Весенняя лихорадка. Французские каникулы. Что-то не так - Пэлем Грэнвилл Вудхауз

– Этот Кобболд уехал, – сообщил он, садясь на место.

– А?

– Уехал. Наскоро поел и сказал, что у него дела.

– О!

– Наверное, хочет показать глаз.

Лорд Шортлендс был тугодумом, но даже он понял, что про глаз знать не должен.

– Что-что?

– Ему глаз подбили.

– Как же это?

– Ума не приложу. Я ему сказал: «Вижу, у вас синяк», а он ответил: «Бывает, бывает». Странно!

– Может быть, обо что-то ударился.

– Да, наверное.

Дезборо молча занялся колбаской.

– Но обо что? – спросил он наконец.

– А?

– Обо что он ударился? Граф немного подумал.

– О дверь?

– Почему же прямо не сказать?

– Не знаю.

– И я не знаю. Загадка!

– Да уж…

– Тут вообще что-то творится. Слышали ночью грохот?

– Грохот?

– Я даже проснулся.

– А я ничего не слыхал.

– Что-то упало. Часа в два. Мало того, – прибавил Дезборо, глядя сквозь очки, как сыщик, идущий по следу. – Как быть с этим субъектом, который выдавал себя за Росситера?

Граф облизнул губы – нет, не «облизнулся», а именно облизнул, молясь при этом, чтобы tête à tête кто-нибудь нарушил. Молитва была услышана. Дверь открылась, вошла Клара в сопровождении драматурга.

– Здрасьте, Шортлендс, – сказал тот.

– Доброе утро, папа, – сказала средняя из дочерей.

– Доброе утро, – отвечал пэр, чувствующий то, что чувствует человек, из которого изгнали беса, но тут же явились семь других [28]. Молясь, он не имел в виду замены Дезборо на Блейра. Тот, кстати сказать, был в прекрасном настроении.

– Грохот слыхали? – спросил Топпинг.

– Мой дорогой, – отвечал Космо, – мне не до того. Спешу сообщить, что сегодня – счастливейший день моей жизни. – Он подошел к столу и положил руки на скатерть. – Прошу внимания! Наполните чашки и выпейте за здравие молодой четы.

– Мы обручились, папа, – прямо сообщила Клара.

– Не беспокойтесь, – заверил он. – Вы не теряете дочь. Вы обретаете сына.

– Жить мы будем здесь, – прибавила Клара.

– Словом, все в порядке, – поддержал ее жених, спешивший утешить будущего тестя. – Мы вас не оставим.

Графу захотелось поскорее уйти от всего этого. Общество Космо Блейра часто давало такой эффект. Только что пэр собирался налить себе третью чашку кофе, но теперь решил перебежать к младшей дочери, которая, скорее всего, завтракает у себя. Терри всегда была для него лучшим лекарством или, точнее, противоядием.

Он вскочил. Дезборо удивился.

– Как, и все?

– Да.

– Больше ничего не съедите?

– Аппетит пропал.

– Это нехорошо.

– Примите пилюльку, Шортлендс, – посоветовал Космо. – От печени. Запейте водой.

– А, кстати! – воскликнула Клара. – Аделе от тебя что-то нужно.

– Аделе? Что именно?

– Не знаю. Я заглянула в дверь, чтобы сказать о помолвке, а она просила передать.

Лорд Шортлендс задумчиво направился к Терри. Весть о том, что драматурга придется терпеть пожизненно, потрясла его, но не больше, чем весть об Аделе. Когда старшая дочь говорила с ним, слова ее бывали неприятны, а сейчас он мог бы выдержать только нежную, щадящую речь.

Однако он быстро утешился. Как-никак, совесть его была чиста, как голубка. Аделе не в чем его винить, кроме каких-нибудь мелочей. Да, он хочет жениться на кухарке, он протащил в замок самозванцев, он склонил ко греху былого взломщика, но ничего этого она не знает. По-видимому, сейчас речь идет о домашних делах. Стучась к Терри, он был преисполнен той нравственной мощи, которой наделены отцы, когда суровой дочери не в чем их обвинить.

