Это - Фай Гогс
Кое-как разобравшись с сумбуром в мыслях (прямо скажем, всего одной: «Если накупить всех этих дерьмовых фейерверков на сорок миллионов, то удастся ли генералу наполнить тем, что останется от его особняка, хотя бы спичечный коробок?»), я встал и деловито обратился к священнику:
– Святой отец, можно с вами поговорить с глазу на глаз?
Схватив копию завещания, которую молча протягивал мне поверенный, я сложил ее, сунул во внутренний карман куртки, и мы со священником вышли на крыльцо, где я дал прочитать отцу О’Брайену тетино письмо. Если бы после конклава в Ватикане он увидел бы вдруг на балконе базилики Святого Петра нашего нынешнего президента, в прострации напялившего на себя белую сутану и прочие папские цацки, то и тогда его удивление не было бы таким сильным:
– Господи боже мой! Что это такое?! – вскричал он.
Мне сразу пришлось направить разговор в конструктивное русло:
– Это я у вас должен спросить, отец, что это такое – вы же у нас тут эксперт по добру и злу?
– Боже мой, боже мой, Джо, как же так, – причитал старик, – что мне с этим делать?
– Я думаю, отец, для начала вам нужно немного успокоиться. А потом посоветоваться с боссом, что ли. «Стучите, и отверзнется, молитесь, и чего-то там еще, а в это время птицы небесные…» – короче, мне ли вас учить, – пытался я придать ему бодрости.
– Джо, я правда не понимаю, – лепетал священник, – как она могла подумать такое про Лидию? Лидия, конечно, необычная девушка, признаю, но чтобы ведьма? Что это вообще значит?
– Уверен, отец, что у вас есть все необходимые знания и познания – что, безусловно, одно и то же – чтобы в этом разобраться. Вспомните хоть времена старой доброй Святой инквизиции!
– Господи, ну зачем ты так, Джо! Это же было так давно! Так давно!
– Но контора-то та же самая… Да, кстати, а может тетя была в последнее время немного не в себе? Вы не замечали?
– Нет, я уверен, что с ней все было в полном порядке… и даже больше того: если она что-то подозревала, то в этом точно что-то, да должно быть! Если по правде, то редко мне доводилось видеть кого-нибудь более нормального, чем твоя…
– Ну еще бы вы так не думали, получив полмиллиона на подрясники. А Лидия? Что скажете о ней?
– Я же говорил: Лидия, конечно, загадочная девушка, тихая, я ее не очень понимаю. Вижу ее иногда в церкви, молчит все время – но чтобы ведьма? Не знаю, не знаю…
Священник погрузился в тягостные размышления, и я не торопил его. Немного успокоившись, он заговорил вновь:
– Джо, честно тебе скажу: мне все это очень не нравится, но я должен выполнить последнюю волю твоей тети. Мы ей очень многим обязаны. Но как это сделать? Господи, я не знаю… Ну, может быть, фотографии какие-нибудь, сатанинские обряды, еще что-то… Безумие, безумие…
Он снова надолго задумался.
– Ну ладно, Джо давай договоримся так: конечно, лучше всего, если бы ты просто уехал… Но если ты решишь этим заняться – чего я тебе делать очень не советую – и что-нибудь узнаешь – просто расскажи мне, и я приму решение. Думаю, этого будет достаточно. Обмануть-то меня все равно не получится; никогда у тебя это не получалось, Джо; может кого-нибудь, только не меня! Надеюсь, как бы там ни было, никто из вас не станет потом судиться… О господи! Невероятно…
Снова пауза.
– Ладно. Насколько я понимаю, времени у тебя чуть больше сорока семи часов. Но лучше уезжай. До свидания, Джо. Я сам покажу письмо мистеру Келли.
– Размечтались! Письмо останется при мне, пока солнце не станет мрачно, как власяница, и луна не сделается, как кровь!
Я поднял руки к небу и прокричал вслед священнику, входящему в дом:
– Итак, последняя битва началась! Предупредите филистимлян и хананеев!
Но про себя подумал: «Интересно, куда эти черти спрятали скрытую камеру?!»
Глава 8
В которой семья Стоунов недосчитается одной шизофренички
К дому я подъехал уже затемно, благоразумно перекусив в деревенской лавочке вкусной домашней колбасой с хлебом, потому что не особенно надеялся на теплый прием. После этого я потратил еще полчаса на поиски дороги к жилищу своей тети, по не вполне ясной для себя самого причине не желая на этот раз ничего спрашивать у местных.
Почти отчаявшись, я вдруг вспомнил о гравийной дороге к дому от пристани через лес вдоль берега реки – и спустя несколько минут увидел сквозь деревья знакомую башню со старинным флюгером в форме глашатая с рожком.
Дом, стоящий на возвышении, показался еще более огромным и мрачным, чем тот, каким он рисовался в моих блеклых воспоминаниях. Больше всего он походил на средневековый замок с пинаклями, бойницами и прочими атрибутами, без которых не обойтись, если бы вы задумали свести к нулю шансы его обитателей сохранить крепкое психическое здоровье.
Сквозь сводчатые окна нижнего этажа, в которых еще остались старые витражи из потускневшего цветного стекла со сценами рыцарской жизни, еле брезжил тусклый свет. На том из них, что находился справа от входа, была изображена битва короля Артура с великаном, одетым в волчью шкуру. Общее тяжкое впечатление немного скрашивала аккуратно подстриженная трава вокруг стен.
На площадке напротив входа стоял большой красный пикап, который раньше я уже видел рядом с домом поверенного. Поднявшись на крыльцо, я убедился, что дверь заперта, и постучал. Вскоре изнутри послышалась приглушенная возня и цокот когтей крупной – нет, пожалуй, очень крупной собаки, которая принялась молча скрести дерево тяжелых створок. Мне было отчетливо слышно ее астматическое дыхание. «Проклятая псина!» – шепнул я ей в щель, жалея, что не взял с собой стек генерала, который мог бы мне сейчас пригодиться.
Выждав некоторое время, но так ничего и не дождавшись, я двинулся в обход. Вскоре шагах в ста вниз по пологому склону холма в ярком закатном солнце блеснули спокойные воды живописной реки. На ее берегу в одиноко стоящей беседке я увидел неподвижный силуэт Лидии. Стараясь не обращать внимания на навязчивую мысль, что через несколько шагов я уткнусь носом в
