Сипсворт - Саймон Ван Бой
После того как Сипсворт сворачивается калачиком на ее платке, Хелен прокрадывается на кухню и ставит чайник – ей позарез необходима чашка чаю. Да и проголодалась она тоже, и пока в тостере подрумяниваются два кусочка хлеба, Хелен задумчиво глядит на мусор в садике.
– Лишь бы нам пережить эту зиму, – тихо говорит она. – Я бы тогда прибрала в саду, Сесил поможет. И ничто нам не помешает самые теплые дни проводить на воздухе в тапочках, как будто мы двое отдыхающих на курорте… да… охлажденные арахисовые крошки и огурчик для Сипса, а мне лимонад с печеньем. И доктор Джемаль мог бы нас навестить…
Хелен представляет, как он со стаканом лимонада в руке рассказывает ей о предстоящей операции. Возможно, они обсудят пациентов, которые его беспокоят. Сесилу он понравится. Они быстро станут друзьями. Хелен так и видит себя наблюдающей из чайной комнаты за их игрой в боулз на траве. Она постарается ни за кого не болеть.
Намазав тосты тоненьким слоем маргарина, Хелен идет с тарелкой к французскому окну, продолжая мечтать о том, что еще возможно. Например, в городке найдутся и другие любители мышей. Наверняка она не одна такая. Она охотно поделится кислородной камерой с грызунами, которым это необходимо. Может, кто-то из юных мышеводов даже планирует связать свое будущее с медициной. Пока мозги у нее в порядке, она готова помогать с домашними заданиями. Она поворачивается к дивану с его продавленными подушками. Представляет, как сидит на нем рядом с подростком, столик завален бумагами, они обсуждают десятичные дроби и где в них ставить точки, а мыши тем временем резвятся в тапке.
Во второй половине дня Хелен вытаскивает телефонный справочник. Листает до нужного раздела, набирает номер, надеясь, что звук ее голоса не пробудит Сипсворта от медикаментозной дремоты.
– Здравствуйте, – произносит голос в трубке. – Чем могу вам помочь?
– Я недавно брала у вас книжку о мышах, и теперь мне понадобились еще книги, которые, как мне кажется, нужно заказывать заранее.
– Ой, миссис Картрайт!
– Вы меня помните?
– Конечно. Доминик о вас спрашивал. Помните Доминика?
– Да, разумеется, я его помню.
– Ну вот, он вбил себе в голову, что вы принесете свою мышку, когда придете к нам на кофе.
– Ему сейчас немного нездоровится. Из-за этого я и звоню.
– Ой, как жаль. Уверена, мы все будем рады с ним познакомиться. Он идет на поправку?
– Надеюсь. А теперь можно я вам продиктую, какие наименования мне нужны? Я их нашла в библиографии книги, которую вы мне дали.
– Да, миссис Картрайт, если вы готовы, диктуйте.
– Первая называется «Биология и медицина кроликов и грызунов», второе издание.
Хелен слушает, как библиотекарша печатает название, букву за буквой.
– Эту мы можем получить через два дня, миссис Картрайт.
– Отлично, спасибо.
– Вторая книга: «Молекулярная биология и патогенный потенциал микоплазм».
– Ой, тут мне, возможно, придется просить вас уточнить правописание.
Когда печатание одним пальцем завершено, библиотекарша сообщает Хелен, что издание, доступное для межбиблиотечного заказа, хранится в Бодлианской библиотеке Оксфорда, поэтому ожидание может занять неделю.
– И вам, наверное, понадобится врач, чтобы в ней разобраться, миссис Картрайт.
– Я сама врач. Кардиохирург, если быть точной.
Повисает пауза, потом библиотекарша тихонько произносит:
– Ну ничего себе… как Доминик обрадуется. Он все время возится с анатомическими моделями в нашем уголке учебных материалов по медицине. Может, вы согласитесь как-нибудь посидеть с ним и рассказать, что там для чего?
Сначала Хелен не отвечает, но потом вспоминает, что Доминик – сын библиотекарши: он часть своей матери, так же как Дэвид был ее частью.
– По каким дням Доминик у вас?
– Официально он работает три дня в неделю, но в свои выходные он тоже приходит, просто мы не даем ему заданий.
– Тогда, может, в тот день, когда я приду за книгами?
– Ох, миссис Картрайт, вы так добры. Я еще должна упомянуть, что ваши книги можно заказать и в электронном виде, вы их сможете читать на компьютере или планшете. Хотите, так сделаем?
– Ни в коем случае.
Едва Хелен прощается с библиотекаршей, ее телефон звонит. Она смотрит на аппарат, затем с опаской поднимает трубку.
– Алло?
– Это Сесил, миссис Картрайт. Я просто спросить, как там его сиятельство.
– К сожалению, когда я проснулась, у него был тяжелый приступ.
– Ой, мамочки.
– Зато, когда я поместила его в вашу кислородную камеру, он быстро стал дышать нормально, и я смогла дать ему лекарства.
– А вот это уже отличные новости.
– Для протокола, Сесил. Сегодня без малого в десять утра вы спасли мышь от преждевременной гибели.
– Да что я, это поди чистый кислород его спас. Но и у меня хорошие новости: я тут разобрался в ловушках, позволяющих выпускать мышей на волю. Буду на прилавке показывать покупателям, как это работает, с зефиркой в роли подопытного.
– Обязательно заходите в гости, Сесил, чтобы Сипсворт мог поблагодарить вас лично.
– Только свистните, когда он наберется сил и готов будет принимать гостей. И подумайте насчет нормальной сигнализации. Тут ночью опять к людям вломились.
Хелен думает, не позвонить ли доктору Джемалю. Поблагодарить за вчерашнее и рассказать, как идут дела. Но он, скорее всего, занят пациентами, а сообщение оставлять она боится, не дай бог чем-то выдать, что она нелегально держит в доме кислородный баллон.
– Он позвонит попозже, я уверена, – говорит она себе. – Или, может, я навещу его в больнице.
Она представляет, как вручает ему коробку шоколадных конфет – или вообще едет в Банбери и покупает ему «ролекс», о каком всегда мечтал Лен. Почему бы и нет? Зачем что-то копить? Время экономии в ее жизни уже позади.
Когда Хелен заглядывает проведать Сипсворта, он крепко спит. Она собирается включить телевизор, но вместо этого снимает тапки и ложится на диван, устроив голову на подушке всего в нескольких дюймах от своей мыши.
Закрыв глаза, она заново прокручивает в уме разговор с библиотекаршей и воображает, как они, Хелен с Домиником, тихонько сидят рядом на стульях.
Размышления перетекают в сон, и вот она уже в операционной сиднейской больницы со своей старой командой. Но, опустив глаза, она видит не рассеченную грудную клетку и ребра, раздвинутые торакальным ретрактором, а мышиное тельце. Хелен поворачивается к лотку со стерилизованными инструментами, потом к своим ассистентам. Мышь под наркозом и ожидает первого надреза.
