Степные дороги - дороги судьбы (роман в повестях) - Нуры Байрамов

— Это же байские деревья.

— Ну и что, что байские?! — с негодованием воскликнула Огульбиби.

— Каждый раз, как иду мимо, так и вспоминаю, чьи это деревья. Будь они прокляты вместе с их хозяином!

— Какого хозяина ты проклинаешь? — Огульбиби сердито смотрела на Беркели. — Давным-давно забыли всех баев, теперь мы хозяева.

В их спор вмешался Сары-ага.

— Сад, конечно, наш, колхозный, и мы должны по-хозяйски им распорядиться. Будет у нас и пионерский лагерь, и сад. Но курек надо сушить, и не когда-нибудь, а сейчас, немедленно. Подряд все деревья вырубать нельзя. А вот засохшие, совсем старые мы снимем.

— Рубить урюк не геройство!

— Ай, Огульбиби, нашла, что жалеть! Ты лучше о человеке подумай, — сказал Беркели и хотел еще что-то добавить, но кто-то из толпы перебил его:

— Беркели, ты прожил полвека. Ну-ка покажи хоть одно дерево, которое ты посадил.

Беркели не смутился. Он ответил сурово:

— Разве была у нас возможность сажать деревья?

Беркели торжествовал. Наконец-то ему удалось взять верх в споре с Огульбиби.

С севера подул холодный ветер. Агроном и Беркели, захватив с собой группу подростков, пошли к саду.

Огульбиби не узнавала Беркели. Потеряв всякую надежду завоевать ее сердце, он теперь называл черным все, что она называла белым.

Спустя несколько дней, вечером, когда курек был высушен, во дворе, где стояла машина, зажгли большие переносные фонари, и машина начала работать. Возле нее суетится Беркели. В его душе царит подъем. Ему оказали доверие. Он подает курек в барабан. Это ответственный участок работы. Беркели подоткнул под кушак полы халата и озабоченно снует возле машины, отгоняя любопытных мальчишек.

— Эй, не подходи близко! Не дай бог, запутаешься в ремнях. Иди прочь! Завтра утром поглядите, как она работает. Тогда я, может, позволю вам сыпать в нее курек. А сейчас бегите спать.

Но ребятишки не слушались. Беркели сгонял их с одного места, они перебегали на другое и во все глаза смотрели, как из чудо-машины вылетает чистый хлопок.

И Огульбиби стоит в толпе. Когда возле машины выросла гора очищенного хлопка, она забыла о вырубленных деревьях. Беркели украдкой поглядывает на Огульбиби. Иногда их взгляды встречаются, и тогда в душе его снова вспыхивает надежда.

Огульбиби выбралась из толпы и пошла со двора. Глаза Беркели провожали ее. Все помыслы его были с ней, а руки сами подавали курек в барабан.

Огульбиби едва шагнула за ворота, как услышала истошный крик во дворе.

— Вай, Беркели!

— Глуши мотор!

— Ремни, ремни высвободи!

— Мотор глуши, говорю тебе, Худайназар!

Огульбиби рванулась назад. Люди столпились вокруг машины. Огульбиби пробилась к Беркели.

— Подожди, Огульбиби, — агроном оттеснил ее.

Вдвоем с Худайназаром они осторожно высвободили Беркели. Хлопок, на который уложили его, скоро потемнел от крови.

Беркели чуть слышно произнес:

— Огульбиби…

Она растерялась оттого, что первым он назвал ее имя. Стыд какой!

— Огуль-би-би… — слабея, повторял Беркели.

— Ну отзовись же! — прикрикнул Худайназар.

— Вот я. Здесь, возле тебя, — она наклонилась над ним.

Когда Огульбиби коснулась его руки, Беркели открыл глаза. Словно тело его обрело силу, он заговорил:

— Огульбиби, я тебя не вижу. Где ты?

— Я здесь. Сижу возле тебя…

Беркели не слышал ее.

