Без времени и места - Михаил Чумалов

Тот достал из пакета яблоко, захрустел им и в сторону тента даже не взглянул. Повозка потянулась на мост. Всё, что Лансу было нужно, он увидел. А теперь следовало хорошо выспаться, ведь ночью предстояла работа. Он кое-что придумал.

Новое утро началось так же, как и предыдущее. Заскрипела цепь подъёмного механизма, повозки выстроились друг за другом, лошади щипали траву на обочине, время от времени оглашая округу ржанием, возницы дремали на облучках. Знакомый ярко-зелёный тент виднелся в конце очереди. Ланселоту пришлось ждать с полчаса, пока Ханс со своей повозкой подъедет к мосту. Когда это случилось, Ланс нажал кнопочку пульта.

Под мостом, на самом берегу рва, загрохотало, оттуда повалили клубы дыма, и из них в утреннее небо, свистя и ухая, полетели разноцветные огни фейерверка. Ланс всё рассчитал точно. Стражники, Ханс, возницы бросились к обрыву и там, раскрыв рты от изумления, смешанного с ужасом, глядели на диковинное зрелище. О своих повозках они и думать забыли. Даже лошади, бросив жвачку, вытянули морды кверху. В один миг Ланс юркнул под зелёный тент и забился между мешками, вдыхая одуряющий аромат только что сорванных яблок.

Через минуту грохот прекратился, дым рассеялся, и вскоре всё вошло в привычную колею. Ханс вскочил на облучок, хлестнул бедную кобылу вожжами и принялся понукать её во всю свою глотку: надо было успеть к открытию торговли.

* * *

Когда повозка въехала на городскую брусчатку – это Ланс почувствовал всем своим телом – любопытство перевесило осторожность, и наш герой приподнял нижнюю полу тента и выглянул наружу. Перед его лицом маячила мощная спина Ханса и чуть впереди – лошадиная задница, но было видно и кое-что из городского пейзажа. Повозка пересекала глухую площадь у крепостных ворот. Прохожих тут не было, только стражники в блестящих латах скучали по двое, по трое, опираясь на свои алебарды. На повозку они не обращали внимания – привычное зрелище. Впереди виднелась арка и над ней надпись: «Добро пожаловать в Венстербург».

«Позвольте, позвольте! – пробормотал про себя Ланс. – Какой такой Венстербург? Что это за географические новости! Неужели хойренбуржцы успели переименовать свой город? И почему об этом не знают в столице?».

Впрочем, ответ на последний вопрос напрашивался сам собой: Ланс был первым за последние годы путешественником, кому удалось попасть сюда. Но чем провинилось прежнее название? На эту загадку тоже предстояло найти ответ.

Тем временем повозка Ханса въехала на городскую улицу, ведущую вверх к ратуше. Улица оказалась совершенно такой же, как и в большинстве городков имперской провинции. Чисто выметенные булыжные мостовые, цветочные клумбы, аккуратно подстриженные кроны деревьев с выбеленными стволами, ярко окрашенные фасады домов, витрины кафе и магазинов, – словом, ничего необычного. Ни малейших признаков присутствия здесь драконов Ланс не заметил. Люди же, коих на улице было немало, сумасшедших не напоминали. Прохожие выглядели вполне обыденно. Одеты опрятно, только, может, немного старомодно, но это на взгляд столичного жителя: в провинцию мода всегда приходит с опозданием.

Вот бонна в строгом, под шею платье с кружевами ведёт на прогулку двух малышей, оба в одинаковых матросских костюмчиках идут смирно, взявшись за руки. Вот спешит куда-то с озабоченным лицом и набриолиненной прической мужчина в чёрном сюртуке с саквояжем в руке – похоже, мелкий чиновник. Вот бредёт неспешно инвалид: вместо одной руки у него пустой рукав заправлен в карман пиджака. Стройная девушка в белом платье с улыбающимся лицом и падающими на плечи рыжими кудрями, в которые воткнута ромашка, легко, будто не касаясь земли, взбегает вверх по улице. «Ой-ой, – взыграло в Лансе его молодое естество, – какое милое создание! Я бы многое отдал, чтобы познакомиться с ней». Он проводил девушку долгим взглядом и вздохнул: дескать, здесь я не за этим. Вот ещё один инвалид, и тоже без руки. Пожилая пара, старик и старушка, одетые не по погоде тепло, идут, бережно поддерживая друг дружку. Ремесленник в засаленном фартуке несёт какую-то железяку. Ватага подростков в школьной форме пинает мяч прямо поперек улицы. Ещё однорукий. Священник в сутане…

«Постой, постой, – прервал сам себя Ланс. – Три инвалида за полчаса наблюдений – не кажется ли это странным? Что это, отголоски войны? Но ведь ни о каких войнах в последние годы в этой части империи мне неизвестно. Или всё-таки драконы? Ещё одна загадка. Возьму это на заметку».

Впрочем, это была единственная деталь, которая бросалась в глаза. В остальном жизнь мирного городка казалась вполне обыденной. Пригревало солнце. Пахло свежевыпеченным хлебом. Грохотали по брусчатке повозки. Голуби клевали невидимые крошки. Хозяин уличной забегаловки, опершись о косяк двери, жестами приветствовал прохожих, приглашая их отведать лучшей в городе еды. Всё как везде.

Повозка Ханса тем временем добралась до въезда на Ратушную площадь и попала там в небольшой затор. Люди валили на площадь гурьбой, там что-то происходило. Пора было и Лансу покидать уютное убежище и приступать к настоящему делу, которое его коллеги антропологи называют включённым наблюдением. Да и несчастная лошадь устала тащить в гору лишний груз. Улучив момент, Ланс выбрался из-под мешков, вылез наружу – никто не обратил на это внимания – и слился с толпой, идущей на площадь.

* * *

Ратушная площадь поразила Ланса своими размерами в два футбольных поля. В дальнем её конце, у стен ратуши, происходил митинг. Там стояла толпа людей. Оратора на трибуне с такого расстояния было едва видно, но голос его звучал из репродукторов. По краям площади чередой располагались магазины и рестораны, возле них, прямо на мостовой, стояли столики уличных кафе.

Это всё Ланс рассмотрел потом. Первое, что бросилось ему в глаза, когда он прошёл через арку, был памятник, установленный в ближнем к Лансу конце площади. Мужчина на постаменте удивительно напоминал поэта Маяковского: в кепке, чуть наклонившегося вперед, одна рука в кармане широких брюк. Вздор, конечно. Откуда здесь взяться Маяковскому? Все сомнения расселись, когда Ланс подошёл поближе. На постаменте были выбиты строки:

Довольно жить законом,

данным Адамом и Евой.

Клячу историю загоним.

Левой! Левой! Левой!

Это было так неожиданно, что Ланс не знал, что и думать. Ещё одна загадка. «Ладно, подумаю об этом потом», – решил Ланс. Сейчас надо послушать оратора. Может, это прояснит ситуацию?

Идти к ратуше не было нужды – речь транслировалась по всей площади. Привалившись спиной к дереву, Ланс слушал.

– Сегодня,