Без времени и места - Михаил Чумалов

– …Любо, братцы, жить. С нашим атаманом не приходится тужить.

Пшеничные Усы скинул с уха подушку, из-за стенки отсека показалась чья-то всклокоченная голова. Пел Земеля хорошо, не фальшивил и старательно выводил ноты. При первых же звуках его голоса мальчик поперхнулся, будто слова песни застряли в его горле, и испустил взвизг, похожий на тот, что издает игла проигрывателя, соскальзывая с испорченной пластинки. Глаза его наполнились ужасом, он бросился лицом в колени матери и зарыдал. Мать принялась гладить и успокаивать ребёнка. Через несколько минут плач утих, и вагон вздохнул с облегчением. Продолжения концерта не последовало.

Земеля поднялся с видом рыцаря, победившего дракона, сунул бутылку под мышку, подмигнул Сергею Ильичу и двинулся нетвёрдой походкой к тамбуру, задевая плечами переборки.

Напряжение в вагоне спало. Борина мамаша извлекла из многочисленных пакетов гору всяческой снеди и приступила к обеду. Сергей Ильич, который с минуты посадки в поезд не произнес ещё ни слова, тяжело вздохнул. Происшествие несколько отвлекло его от тяжёлых мыслей. Сидеть так до самого Белгорода было глупо. Ещё раз вздохнув, Сергей Ильич снял пиджак, галстук и ботинки и очень аккуратно, чтобы не помять брюки, улёгся спиной на свою верхнюю полку. Вагон покачивало, колёса монотонно отбивали такт, и вскоре Сергей Ильич уснул. И виделись ему разные сны. Но об этом чуть позже.

* * *

Объявление в вагоне-ресторане гласило: «Каждый первый понедельник месяца у нас проводится День качественного приготовления пищи». Был как раз первый понедельник октября, но, несмотря на столь заманчивое предложение, ресторан был почти пуст. Был занят только один столик, за ним сидел мужчина. Он появился здесь вскоре после отправления из Симферополя и с тех пор в одиночестве пил самый дорогой коньяк, который нашёлся в буфете, закусывая только ломтиками лимона.

Официантки Галина и Элеонора уже второй час пребывали в волнении. Причиной его и был тот самый посетитель за третьим столиком. Мужчина, пьющий коньяк, пусть и очень дорогой, не редкая птица в вагоне-ресторане. Но этот был особенным: это был мужчина Элиной мечты, и она ощущала это всем своим нутром. При одном взгляде на этого человека у Эли спирало в груди и начинали дрожать коленки.

Тут надо сделать небольшое отступление и рассказать читателю, кто такая эта Элеонора и почему ресторанный гость произвел на неё столь сильное впечатление.

Раньше Элю звали Леной, а чаще Леночкой, и жила она в Мелитополе. Леночка выросла без отца. Её родитель, родом из закарпатских поляков, ушёл из семьи, когда его дочка пребывала в самом нежном возрасте, и потому не оставил заметного следа в её жизни, как и в жизни её мамы, скромной работницы мелитопольского ОРСа. Красавец Казимир пронёсся сквозь их судьбы стремительно, как комета Галлея проносится через Солнечную систему, лишь слегка зацепив Землю своим элегантным газовым хвостом. Впрочем, небольшое наследство Леночкин папа за собой оставил. Оно включало в себя как вещи приятные и полезные, а именно: роскошные ярко-рыжие Леночкины кудри, горделивую осанку и редкое красивое отчество, так и мало подходящую к нашим вкусам, если не сказать совершенно непотребную, фамилию Гнида.

Напрасно мама объясняла Леночке, что ничего плохого в её фамилии нет и что она означает вовсе не то, что вообразили себе недалёкие люди, а происходит от старого славянского слова «гнiдий», означающего «темно-рыжий», «гнедой». И вообще эту фамилию надо произносить с ударением на второй слог. Все эти уговоры не избавили Леночку от насмешек и порождённых ими комплексов. Фамилия стала её проклятием. По понятным причинам школьные учителя избегали часто произносить фразу «Гнида, к доске», и оставленная их вниманием девочка получила образование более чем поверхностное. То же повторилось и в кулинарном училище, куда Леночка поступила после школы и которое окончила кое-как, «на троечки».

Сверстники мужского пола Леночку игнорировали, несмотря на её привлекательную внешность. Девушка пала духом, замкнулась в себе и лишь мечтала о совершеннолетии, когда советский закон позволит ей сменить фамилию. Целыми днями она листала газеты и журналы, но в содержание не вдумывалась, а лишь отмечала в них редкие и красивые фамилии, выбирала себе будущее. Впрочем, одну статью в журнале «Работница» Леночка прочитала внимательно. Там речь шла о том, как имя влияет на судьбу человека. Рассказывалось о людях, которые, сменив имя, изменили свою жизнь к лучшему. И Леночка решила: менять – так менять, не только фамилию, но и имя. Так вместо Елены Гниды на свет появилась Элеонора Казимировна Желанная. К отчеству у девушки претензий не было, его она оставила прежним.

Перемена имени оправдала себя в полной мере и очень скоро. В душе новоявленной Элеоноры проснулись амбиции, о которых Леночке и не грезилось. Теперь она претендовала на самое лучшее. Вместе с новыми запросами откуда-то появились ясность мышления и деловой подход, в голове сложился план, как это лучшее заполучить. План состоял из одного пункта: как можно скорее нужен мужчина, да не какой-нибудь, а особенный, способный лучшее обеспечить. Тут же сформировался список требований к потенциальному принцу. Он должен быть, во-первых, успешным, во-вторых, похожим на кинозвезду, и, в-третьих, жителем одной из двух столиц. Последний пункт казался Элеоноре наиболее важным: прозябать всю жизнь в Мелитополе она больше не собиралась.

Ожидать, что подобный кандидат сам явится в мелитопольскую заводскую столовку, где кухарничала после училища Элеонора Казимировна, не приходилось. И девушка проявила решительность и смекалку. Она устроилась официанткой в вагон-ресторан поезда, курсировавшего между Москвой и Крымом. Где же ещё ловить столичного мажора, как не там? В первый же рабочий день девушка додумалась прикрепить на грудь маленькую табличку – теперь такие называют бейджами, но тогда таких слов ещё не знали – на которой было аккуратно выведено фломастером её новое имя: Элеонора. На эту приманку должен был клюнуть будущий муж.

Первый месяц работы прошёл впустую. Если в ресторане и появлялись москвичи и ленинградцы без жён, то какие-то невзрачные, до высокой планки, установленной Элеонорой, не дотягивающие. Они пили пиво, ели котлеты и особого внимания не заслуживали. Но вот случилось чудо. В ресторан пришёл он, он был один и в нём трудно было не узнать с первого взгляда представителя того слоя общества, о жизни которого Леночка-Элеонора имела представление только из кино.

Высокий, осанистый, с идеальной стрижкой на голове, в элегантном костюме, сшитом явно не в СССР, в импортной рубашке с запонками, мужчина выглядел в замызганном интерьере