Радовать и радоваться. Практические советы архимандрита Иоанна (Крестьянкина) - Анастасия Горюнова

увенчанному терновым венцом, и к каплям крови, стекавшим по Его челу, и к глазам, исполненным слез. Затем он медленно поднес свечу к деснице, пригвожденной ко кресту, и осветил рану, из которой струилась Его пречистая Кровь. Затем медленно он поднес свечу к шуйце Христовой, пригвожденной ко кресту, из которой струилась Кровь Жертвы Христовой, примирившей Бога с людьми. Затем, встав на колени, он осветил свечою язвы на ногах Спасителя, из которых струилась Кровь Нового Завета. Затем он поднес свечу к прободенным копием ребрам Христовым, из которых истекла Кровь и вода жизни вечной, омовения от грехов человека и искупления его… И затем, положив свечу на место, старец тихо вышел из храма. И весь храм исполнился рыдания. Да, это было «слово» о Любви: Любви беспредельной, Любви всепрощающей, Любви Божией к человеку. И все поняли, что в этой любви Божией к человеку не должно быть нелюбви человека к человеку: в этой божественной гармонии Любви все должны слиться, и никто не должен вносить горечи личной злобы в этот океан беспредельной Любви… И что же? – Все примирились, все полюбили друг друга, все простили друг друга ради Христа, простившего всех нас, и зло ненависти, как какая-то большая черная птица, улетело из этого селения навсегда.

X. Возлюбленный, если я скажу тебе: не бойся Бога, – то этим самым я бы шел наперекор Священному Писанию, которое призывает человека бояться Бога. Бойся Бога и заповеди Его соблюдай, потому что в этом все для человека (Еккл. 12,13), говорит Премудрый. И Псалмопевец призывает нас: Приидите, чада… страху Господню научу вас (см. Пс. 33, 12). И апостол увещевает верных, говоря: Со страхом совершайте свое спасение (см. Фил. 2, 12). И, однако, внушение человеку страха перед Богом, представление Его в грозном виде, говорящего в громе и извержении вулкана, это скорее принадлежит Ветхому Завету и Синаю. Новому же Завету принадлежит более драгоценное: оно внушает нам любовь к Богу, которая изгоняет страх, потому что в любви нет страха, как это говорит апостол любви (см. 1 Ин. 4, 18). В Ветхом Завете Бог представляется грозным Царем и карающим Судьею; в Новом Завете Бог представляется как любящий Отец, Который милостив к нам.

Лития в Псково-Печерском монастыре, 1980-е годы

В Ветхом Завете – предписания кровавых жертв; в Новом Завете – только одна Жертва: Сам Сын Божий, умирающий за спасение грешников. В Ветхом Завете – жертвенники, помазанные и залитые кровью бессловесных; в Новом Завете – на жертвеннике предлагается бескровная и словесная Жертва Святой Евхаристии. Поэтому, брат, сочетай в своей жизни и страх Божий, и любовь к Нему, и по мере возрастания твоей любви к Богу – а она неизбежно будет возрастать по мере твоего угождения Богу – будет убавляться страх твой, пока от него ничего и не останется, потому что совершенная любовь изгоняет страх (1 Ин. 4,18). Но если мы не поступаем по правде Божией, то действительно мы – еще на уровне не сынов Божиих, а неключимых рабов и нам приходится бояться Бога. А если бы у нас была чистая совесть, то мы бы не боялись Бога, а со дерзновением взывали бы к Нему: «Авва Отче» (см. Рим. 8, 15). Потому мы и смерти боимся, как самого процесса умирания и как ответственности, которую имеем дать Богу за свою жизнь. Но если бы мы были чистые сердцем, то мы бы не боялись ни того, ни другого, потому что мы бы знали, что идем на небо и там узрим Бога (см. Мф. 5, 8). Вот, помню, в давнишние времена был я священником в одной деревне. Умирал маленький мальчик, еще дитя совсем. Родители и все сущие в доме были прискорбны до изнеможения: единственно это дитя было в духовном покое. Родители молились и страдали, и как бы не отпускали душу своего сыночка. И вот дитя это блаженное, обернувшись к родителям, сказало им: «Вот пришел Боженька. Отпустите меня к Нему». И родители ответили: «Иди к Богу, дитяточко наше». И блаженный отрок сразу же после этих их слов умер. Да, ему нечего было бояться: никому он не сделал зла, ничем не обидел ни Бога, ни людей. Про нас, проживших жизнь, этого сказать нельзя. Но в оправдание нам служит вся тягота, вся трудность, вся мучительность жизни, которую приходится вести среди зла и тягот; мы согрешали и согрешаем. И, однако, если мы покаялись и по силам стараемся не делать зла, и любим Бога, и по силам стараемся о спасении своей души, то и нам не следует бояться смерти. Ведь подумай: какое счастье увидеть своего Творца, поклониться Богу и познать чистый, духовный мир! Посмотри, если человек кого-нибудь очень любит, то, чтобы быть с ним, он готов и на тяжесть путешествия через горы и по морям, лишь бы достичь его. Так и ты не думай о тяжести умирания, а думай о том, к Кому ты идешь и с Кем будешь. Помню еще, в юности был я среди воинов. Мы одерживали победу за победой, и враг отступал. И вот мы вели наступление: мы забыли и тяжкие бессонные ночи, и голод, и усталость, и жажду и как бы на крыльях шли вперед к нашей цели: полной победе над врагом. Так цель вдохновляет человека на борьбу. А у нас цель – победить врага-диавола и прийти к Богу навсегда.

В келье, Успение Пресвятой Богородицы, 2000-е

XI. Итак, брат, ты знаешь, что Бог есть любовь, и что Он так возлюбил тебя, что послал Сына Своего для спасения тебя, и Он умер за тебя на кресте. Знай еще и другое: Бог ведет тебя не к восстановлению прежнего, потерянного первыми людьми рая, а ведет тебя к чему-то НОВОМУ и БЕСКОНЕЧНО БОЛЬШЕМУ и ДИВНОМУ. И, оборачиваясь назад, не смотри на то, что утерял для тебя Адам, а смотри вперед на то, что тебе обещал Бог, и к чему тебя ведет Господь наш Иисус Христос и Дух Святой. Да, вместе с Адамом мы потеряли многое: рай, радость и возможность бессмертия – вещи великие и дивные. Но знай, что в твоем спасении ты получишь неизмеримо БОЛЬШИЕ и БОЛЕЕ ДИВНЫЕ ВЕЩИ. Потому что рай, который имели первые люди, и Царство Небесное – не одно и то же; тот был земной, а это – небесное. Адам потерял прекрасный сад, насажденный Богом, именуемый раем; а ты призван жить