал их тела, лаская спящую девушку. Со склона горы доносилась сложная мелодия в исполнении оркестра прячущихся в траве насекомых. Молодая Луна неподвижно висела в небе.

От счастья девушка тихо вздохнула во сне.

Юноша наклонил голову и нежно поцеловал волосы цвета ночи.

Вдалеке слышались звуки камышовой дудочки и песен. Яркими пятнышками вокруг каменной стены мерцали светлячки, словно бы неся маленькие факелы и указывая путь в крепость сказочной фее.

Ною, славившийся среди местной молодежи своими песнями, опасаясь напугать девушку и светлячков, очень тихо запел:

Драконы скрываются в облаках,

Ты же скрыта в сердце моем…

Девушка повернула голову и сквозь дрему ответила:

Душа моя точно знамя,

А песня твоя — ветер ласковый.

Юноша решил, что она проснулась, некоторое время прислушивался, но она повернула лицо к лунному свету и снова заснула. Он запел еще тише:

Люди болтают, они говорят,

Что в песнях моих содержится яд,

И даже одна, точно шэн[69] вина,

Опьяняет на целый день.

А ты что ни скажешь, слова твои мед,

И сладость в сердце моем целый год…

Девушка, не открывая глаз, ответила:

Нет зимнему ветру, нет ветру морскому,

Не выдержит знамя удара волны.

Пусть ветер подует совсем по-другому,

И пусть принесет он всю нежность весны,

Ведь ласковый бриз

Лишь раскроет бутон,

Цветок он сорвать не посмеет.

Юноша понял, что его песня может успокоить душу девушки, и продолжал:

Крылатая птица поднимется в небо,

А я и без крыльев влечу в твое сердце.

Не нужно вопросов, я знаю, где рай:

Уже я в преддверии рая.

Девушка