Дезборо доел тем временем колбаску и, как обычно, пошел к жене. Она сидела в постели, опершись на подушки, а на коленях у нее помещался особый столик. Преданный муж с удовольствием отметил, что она – в прекрасном настроении.

– Доброе утро, душенька, – сказал он.

– Доброе утро, милый. Ты видел Клару?

– Да, только что. Она сообщила мне о помолвке. Вижу, ты рада.

– Еще бы! Космо мне очень нравится.

– И деньги у него есть.

– Да. Удивительно! Такие события – одновременно.

– А?

– Разве ты не знаешь? Терри обручилась со Стэнвудом Кобболдом.

– Быть не может!

– Может. Истинное чудо! Он так мил, и потом – у него миллионы.

– Да уж, старый Эллери не беден. А когда же это они?

– Я узнала под утро.

– Почему он мне не сказал? Прибежал, поел наскоро – и куда-то делся. Значит, обручились. А вид у него такой, будто он подрался в баре. Глаз подбит. Интересно, кто его отделал?

Леди Адела стала суровой.

– Могу тебе ответить. Папа.

– Кто?

– Мой отец. Он страшно напился. Утром я зашла к нему, там полно бутылок.

Дезборо был потрясен. Он не ждал от тестя такой прыти, не ждал и такой силы.

– Вот это да! – сказал он. – Спасибо, что мне не досталось. То-то я вижу, сегодня он какой-то странный. Естественная реакция. Я спросил про синяк, а он ничего не помнит.

– Я ему напомню, – сухо обещала леди Адела. – Только это был не Стэнвуд, а некий Кардинел. Вот мистер Росситер – Стэнвуд.

Дезборо опустился на постель.

– Что-что? Не понимаю.

– Я сама немного запуталась. Терри говорит, что Стэнвуд не мог приехать, и этот Кардинел его заменил. Что-то вроде пари.

– Чушь какая-то!

– Да. Надо мне будет поговорить с Кардинелом.

– Он уехал в Лондон.

– Ну, когда вернется.

– Все равно не понимаю. Ты сказала, он приехать не мог, а он приехал.

– А, это ясно! Через день-другой он затосковал по Терри. Приехал, поселился в гостинице, а Спинк посоветовал ему прийти сюда под видом Росситера.

Дезборо протяжно свистнул.

– Значит, Спинк…

– Вот именно. Спинк это подстроил, чтобы завладеть маркой. Я его немедленно уволю.

– Правильно. Какой подлец! Да, в этих книжках все верно, дворецким доверять нельзя. Помнится, в «Убийстве на ферме»… Что ты думаешь делать с маркой?

– В толк не возьму. Теперь нам никогда не узнать, чья она. Возьми лучше себе.

– Себе?

– Знаешь, пора возместить все, что ты на нас потратил. Как-никак ты много лет содержишь семью.

Дезборо был тронут. Он наклонился и поцеловал супругу.

– Спасибо, душенька. Пополню свою коллекцию. Это тебе не шутка, dos reales с изъяном! Расскажи-ка мне еще про папашу. Значит, напился?

– До отвращения.

– Ты его видела?

– Собственно говоря, нет. Я слышала ночью грохот.

– Я тоже что-то слышал.

– Мне показалось, что это – из библиотеки. Бегу туда, а мне навстречу выбегает мистер Кардинел с подбитым глазом. Он и сказал, что папа в ужасном состоянии. Разбил окно, ударил гостя, но беспокоиться незачем, Кардинел отвел его в постель.

– Вот это да!

– Я очень сержусь на Кардинела, но тут он, видимо, справился. Во всяком случае, я больше ничего не слышала. Через какое-то время я