— Подойди ко мне, Огульбиби, мне надо тебе что-то сказать…

Огульбиби принялась успокаивать его:

— Не мучай себя, потом поговорим. Сейчас не время. Тебя надо немедленно отвезти в больницу.

— Огульбиби, я должен что-то сказать тебе… — настойчиво повторил Беркели. — Пить!

Голова его откинулась в сторону.

— Огульбиби… твой сын… Хуммед… Хум…

Ее как током ударило.

— Ты сказал "сын"? Ты сказал "Хуммед"? Говори! Говори же! Он жив? Умоляю тебя, скажи!..

Беркели широко открытыми глазами смотрел на Огульбиби. Собрав все силы, он приподнял руку и показал на север. Рука плетью шлепнулась о землю. С последним вздохом Беркели прошептал:

— Он там…

— Да буду я твоей жертвой, говори, где он!

Беркели не произнес ни слова. Широко открытые глаза его застыли.

Эпилог

Решив очистить колодец, Огульбиби вернулась назад.

Она не спешила. Шла, останавливая взгляд на каждом саженце, на каждом дереве, что росли по обочинам дороги. Проходя мимо домов, радовалась игравшим у порога детям.

В их смехе узнавала она голос своего Хуммеда.

Она всегда верила, что ее мальчик не погиб. Сердце матери не обманывает. Но сколько мучений претерпела она, прежде чем отыскала своего единственного!

Из открытого окна школы слышится голос учителя. Она невольно задержала шаг, словно голос принадлежал ее Шатлыку.

Девочки, выйдя из школы, поздоровались с ней.

— Огульбиби-эдже, когда вы придете посмотреть, какой ковер мы начали ткать?

Хорошо, что повстречались девочки. Они напомнили Огульбиби о том, что она давно задумала. Вычистит колодец и завтра сядет за ковер. Узоры — таких ни на одном ковре нет — она уже мысленно видела.

Натягивая нити, Огульбиби всю ночь туда-сюда ходила возле станка. Когда основа была готова и цветная пряжа подобрана, она сделала первые узлы. Узоры, какие выведет она на своем ковре, еще не имеют названия. Но ее ковер будет светлым, весь дом озарит.

Для иного ковра целой жизни недостаточно. А ковры долговечны. Женщины, которые ткут их, отдают им свое зрение. Ковры не стелют там, где ходят в обуви. Их очень берегут. И подчас бережнее обращаются с ковром, чем с мастерицами, создавшими такую красоту…

Огульбиби давно не садилась за станок. Руки и пальцы у нее огрубели, потеряли гибкость. Но все равно дело знакомое. Все мысли и думы ее о ковре. Никто, кроме нее, не сможет соткать этот ковер. Он расскажет ее жизнь, все, что было в ней, — любовь, счастье, горе утраты, радость обретения.

В доме застучал гребень, которым ковровщица уплотняет узлы. Огульбиби ткала ковер своей жизни.

Она видела широкую степь, где играла в детстве, видела низины, покрытые алыми маками, пастбища, где резвились ягнята. Бежали по степи дороги. Одна дорога стала ее судьбой.

Ложились узлы, змеился узор, бежал вперед, словно степная дорога — дорога судьбы — вела Огульбиби.

М., "Советский писатель", 1983, 272 стр. План выпуска 1983 г. № 329. Редактор И. А. Савинова. Худож. редактор А. С. Томилин. Техн, редактор Е. Ф. Шараева. Корректор Т. В. Малышева. ИБ № 3531. Сдано в набор 08.04.83. Подписано к печати 30.09.83. Формат 70Х108 1/32. Бумага тип. № 1. Литературная гарнитура. Высокая печать. Усл. печ. л. 11,90. Уч. — изд. л. 12,51. Тираж 30 000 экз. Заказ № 1155. Цена 95 к. Издательство "Советский писатель". 121069, Москва, ул. Воровского, 11. Ордена Трудового Красного Знамени Ленинградская типография № 5 Союзполиграфпрома