Мифы Западной Сибири. От Оби и Алтайских гор до Старика-филина и Золотой бабы - Татьяна Владимировна Муравьева
Сказания о горах и реках
Шория – горная страна. Шорцы относились к горам как к живым существам, верили, что горы могут дружить или враждовать между собой, влюбляться, ревновать, погибать от несчастной любви.
Героем ряда легенд является Пус-таг – самый высокий и протяженный хребет в Горной Шории.
В давние времена главным среди гор был Киндик-каан, все остальные почитали его и слушались.
И только один Пус-таг не признавал над собой ничьей власти. Нрава он был буйного, задиристого, все время ссорился с соседями: одного щелкнет, другого ущипнет. Не раз жаловались горы на него Киндик-каану, но тот только усмехался: «Молод еще Пус-таг, глуп, повзрослеет – уймется». Прошло много лет. Повзрослел Пус-таг, ростом стал почти с самого Киндик-каана. Начал он соседей пинать и расталкивать, чтобы освободить для себя побольше места. Снова стали жаловаться горы Киндик-каану. Подумал он и сказал: «Надо его женить, тогда он остепенится». В верховьях Абакана нашли для Пус-тага невесту, сыграли свадьбу. Да только Пус-таг не перестал буянить, по-прежнему нет от него никому покоя. Взмолились горы Киндик-каану: «Уйми этого буяна!» Но Киндик-каан ответил: «Подождем еще немного. Вот родятся у него дети, станет ему не до буйства».
Киндик-каан оказался прав. Когда родились у Пус-тага дочь Манак, а потом сын Огудун, тот вроде и вправду притих. Но у Манак оказался такой же неуемный нрав, как у ее отца. Начала она, как прежде Пус-таг, задирать соседей, а однажды решила преградить путь реке Мрассу. Встала поперек течения – река из берегов вышла. Тут уж Пус-таг рассердился: «Зачем загородила ты путь реке? Пропусти ее немедленно!» Но Манак только рассмеялась. Впал тогда Пус-таг в великий гнев: «Как ты смеешь не слушаться отца!» – схватил саблю и ударил Манак что есть силы. Посыпались в воду большие камни – так появились на реке Мрассу труднопроходимые пороги.
Сын Пус-тага, Огудун, в отличие от сестры, был спокоен и тяжел на подъем. Стоял неподвижно и смотрел вдаль, на восток. «Эй, – окликнул его отец, – куда это ты все время смотришь? Может, задумал уйти от меня к Киндик-каану?» Но Огудун даже не повернулся. Пус-таг снова схватил свою саблю и срубил Огудуну голову. Упала она на землю, осталась лежать каменной глыбой. С тех пор у горы Огудун плоская вершина, а рядом стоит небольшая гора Кара-таг.
Тут уж разгневался сам Киндик-каан. Грозно глянул он на Пус-тага и произнес: «Напрасно я столько попустительствовал тебе, пришла пора примерно тебя наказать!» Но Пус-таг дерзко ответил: «Попробуй!» Вскинул он свой лук и пустил тяжелую стрелу в Киндик-каана. Угодила та в его вершину, рассекла ее на две части. А Пус-таг засмеялся: «Какой же ты каан, если со мной сладить не смог! Пусть отныне имя тебе будет просто Поднебесный Зуб». С тех пор у горы Поднебесный Зуб раздвоенная вершина.
А Пус-таг огляделся вокруг и вдруг понял, что остался совсем один: соседей он разогнал, друзей не завел, сына и дочь погубил. Охватили его такое горе и раскаяние, что голова его в один миг поседела.
Так с тех пор и стоит Пус-таг, зимой и летом покрытый толстым слоем белого льда[126].
В другой легенде Пус-таг оказывается не дерзким буяном, а храбрым воином, защитником своей земли.
В давние времена жил богатырь по имени Пус-таг. Было у него много жен, много сыновей. Однажды высватал он себе из дальних краев еще одну жену – красавицу Кегду. Но когда вез он ее в свой улус, на пути его встретил гонец с известием, что сосед Пус-тага, богатырь Абакан, воспользовавшись его отсутствием, занял его земли. Позабыл Пус-таг от гнева обо всем на свете, пришпорил коня и умчался воевать с захватчиком. А Кегда осталась одна. Долго стояла она на месте, не зная, что ей делать, пока не превратилась в гору. На ее вершине всегда, даже в тихую погоду, бушуют ветры. Это оскорбленная Кегда проклинает покинувшего ее супруга.
Пус-таг тем временем сражался с Абаканом. Он призвал на помощь своего старшего сына Карабура. Тот затрубил в боевую трубу, да так громко, что оглушенный Абакан обратился в бегство. Но Карабур настиг его и девять раз поразил своей саблей. С тех пор на Абаканском хребте высятся девять сопок.
Однако Пус-таг был суров не только по отношению к врагам: так же обращался он и со своими сыновьями. И вот Карабур, обидевшись на отца, ушел от него далеко на север, а второго сына, Кизея, Пус-таг сам прогнал за дерзость, и тот стоит теперь на дальнем берегу реки Мунзас. Издали смотрят они на ледяную вершину Пус-тага, гордого и одинокого.
Ряд шорских легенд посвящен Мрассу – самой многоводной реке Горной Шории. Она берет начало в Абаканских горах и впадает в Томь, а название ее переводится как «Кедровая». Согласно одной из легенд Мрассу была дочерью каменной скалы и солнца, Абаканские горы приходились ей братьями, а знаменитый Пус-таг – дедом. В другой легенде рассказывается, что Мрассу прежде была обычной девушкой, но превратилась в реку, чтобы соединиться с возлюбленным.
Транспорт лодочников с товаром потребкооперации и охотсоюза для населения, живущего в верховье реки, из Мысков в Кобырзу. 1932 г.
ГАУК НСО «НГКМ»
Жил в давние времена охотник по имени Томь. Полюбил он красавицу Мрассу, и она его полюбила. Но отец девушки прочил дочь за другого и, чтобы избавиться от нежеланного жениха, превратил его в реку. Мрассу плакала так горько и так долго, что в конце концов сама стала водным потоком и понеслась к любимому. Отец поставил у нее на пути каменную скалу, но Мрассу, ударившись о нее что есть силы, разбила ее на куски и понеслась дальше. Так образовались на реке пороги, существующие до сих пор. А Мрассу и
