Записки придворного. Изысканные обычаи, интеллектуальные игры и развлечения итальянского общества эпохи Возрождения - Бальдассаре Кастильоне

Наконец, после долгих раздумий я все же намереваюсь попробовать со всем свойственным мне прилежанием. Пусть оно позволит избежать всех страхов и приведет к настоятельной потребности продолжить писать. Именно прилежание и в других случаях так охотно приходит на помощь стараниям людей.

Итак, вы просите меня написать о том, что я думаю по поводу придворного этикета, подобающего кавалеру, живущему при княжеском дворе, дабы можно было вынести суждение о качествах, совершенно необходимых для подобного служения, и о том, как добиться милости и похвалы других людей.

Короче говоря, каковы манеры человека, заслуживающего, чтобы его называли придворным без всяких оговорок. Для чего, учитывая вашу просьбу, говорю, что лучше удостоюсь вашего порицания, чем заслужу ваше недружелюбное отношение, если кто-то решит мне польстить. Лишь потому я стремился всячески избежать поставленной передо мной задачи, что все окружающие говорили мне, как сложно ее выполнить.

Действительно, при разных дворах существуют свои обычаи обозначения этикета придворного, так что сложно выбрать совершенную форму и рассказать о сути этикета. Один и тот же обычай способен доставить нам удовольствие и вызвать неприятное чувство. Так и получается, что восхваляемые когда-то обычаи, привычки и церемонии со временем кажутся вульгарными. И напротив, то, что раньше казалось пошлым, теперь превозносится. Совершенно очевидно, что практические вещи обладают большей силой, чем доводы. Именно они позволяют представить нам новое, расстаться со старым.

Прекрасно осознавая как трудность поставленной передо мной задачи, так и неординарность самого предмета описания, я вынужден принести некоторые извинения, ибо подобные заблуждения (если их можно назвать таковыми) достаточно распространены не только среди нас. И если мне суждено все же добраться до конца моего повествования, то ответственность возлагается и на вас тоже. Ведь именно вы возложили на меня задачу, которая может оказаться невыполнимой. Так что в случае чего вина ляжет и на вас.

Теперь же начнем с самого начала. Если нам удастся, то создадим образ придворного, который сможет служить при любом правителе, даже не обладающем особым достоинством. И все же его назовут великим синьором.

В этих книгах я не стану следовать установленному порядку или определенным правилам, которые используются при обучении другим навыкам. Следуя манере древних авторов, возбудим приятные воспоминания и изложим некоторые дискуссии, состоявшиеся между сведущими в подобных делах людьми. Хотя, находясь в то время в Англии, я не принимал в них личное участие, а узнал о них тотчас после возвращения от того, кто добросовестно рассказал мне о них.

Так что постараюсь рассказать обо всем, насколько точно позволит мне моя память, чтобы вы узнали истину и поверили в рассказанное и знали о тех людях, кто достоин высочайшей похвалы. Не стану упускать ничего, чтобы рассказать о причинах подобных дискуссий, так чтобы мы могли расположить все услышанное в должном порядке, придя к нужным выводам.

2. На склонах Апеннин, повернутых к Адриатическому морю, почти в центре располагается (как всем известно) небольшой город Урбино. Менее благоприятно, чем другие виденные нами города, располагаясь среди гор, он наделен такой благодатью небес, что вокруг него местность весьма плодородна и урожайна. Так что кроме целебного воздуха, здесь в изобилии имеется все, что нужно человеку для его жизнедеятельности.

Среди всех дарованных небесами благодеяний, думаю, главным является длительное управление этой землей лучшими из правителей. Хотя Италию и захватывали масштабные войны и всяческие беспокойства, здесь избежали подобных напастей. Для примера не нужно идти далеко, просто воздадим должное славной памяти герцога Федерико, в свои дни бывшего светочем Италии, что подтверждают многие свидетели, заслуживающие доверия. Они до сих пор живы и рассказывают о его благоразумии, человечности, справедливости, либеральности, несравнимом мужестве, а также о его военной доблести.

Последнее качество подтверждается его многочисленными победами, захватом неприступных мест, неожиданной быстротой проведения походов. Не раз он с небольшими силами одерживал победу над сильным и грозным врагом, удачно избегая потерь, так что мы вполне справедливо сравниваем его с известными людьми прошлого.

Среди других его достойных похвалы деяний отметим постройку в труднодоступной части Урбино одного из красивейших дворцов Италии. Он настолько прекрасно оснащен всем необходимым, что кажется городом в виде дворца. Здесь находятся не только обычно встречающиеся в подобных сооружениях серебряные вазы, богатые занавесы из золота и серебра, но и бесчисленные античные статуи, выполненные в мраморе и бронзе, картины, свидетельствующие об утонченном вкусе, музыкальные инструменты всех видов и превосходного качества. Он также приобрел множество превосходных и редких книг на греческом, латинском и еврейском. Затем повелел украсить их золотом и серебром, добавив великолепия его великому дворцу.

3. Развиваясь, как того пожелала природа, и достигнув шестидесяти пяти лет, он умер так же благородно, как и жил, оставив в качестве своего преемника маленького мальчика девяти лет, потерявшего мать. Наследник трона оказался и наследником всех добродетелей своего отца, вскоре его благородная натура проявилась так, что он обещал вырасти в весьма примечательного человека, качества которого вовсе не свойственны всем смертным.

Завидуя столь множественным добродетелям, судьба помешала как только могла столь доблестному началу. Еще не достигнув двадцати лет, герцог Гвидо серьезно заболел подагрой, обрушившейся на него серьезными болями. За короткий период времени все части его тела настолько искривились, что он не смог более ни стоять на ногах, ни двигаться. Вот как одна из самых прекраснейших и многообещающих форм в мире искривилась и повредилась в весьма юном возрасте.

Как бы не удовлетворившись сделанным, удача всячески отворачивалась от него. Несмотря на мудрость и силу духа, ему редко удавалось выполнять задуманное, ибо все, что он затевал как в военных, так и в прочих делах, малых или великих, всегда плохо заканчивалось для него. Доказательством его необычайной сущности было то, что свои бесчисленные невзгоды он переносил с такой силой духа, что казалось, никакие обстоятельства не смогут сломить его.

Более того, с неизменным мужеством потешаясь над насмешками судьбы, он воспринимал болезнь как состояние, равное состоянию здоровья, относясь к несчастьям так, будто ему сопутствовала удача, принимал их с достоинством, вызывавшим всеобщее уважение. Несмотря на телесную немощь, он достойно служил королю Неаполя Альфонсо и