Перед солнцем в пятницу - Альбина Гумерова
Но Алексей не спешил создавать семью, решаться на ипотеку и родить хотя бы одного ребенка. Как и Михаил, парень моей подруги Светы, с которой мы когда-то снимали вместе жилье… Иногда у нас с нею случаются панические атаки на тему замужества. Мы совместно выбираемся из этого неприятного состояния не то сомнения, не то отчаяния. Как мы выбираемся?.. В пятницу вечером сидим в кафе за дальним столиком, потягиваем мартини, лопаем роллы и курим кальян. Сначала каждая из нас выговаривается, подробно рассказывает о своих чувствах и страхах, затем мы, оказавшись в еще большем отчаянии, пускаемся в оптимистичные рассуждения о том, что если мужчина не хочет, он уходит, а наши ведь не ушли, все еще с нами, выходит, они нас любят, а нам все неймется, большего хочется… Мы выбираем страдать, вместо того чтобы чувствовать себя счастливыми… Роемся в телефоне, выискивая различные мастер-классы для женщин, но всякий раз выносим вердикт: да ну, дорого! Можно и бесплатные лекции послушать, и книги бесплатные почитать. И никогда не находим на это времени. Уже потеплев от мартини, почувствовав пьяную мягкость в теле, мы смеемся и плачем и приходим к одному и тому же выводу: какие мы дурочки! Такие беспомощные, такие никчемные – и за что нас только любят и терпят столько лет? Ах, какие золотые мужчины нам достались! И за какие такие заслуги? В который раз перечисляем одни и те же поступки, подарки, скупые слова любви, которые они нам время от времени говорят… Просим счет, расплачиваемся, вызываем такси и возвращаемся каждая в свою однушку, чтобы в очередной раз лечь в постель с нашими любимыми мужчинами на надувной матрац, который очень удобно перевозить с хаты на хату. Мы стараемся не обрастать вещами, жить налегке. Без подробностей. Без домашних животных и без детей…
Однажды мы встретились в четверг. Не помогли нам ни алкоголь, ни разговоры. И мы ничего больше не придумали, как поставить наших мужчин перед фактом: завтра едем на природу! У себя дома каждая из нас с порога устроила истерику. Видимо, истерика Светы была короче моей, потому что довольно быстро Миша позвонил моему Алексею, и они долго обговаривали, куда нас вывезти, чтобы угомонить. Я достала с балкона палатку, которую мы купили, когда только еще начали встречаться, и так ни разу и не использовали. Долго и молча искала спальные мешки. Алексей пару раз сунулся было ко мне со своей помощью, но я не отреагировала, и он пошел спать. А когда рядом с ним прилегла я, он обнял меня, и мне стало неприятно и мерзко. Захотелось не просто убежать от него, а исчезнуть вовсе. С этими нехорошими мыслями я то проваливалась в сон, то просыпалась, чувствуя себя самой несчастливой на свете. Я еле дождалась утра и кое-как собралась в дорогу.
Просторный багажник «универсала» был слишком велик для нашего скарба. Нам хотелось тишины и покоя. Купили накануне быстрорастворимых супов и хлеба, выехали рано утром в пятницу, проскочили городские пробки и полетели по идеально ровной федеральной трассе. Дорогой мы со Светланой дремали, Алексей и Миша менялись за рулем. Один раз остановились заправиться и выпили кофе, после чего воспряли духом, повеселели, и уже никто не спал, мы предвкушали тихое доброе удовольствие на Селигерских озерах…
Озера Селигер – прекрасные вдохновенные места! Если смотреть на карту – озера причудливых форм. Там шумно-густые лиственные и душисто-сухие хвойные леса! Там, у самых берегов, следы от кострищ. Там, у самых берегов, бывает мусор, окурки и блестящее разноцветное конфетти. Летом человек особенно тянется к природе, но всякий приезжает к ней со своей целью. Далеко не каждый способен сидеть один, слушая ветер и глядя на воду. Люди хотят потусоваться, выпить, оттянуться – так они расслабляются. А еще они включают музыку, кричат и, восторженно матерясь, плюхаются в озера. И озера принимают всех: и больших, и малых, и мужчин, и женщин, и худых, и толстых, и трезвых, и пьяных. Озера принимают в себя людей, даже тех, кто не умеет плавать.
В пятницу днем хороших мест для лагеря было немало. Набросали сосновых веток и разбили наши палатки – свили гнезда на берегу, разулись, закатали штаны и уселись возле самого озера, вытянули в воду босые ноги. Кто-то, видимо, в конце весны сделал на стволе дерева тарзанку, но из воды до нее было не дотянуться, да и с берега не достать. Если осторожно ползти по стволу, можно ухватить веревку, попытаться раскачать ее так, чтобы с берега кто-то поймал, – и можно кататься.
Океан я живьем не видела, у морей и рек своя стихия и всякий раз разное настроение. А озера и пруды всегда спокойны и тихи. Озеро наше было чисто и прозрачно настолько, что в нем до самых макушек, до последнего листика отражались деревья противоположного берега, весь берег во всех подробностях. Подумала о том, что человек так или иначе нуждается в природе, а природа в человеке – нет. Она подвинулась, чтобы мы сумели выстроить города ради своего удобства. Если бы не человек со своей цивилизацией, природа буйствовала бы везде.
Селигер напомнил мне о доме. У нас в селе тоже было озерцо, без названия, потому что маленькое. Его так и называли «озерцо», а когда оно зацвело – «болотцем». В болотце купаться было нельзя, и мальчишки там рыбачили. Глядя на Селигер, я почувствовала жгучую тоску по дому, по родителям и по Рите тоже… Интересно, как сложилась ее жизнь? С тех пор, как она исчезла, я ничего о ней не слышала и в соцсетях не нашла ее. Тут, на природе, мне вдруг стало нестерпимо больно оттого, что я стыжусь родного края и что позволила своему избраннику дать моей родине такое обидное имя – «Мухосранск»… Много лет я мучаюсь от чувства вины, но ничего с этим не делаю…
Однако я взяла себя в руки, попыталась настроиться на отдых и расслабление – проблем и в городе хватает. Я должна набраться сил, а не бичевать себя… А за расслаблением дело не станет – нет у нас мяса, зато хороший алкоголь есть – Алексею часто дарят. Однажды благодарный пациент принес какой-то коллекционный коньяк за двенадцать тысяч. Леша был вне себя, попытался его продать и у себя на странице, и на авито, но никто не купил даже за полцены. Потом он долго берег его для особого случая.
Его-то