Радовать и радоваться. Практические советы архимандрита Иоанна (Крестьянкина) - Анастасия Горюнова

так наказывает и так мучит нас, как уже не Божиих рабов, а как своих холопов. О, да не будет нам быть оставленными Богом! Любяй наказание, любит чувство: ненавидяй же обличение, безумен (Притч. 12, 1). Знай, что Бог тебя любит. Если Он продолжает давать тебе всё потребное для твоей жизни – и земля, и море, и растения, и животные, и даже безжизненная природа снабжает тебя всем потребным для жизни и для удовольствия, – то можешь ли ты серьезно упрекать Бога и говорить, что Он наказывает тебя? Если Бог для блага твоей души посылал в мир пророков и мудрых людей, чтобы чрез них помочь тебе и научить тебя, то так ли поступают с наказанными? Если Бог послал Сына Своего Единородного в этот мир, чтобы Он научил тебя о любви Божией к тебе, и вызвал у тебя ответную любовь к Нему, и показал тебе путь возвышения к Нему, а затем, в Своей бесконечной любви к тебе, пролил на кресте Свою Кровь за тебя, ради искупления тебя от власти греха и смерти, то ужели после сего ты дерзнешь говорить о том, что Бог карает тебя? И если ныне, в день Святой Пятидесятницы, ты готовишься принять Святого Духа в твое сердце, по написанному: Любовь Божия излилась в сердца паши Духом Святым, данным нам (Рим. 5, 5), то можно ли даже думать о том, что Бог наказывает тебя?

В Михайловском соборе Псково-Печерского монастыря, конец 1980-х годов

Предположим, некий город тяжко согрешил пред своим царем: изменил ему, открыл свои ворота для того, чтобы в него вошел и обитал мучитель, враг сего царя, и царь, разгневавшись, послал свое войско и дал ему приказ уничтожить всех вероломных жителей оного города от малого до великого, и никому не оказывать пощады, а сам город сжечь до основания, разбить таранами все здания, а затем плугом пройти по самому месту, где был оный город, так чтобы даже и следа не осталось от сего прежнего, недостойного его царства, города, – то это, действительно, было бы достойным наказанием. Но если царь не поступил так, а наоборот, посылал в этот несчастный город своих вестников, чтобы они учили и утешали темный народ, говоря, что придет избавление от ужасного тирана, которого они на свою беду впустили в свой город и теперь страдают под его железной рукой; а затем послал им своего царственного, единственного сына, чтобы он умер за этот город, и умер, при этом, ужасной смертью, потому что это было необходимо для того, чтобы они получили свободу от их мучителя, – то можно ли говорить о наказании перед лицом такой глубочайшей, лучше же сказать, незмеримой пучины любви этого царя к согрешившему перед ним городу? Брат, так Бог посылал своих пророков, а затем апостолов в наш мир, этот плененный врагом Божиим город, в котором мы живем под тиранией врага Божия и нашего, и возвещал нам об избавлении от него; а затем Сын Божий Единородный, на кресте быв распят, спас человечество, искупил нас и низверг тирана и мучителя. И при этом, по несказанной Своей милости, сроднился с нами, именовав нас «братьями» Своими и усыновив Небесному Отцу (см. Евр. 2, 11–12.17; Ин. 20, 17). Пав ниц, благодари Его за Его поистине божественную (потому что большего слова, чем это, и нет) любовь Его к тебе.

Ты помнишь, брат, слово оного отшельника о Любви Божией? Он взял на себя подвиг молчания. Со страхом и трепетом его сердце вняло слову Слова: говорю же вам, что за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда: ибо от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься (Мф. 12, 36–37). И поэтому он взял на себя обет связать свой язык для мира, и никто не слышал от него ни одного слова; даже во сне у него не вырывалось слово, хорошо запертое замком страха Божия. Но если уста его молчали, то сердце его непрестанно славило Бога и воспевало Ему непрестающую хвалу. Вблизи места, где жил оный отшельник, было селение, и жители его снабжали старца необходимой едой. Он же платил им своей любовью и молитвами о них. А есть ли что в жизни драгоценнее молитвы праведника? И вот по искушению со стороны злого духа в этом селении между его жителями возникла вражда. Как всякое зло, оно началось с какой-то небольшой искры, которую если сразу же не потушить и не затоптать взаимным испрашиванием прощения и взаимного смирения друг перед другом, она производит сильный пожар, грозящий гибелью для всего. Это же произошло и в оном селении. И тогда бывшие во главе этого селения мудро решили просить их старца примирить граждан между собою и воздействовать на них словом увещания. С таким намерением они пришли к нему и изложили ему свою просьбу. Но старец указывал им на свои уста, поясняя знаком, что его слова связаны обетом молчания до самой смерти. На настойчивые их просьбы он со слезами указывал на свои уста и кланялся им. Но пришедшие к нему заявили: «Если ты не скажешь нам слово о любви, то кровь душ наших падет на тебя. Ты теперь еще можешь нас спасти: тебя уважают и послушаются тебя. А если ты нерадишь о нас, то что же, оплакивай нашу гибель. Но да вразумит тебя начальник мира и любви Христос, ради Которого ты взял подвиг. Мы же будем тебя ждать в нашей церкви в ближайший воскресный день; и придешь ли ты к нам или нет, мы всё же будем тебя ждать». И, сказав это, они ушли в печали, оставив старца в еще большей печали; и он усугубил свой подвиг поста и бдения… И вот пришел назначенный день. Всё селение с раннего утра собралось в церкви. Но старец не приходил. Минул полдень и день прошел, и наступил вечерний час, а храм так же был полон людьми, как и раньше. И вот пронесся шепот, перешедший в гул: «Старец идет. Отец наш не оставил нас!» Старец вошел в храм, и все ждут его слова. Но он, ничего не говоря, взял свечу и подошел к большому Распятию, которое находилось в храме. А час был вечерний, и в храме было темно.

Проповедь в Михайловском соборе

И вот он медленно поднес свечу к лику распятого Христа, к Его челу,