Взрослые и дети - Михаил Семенович Панич
Дитя обязательно вырастет, желания возрастут, а моральные тормоза не воспитаны. Тут может случиться самое дурное!
Своеволие и приводит подростка, юношу, не умеющих управлять своими желаниями, к столкновению с обществом, с законом.
Возникает конфликт!
Если в этом случае оставаться на позиции «нестеснительного воспитания», не решиться остановить, ошибка воспитателей превращается в их преступление.
А. С. Макаренко сочетание любви и уважения к ребенку с требовательностью к нему называл важнейшей формулой воспитания дисциплины, важнейшей формулой воспитания вообще.
Нужно ли говорить о том, что опасно и одностороннее воспитание, исключающее любовь, внимание, заботу, утверждающее только требовательность, взыскательность, суровость.
В таком случае также нарушается мера.
Повозка кренится в другую сторону и точно так же может опрокинуться.
Особенный ребенок
Из дневника учителя
«ПОДУМАЕШЬ, ОПОЗДАЛ!»
В самый первый день учебного года, 1 сентября, мать привела своего малыша-первоклассника на первый урок с опозданием, после звонка. Все дети уже сидели в классе, кроме него. А ведь для ребенка это было началом большого пути, запевом большой песни. Директор школы совершенно справедливо указал матери на недопустимость опозданий на уроки, тем более в первый день учебных занятий.
Мать тут же, в присутствии мальчика, решила поставить директора на место.
— Мой сын, — сказала она высокомерно, — не на военную службу поступил. Подумаешь, опоздал!
Директор посмотрел на мальчика и отправил его в класс.
Мать была очень довольна собой: поставила-таки директора на место!
ДОЧЕНЬКА
Часто мне звонила очень милая женщина и весьма любящая мать. Она по телефону излагала свою очередную жалобу на школьные порядки, на учительницу, на директора школы. Девочка ее учится в третьем классе.
По мнению матери, к девочке не проявляют должного внимания, к ней нет необходимого педагогического подхода. Уроки дают не так. На дом задают не то. Разговаривают с девочкой и с другими детьми не в том тоне.
— Если бы вы знали только, какая она грубая, эта директорша, как она ничего не понимает!..
Хотелось спросить:
«А вы понимаете?»
Нс ведь необходимо быть вежливым.
Я думал еще о том, как трудно должно быть ребенку, со слов которого в этой семье судят обо всем, что происходит в школе, и, возможно, обо всем на свете. А ведь девочка только в третьем классе.
— Вы хоть при девочке не говорите всего этого о школе, о директоре!
— Что вы, как можно?! — звучит в телефонной трубке.
— Кстати, как фамилия директора школы?
— Доченька, — раздается в телефонной трубке, — ты не знаешь, как фамилия директорши?…
Значит, девочка всё время стоит рядом с матерью, когда та называет директора непонимающей, а порядки школьные просто глупыми.
«А ТЫ МЕНЯ ЛЮБИШЬ?»
Она положительно больна этой постоянной боязнью, что вдруг ребенок не будет ее любить.
Она без конца спрашивает с тревогой:
— А ты меня любишь?
Она заставляет девочку учиться музыке. С большим трудом скопила деньги на пианино, наняла учителя, который приходит давать уроки четыре раза в неделю. Платить учителю тоже трудно. Но девочка вовсе не хочет учиться музыке, садится к инструменту только после долгих уговоров матери. Музыка отнимает время от школьных занятий. Ни склонности к ней, ни особых способностей девочка не обнаруживает. И всё же каждый день ее заставляют повторять упражнения, играть. Четыре раза в неделю приходит учитель музыки…
— Занимается ваша девочка спортом?
— Да что вы, когда ей успеть?
— Ходит ли на прогулки?
— Да что вы, когда ей успеть?
— Так, может, ей не заниматься музыкой?
И тут ответ совершенно неожиданный:
— Я и сама вижу, что это ни к чему, но вдруг вырастет и спросит: почему вы меня не учили музыке? Она тогда не простит мне этого!
И снова заискивающе спрашивает у девочки:
— Ведь ты меня любишь, доченька?…
«МАМА, ЧАЮ!»
Мать ученицы восьмого класса Наташи работает на судостроительном заводе. Еще не бывало такого месяца, когда бы она не перевыполнила нормы. На заводе все ее уважают.
В семье их только двое — она и Наташа. Рано утром, перед тем как уйти на работу, мать успевает приготовить для дочери завтрак, поставить всё на стол, выгладить Наташину школьную форму, аккуратно повесить выглаженное платье на спинку стула.
Вечером мать, вернувшись с работы, готовит обед, затем убирает комнату.
Она счастлива, когда девочка дома и сидит за столом, читает книгу. Утомившись на заводе, приустав дома за приготовлением обеда и уборкой, мать наконец позволяет себе прилечь. Это еще не сон, просто так, баловство.
Наташа читает книгу, должно быть, интересную. Но вот, не поднимая головы, не глядя в сторону матери, она говорит:
— Мама, чаю!..
И мать отвечает ей:
— Сейчас, сейчас, доченька!
Как хочется еще немножко полежать.
Но тут раздается снова:
— Мама, чаю!..
— Сейчас, сейчас, доченька!
Мать встает, торопится на кухню. Она думает о том, какая хорошая у нее дочка, какая разумная. Книжки читает. А она, мать, ей чаю не подает…
Ах, совсем обленилась мать!
«ЧТО ТЫ СО МНОЙ ВОЗИШЬСЯ?»
В кабинете директора школы мать и сын.
Пока мать разговаривает с директором, великовозрастный школьник томится. Наконец мать обращается к нему:
— У тебя всё есть. Ничего для тебя не жалеем. А ты не учишься!
— А что ты со мной возишься, — говорит сын. — Не маленький я! Подумаешь, всё есть… С января уйду работать…
— Ты меня убьешь! — стонет мать.
Сын молчит, отвернулся: он это уже слышал.
Директор предлагает школьнику пойти в класс, — сейчас будет звонок после большой перемены.
Мать жалуется:
— Вот так он всё время: «Хочу работать, хочу работать…» А зачем ему работать?
— Не хочет он работать, — говорит директор. — Он вас только пугает. Но одно несомненно: он и учиться не хочет.
— Но ведь всё-таки неглупый мальчик…
— Нет, пожалуй, не глупый, не такой глупый, — вежливо уточняет директор.
— Вот видите, — торжествует мать.
— Конечно, вижу. Ведь он вам сам сказал: «А что ты со мной возишься?»
КОГДА НУЖНО БУДЕТ, СУМЕЕТ ЛИ?
Ученик девятого класса Георгий Владимиров говорил учителю:
— Ну зачем мне делать что-либо по дому, если мама и без меня чудесно справляется. А когда нужно будет, я сумею, не беспокойтесь.
— Когда нужно будет, — ответил учитель, — ты не только не захочешь, но и не сумеешь, уверяю тебя!
В этой семье, когда мать пыталась заставить сына убирать
