Темиртау - Зеин Жунусбекович Шашкин

— Здравствуйте, товарищи,— сказал Аскар, проходя в комнату.

Он снова внимательно посмотрел на сидящего здесь старшего повара.

Да где же, черт возьми, он видел этого чернявого человека? И вдруг вспомнил: узкий лоб, крючковатый нос. Это ведь... Ему сразу стало жарко, и он на минуту закрыл глаза, чтобы успокоиться. Да, изменился за эти годы человек, так изменился, что и не узнаешь даже. Усы побрил. И одет совсем иначе. Вот какие у него теперь желтые ботинки, а тогда он носил тяжелые сапоги несокрушимой крепости. У Аскара до сих пор ноет бок после удара этого сапога. Били в том лагере по бокам, чтобы сразу сломать ребра.

— Вы извините, что побеспокоил,— сказал Аскар,— но тут такое дело. Вы уже знаете, что в горком поступили жалобы от рабочих на плохое питание. Вот мне и поручили поговорить с поварами, узнать, в чем дело: продукты ли плохие, оборудования ли не хватает? Да вы сидите, товарищи, я ведь на одну минуточку!

Он говорил, а сам смотрел на старшего повара. По всему видно, что он здесь главный. Не только ботинки у него желтые, но и халат особый, и держится он тоже свободнее всех.

— Да мы уже кончили,— сказал старший повар.— Садитесь, пожалуйста. Ну, а на что же рабочие жалуются? Долго ждать им приходится или подают грязно?

Он отошел от стола.

— Да, какие же жалобы? — повторил другой повар, подходя к Аскару.

— Пишут,— сказал Аскар,— что в котлетах у вас один хлеб.

— Чудеса! — усмехнулся пожилой повар.— А кто это пишет, не секрет?

— А тебе зачем знать? — повернулся к нему старший.— Кто бы там ни писал, а жалоба есть жалоба. Вы, товарищ, пройдите к плите, мы сейчас будем производить закладку, увидите как и что.

— Спасибо, но сейчас я не могу, сейчас я тороплюсь.

Аскар теперь прямо смотрел в лицо старшего повара.

— Кстати, старший повар здесь вы? Да? А звать вас как?

— Тихон Силыч,— сказал старший повар.

«А тогда как его звали? — подумал Аскар и сейчас же вспомнил: — Нехай, Остап Нехай».

— Тихон Силыч,— спросил он.— Вы всегда сами получаете продукты?

— Всегда сам,— решительно ответил он.

— И когда их взвешивают перед закладкой, то тоже всегда присутствуете?

— Ну что за вопрос! — воскликнул повар.— Конечно. Всегда присутствую!

Это была его интонация, его манера говорить. Он выговаривал «ге» мягко, с придыханием.

«Хад ты едакий!» — кричал он тогда.

«Он. Он! Надо скорее уходить, пока он меня не узнал».

— Ну, извините, товарищи,— сказал Аскар.— Я тороплюсь. Завтра встретимся,— и вышел.

«Остап Нехай, это он,— твердил Аскар, шагая по улице.— Скорее, не опоздать бы».

Но кажется, и Нехай тоже сообразил что-то. По крайней мере, когда он говорил, глаза у него бегали, на Аскара он взглянул только один раз, а потом смотрел в сторону. .

Но как Нехай попал в Казахстан? А почему, собственно говоря, он не мог приехать в Темиртау? Ведь родился он в Западной Украине, туда сунуться не посмеет. Да... Когда Маутхаузен попал в руки союзников, они, наверно, передали Остапа Нехая как пленного частям Советской Армии. Он и назвался Тихоном Силычем. Документы на такой случай, вероятно, припас. Все предусмотрел Остап Нехай, только вот этой встречи предусмотреть не смог.

«Вот так они и попадаются,— подумал Аскар и вдруг остановился.— Да, но кто же он? Бежавший гитлеровец или шпион? А если шпион, так кому он служит? Тем ли, кому попал в руки сначала, или тем, у кого очутился потом?...»

Тут Аскар заметил, что навстречу ему несется зеленый огонек такси, и поднял руку.

— В Темиртау,— сказал он шоферу.

Сидя в машине, он думал о том, что же ему теперь делать. Ведь и ошибка, в конце концов, тоже возможна, скажем, он сообщит обо всем секретарю горкома, тот позвонит, куда следует, повара арестуют, а потом окажется, что это ошибка. Что потом о нем скажет тот же Базаров? «Э! — скажет секретарь.— Это же ненормальный человек, у него мания преследования! Немцы так его напугали, что в каждом он видит шпиона. Вы знаете, как он у нас изловил главного повара? А вот послушайте, я вам расскажу прелюбопытнейшую историю...»

Нет, не годится идти к Базарову. А пойдет он к Каиру и поговорит с ним. Каир — парень дельный и самостоятельный, если и выйдет какая ошибка, болтать не будет. Недавно они всей семьей — Дамеш, Лида, Иван Иванович — были в гостях. Много выпили, веселились, пели хором, но Каир глядел только на Дамеш, слушал только ее. Возвращаясь, Аскар тихо спросил Дамеш о том, какие у нее отношения с Каиром. Дамеш подумала и ответила, что ровно никаких, иногда он ей очень нравится, а иногда она в нем совсем разочаровывается, тогда и двух слов сказать с ним не хочет. Вот так они и ходят один около другого пять лет. «Земля и спутник»,— сказала она, улыбаясь.

Лида и Иван Иванович давно обогнали их, пришли домой и даже свет потушили. А они все ходили по улице и разговаривали.

— Черт знает что... Пять лет! — сказал Аскар.— Для влюбленного пять лет — целая вечность! Но если эти пять лет он тебя ждет, значит, любит, а раз любит, так это все.

— Нет, это мне нравится! — воскликнула Дамеш.— А если я не люблю его, так что?

— Дорогая моя,— Аскар обнял ее за плечи.— Любят-то все по-разному, судя по характеру. Один люби г сурово, молча, другой весело и смеясь. У одних любовь разгорается мгновенно, другие ее вынашивают долго.

Тут Дамеш рассмеялась так громко, что Аскар даже возмутился.

— Тише ты, сумасшедшая, людей разбудишь! — прикрикнул он на нее.— Им рано вставать.

Они сидели на скамейке под самым окном.

— Ой, дядюшка, ой, милый! — обняла его Дамеш.— Вы же любовь с яйцом сравнили: выношена, не выношена. Вот что значит медик.

С этого разговора прошло всего три дня.

...Двери Аскару отворил сам хозяин. Каир был весел и возбужден. Ворот рубашки у него расстегнулся рукава были засучены. Увидев Аскара, он очень обрадовался.

— Вот это кстати,— сказал он