Это - Фай Гогс
Тогда это показалось мне просто каким-то раздражающим шумом вроде того, что издает ёж, застрявший между струнами пианино, но немного разобравшись с тем, как функционирует протагонист, проблем с созданием массовки я уже не испытывал. Я просто брал за основу какой-нибудь трафаретный внутренний конфликт, не гнушаясь и комплексом Эдипа (почему бы и нет?), добавлял чуток амбиций – чаще всего в виде мечты создать собственный канал, или бложик, на худой конец – и со спокойной душой отпускал этих назгул на все четыре стороны, предоставляя им право самостоятельно вступать между собой в эмоциональные, юридические, финансовые и любые другие отношения.
Когда возникала необходимость, я просто выталкивал нужных мне типажей на авансцену и только диву давался, какие складные истории могли сочинять эти пройдохи, чтобы подтвердить мою легенду, с которой были едва знакомы! Уж не знаю, смогли бы эти ребята помочь мне заставить исчезнуть наш мир, но даже относительно легко вооруженные, они наверняка бы сумели изрядно потрепать ряды прихвостней объективной перцепции!
– Пусть так, – не сдавался я. – Давайте предположим, что я верю во все это. Но вот, чего я не понял в вашей истории: если по вашим же словам еще до Стоунов существовал завалящий Клермонт, не говоря уже о торговле табаком, «трубках мира» и прочей этнографии, то что же они тогда «создали»? Может быть, вранье?
– Я ведь, как могу, стараюсь добраться до сути этой истории – а у каждой истории должна быть завязка, основанная на чем-то конкретном – пусть и не обязательно доподлинном. На мой скромный взгляд – и в этом мы с твоим отцом принципиально расходимся – абстрактное не может быть отправной точкой объяснения, потому что именно оно и есть наш конечный пункт. Настоящая правда такова: мы даже не знаем, что было до сегодняшнего утра. Нам лишь известно, что были Стоуны, создающие новые миры…
– …со слов самих же Стоунов…
– …точнее, со слов представителей каждого предыдущего поколения Стоунов, которые неизменно подтверждались непосредственным опытом каждого последующего…
– То есть слова одних Стоунов подтверждались словами других Стоунов? А еще каких-нибудь доказательств у вас нет? Сгодилось бы все, что угодно – надпись мелом на заборе, или чтобы бесхвостая кошка мяукнула ровно четыре раза…
– Есть одно. Зато неопровержимое.
– Какое?
– Уже через сорок два с четвертью часа ты исчезнешь. Придется подождать, но лично я никуда не тороплюсь.
– О, полагаете, я уже весь ваш, и настало время для шантажа? Тогда у меня еще один вопрос: что мешает нам предположить, что последний двойник выдумал и всю историю с проклятиями, и самих Стоунов?
– Ничего не мешает. Более того, это вероятно. Но меняет ли это что-то лично для тебя? Не кажется ли тебе, что парадокс курицы и яйца, в который ты неизбежно упрешься, продолжая следовать по этой логической тропе, никак не поможет тебе разобраться с тем, что делать дальше?
Глава 41
В которой на Олимпе становится тесновато
Я задумался. Ответить на этот вопрос было посложнее, чем, играя в пятикарточную Омаху, просчитать все возможные комбинации на столе.
– Проехали. Что еще нам «известно»?
– …А еще мы точно знаем, что были Лисы, которые помогали Стоунам эти миры создавать – и разрушать, если строго придерживаться фактов. Все, что существовало раньше, включая сами эти понятия – «существовало» и «раньше» – слишком абстрактно, чтобы быть понятым. Я считаю, что пока туда лучше не лезть совсем.
– М-дааа… Умеете же вы воду мутить… Ну, тогда попробуйте объяснить мне вот что: куда «каждый раз» девается эта самая «поразительная ясность», когда очередной Стоун напрочь забывает о том, как он все это только что выдумал? Если же и это вам удастся – а я в вас верю! – то все-таки: почему задача объединения двойников так важна? В чем же наконец заключается та самая загадочная миссия Стоунов – не считая скучной обязанности создания нашего мира? Я так понимаю, что жадным упырям даже этого показалось мало?
– Нет. Просто довольно быстро выяснилось, что мало создать новый мир – надо еще постараться сохранить позицию стороннего наблюдателя.
– Зачем?
– Затем, что Стоуны быстро убедились: демиург ты, или не демиург, но ты точно так же остаешься в неведении относительно двух самых важных вопросов, ради ответа на которые мы и рождаемся: что такое жизнь? И что с нами случится после смерти? Но зато они сумели понять, что только позиция стороннего наблюдателя позволила бы им осознать все явленное как созданную их собственным умом иллюзорную реальность и таким образом постичь суть реальности подлинной.
Однако, как я уже говорил, раз за разом Стоуны попадали в одну и ту же ловушку: новый мир сразу завладевал воображением своего создателя и вынуждал его затеряться в им же созданных образах. Они продолжали существовать в своем личном мире как совершенно обычные люди, даже не догадываясь о своей истинной роли!
Вспомнить о ней помогло бы только полное слияние раздвоенной личности – это и есть ответ на твой второй вопрос – поскольку предполагалось и предполагается, что благодаря своей подготовке оригинал привнесет в их общее с двойником сознание недостающую демиургу трезвость.
А произойти это слияние может не раньше, чем двойник проявится физически – и, разумеется, не позднее, чем оригинал исчезнет как самостоятельная личность, растворившись вместе со всей вселенной. Другими словами, на все отпускается ровно сорок восемь часов. Задача слияния возлагается на вас…
– …создателей демиургов…
– Если это льстит твоему самолюбию, то пусть будет так. Я же выражусь проще: эта задача возлагается именно на вас, рожденных в семье Стоунов, потому что только вас можно заранее подготовить для ее выполнения. В теории это позволит новому симбиотическому существу достичь полного, и что особенно важно – полностью осознанного воссоединения создателя и созданного им мира в единое целое. Соответственно, обязанность подготовить тебя с самого начала лежала на твоем отце. Я лично думаю, что сделал он для этого даже больше, чем требовалось!
Я пристально посмотрел на поверенного. Его ответный взгляд был холоден и невозмутим.
– Полагаю, есть какой-то особый смысл в том, чтобы отец выдавал себя
